Тварь внутри тебя - Ламли Брайан (книги полностью бесплатно TXT) 📗
— А, так ты не так уж сильно расшибся? Жаль. Или ты пытаешься хорохориться? На всякий случай хочу тебя предупредить, Шайтис: не вздумай вмешаться. Если ты надумал скомандовать летуну, чтобы он удрал, забудь об этом. Можешь не сомневаться, если мы не найдем твою тварь, то вернемся за тобой. А если он нападет на нас, мы победим, будь уверен. Ты же сам знаешь, что летун — боец никудышный, наши мысли жалят не хуже стрел. Да, победим без труда — и снова вернемся за тобой! Ну, а если ты не будешь мешать нам и немного обождешь, тогда, сам понимаешь, тебе будет чем подкрепиться, если проголодаешься. Пока жив твой летун, будешь жить и ты. Если сумеешь не попадаться нам на глаза. Вот так, Шайтис из рода Вамфири.
Шайтис набрел на глубокую незаметную ледяную нору в недрах замка и заполз туда. Он завернулся в плащ и пригасил свою пульсирующую ауру вампира. Ему нужно время, чтобы исцелиться. Пожалуй, стоит поспать, чтобы сберечь энергию. У него еще есть небольшой кусок медвежьего сердца, он съест его, когда проснется. Если он будет держать под контролем свои мысли и сны, Вольш Пинеску и Фесс Ференц его не найдут.
Но сначала он должен узнать.
— Зачем, Фесс? — послал он телепатический вопрос. — Ты же не от сердечной доброты сохранил мне жизнь, хотя запросто мог убить меня! Тогда зачем?
Ференц уже был на середине ледяной лестницы. Он скривил в ухмылке широкий рот.
— Ты всегда умел соображать, Шайтис, — ответил он. — У тебя мозги на месте. Конечно, ты наделал ошибок, но не ошибается только тот, кто ничего не делает. Я так думаю, что, если есть возможность убраться отсюда, ты ее найдешь. А уж я не отстану.
— А если не найду?
Ференц мысленно пожал плечами.
— Кровь, она и есть кровь, Шайтис. А твоя совсем неплоха. Ты должен понять одно: если не будет иного выхода, если эти льды — наш удел, то только я останусь сидеть и коченея ждать Великой Оттепели. Я, Фесс Ференц, и больше никто. И я свою судьбу встречу сытым...
Два бывших лорда Вамфири — один несуразный и очень большой, другой просто очень несуразный — покинули сверкающий ледяной замок. Они принюхались к колючему морозному воздуху и, следуя туда, куда вели их чуткие рыла, зашагали к приговоренному летуну Шайтиса.
Летуны обычно не питались мясом, их корм состоял из дробленых костей, трав Темной стороны, меда и другого сладкого питья, иногда крови. Но поскольку их плоть была метаморфической, они могли поглощать какую угодно органику. Летун Шайтиса объелся замерзшим мясом своего сородича, и теперь требовалось время, чтобы все это переварить и усвоить. Зверь лежал с раздутым брюхом — но не там, где пировал у обглоданного скелета летуна Вольша и где выследили его экс-лорды; он отлетел, как и велел Шайтис, на полмили к западу и тяжело плюхнулся с подветренной стороны здоровенной ледяной глыбы.
Глупая тварь сформировала громадные, как блюдца, глаза на своих кожаных боках и мрачно уставилась на приближавшихся вампиров, повернув голову в их сторону. В этих влажных, с тяжелыми веками “глазах” ничего не отразилось. Пока летун не получит приказа, причем от своего хозяина, он не умеет даже думать. Да, он как-то постарается избежать опасности, но не предпримет ничего, способного принести вред Вамфиру. Потому что ментальный удар Вамфира жалит его как дротик и мгновенно превращает в дрожащую послушную тварь. Так что, если они и не смогут поднять летуна в воздух, совсем нетрудно заставить его лежать спокойно. Даже если при этом взрезать ему брюхо и вскрыть толстые вены, чтобы напиться крови.
Шайтис в своей ледяной берлоге услышал ментальное блеяние огромной твари. Велико было искушение послать летуну приказ, что-то вроде: “Перекатись, раздави в лепешку этих людей, которые тебя мучают! Взлети и плюхнись на них!” Даже сейчас, на расстоянии, он мог послать команду и знал, что летун моментально послушается, чисто инстинктивно. Но зверь способен только ранить или покалечить их. А тогда... Шайтис не забыл предупреждение Ференца.
Заставить летуна напасть и не суметь обезвредить врагов значило подвергнуться смертельной опасности. И потому он стиснул зубы, но не стал ничего предпринимать.
Шайтиса возмущала бессмысленность того, что совершается: зачем употреблять в пищу превосходного летуна, когда пропадает зря летун Вольша — добрых две тонны пусть не очень аппетитного, но пригодного в пищу мяса. Но Шайтис понимал, что дело не только в голоде. У Ференца были свои виды, а не просто желание набить брюхо.
После первого же обжорного визита Фесса и Вольша, зверь будет настолько истощен, что ни о каких полетах не может быть и речи, так что Шайтис тоже застрянет здесь, как и остальные. Так Ференц мстил за то, что Шайтис проиграл битву на Темной стороне. Но были и другие причины.
Шайтис был на самом деле значительно умнее своих сородичей, это ставило его особняком среди Вамфири, исключительно хитрых и изворотливых. Поэтому если кто и способен был изучить и взвесить все шансы и найти способ убраться из Ледников, так это он. Фесс, естественно, прямо заинтересован в этом. Он и решил пока оставить Шайтису жизнь и дать возможность сосредоточиться на проблемах выживания их всех.
Под всеми, конечно, следует понимать именно Фесса Ференца. Шайтис не сомневался, что, если не случится чего-то непредвиденного, этот мерзкий Вольш Пинеску рано или поздно тоже пойдет в пищу. Наверное, Фесс не съел его до сих пор, потому что очень противно! При этой мысли Шайтис не смог сдержать ухмылку, хмурясь и морщась от боли. Нет, на самом деле, конечно, его удержало не это, а боязнь остаться без спутника в ледяных пустынях. Одиночество и скука! Видимо, гигант Фесс горячо нуждается в компании. Шайтис и сам за недолгое время пребывания здесь почувствовал, как на него давит пресс одиночества... Впрочем, так ли это?
Потому что, какими бы пустынными и безжизненными (если говорить о жизни с проблесками разума) ни казались эти края, Шайтиса не покидало подозрение, что разум здесь есть. Даже сейчас, когда он укрылся в ледяной берлоге и заслонил сознание от чужого вторжения, его аура вампира ощущала ни на минуту не прекращающийся звон присутствия... как будто чей-то глаз наблюдает, как он справляется с выпавшими ему на долю испытаниями. Возможно. Но ощущать или подозревать — одно, а убедиться — совсем другое.
Так что сейчас надо уснуть, позволить вампиру вылечить его, а потом уж заняться большой проблемой — проблемой выживания.
И небольшой проблемой — проблемой мести. Задраив свой мозг еще надежнее, Шайтис устроился поудобнее и только сейчас впервые почувствовал, что его начал донимать холод. Да, Фесс и Вольш правы: даже плоть Вамфира не может устоять перед таким холодом. И Керл Люгоц — лучшее тому свидетельство.
Шайтис смежил правое веко (левый глаз должен бодрствовать даже во сне), и тут что-то мелкое, белое и мягкое, на мгновение повисло перед его лицом, потом упорхнуло с еле слышным писком вверх и скрылось в незаметных складках льда. Но Шайтис успел разглядеть его. У этой крохотной махалки были розовые глаза, крылья-мембраны и сморщенное рыльце. Карликовая летучая мышь, кожан-альбинос! Это натолкнуло Шайтиса на идею.
В ближайшее время Вольш и Фесс будут заняты едой и, надо надеяться, малость отупеют от обжорства. Можно рискнуть. Он протянул сознание наружу и подозвал маленьких обитателей ледяного замка, которые не замедлили явиться. Сперва пугливые, они постепенно осмелели: сначала одна, потом другая, третья — мыши окутали его, сплошь укрыли мягким белым покрывалом. Целая колония этих созданий сгрудилась в ледяной нише.
И, согретый крохотными тельцами, он уснул...
Крохотные слуги Шайтана Нерожденного не только грели спящего Шайтиса, они продолжали следить за ним, как делали это с момента его появления. Под их наблюдение попали также Фесс Ференц и Вольш Пинеску; и еще Аркис Прокаженный, со своими рабами. Впрочем, рабы не зажились — когда в третий раз после его прибытия заалела над горизонтом полярная заря, оба были выпиты, а обескровленные трупы он упрятал во льду, про запас. Здесь же обитала пара лейтенантов Менора Страшнозубого, освободившихся от рабства со смертью Менора в битве за сады. Все они пришли сюда разными дорогами, и обо всех малютки-альбиносы добросовестно сообщили своему бессмертному хозяину, Шайтану.
