Противостояние - Кинг Стивен (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗

Хуже того, тоннели пугали – Ларри и Мусорный Бак могли бы много чего рассказать об этом. Там было темно, как в шахте, если не считать конуса света, вырывающегося из фары снегохода, потому что с обоих торцов тоннели завалило снегом. Возникало ощущение, что ты находишься в темном холодильнике. Медленное продвижение по тоннелю заканчивалось тем, что приходилось прилагать титанические усилия и инженерную смекалку, чтобы выбраться из него. И Стью все время боялся, что в конце концов они попадут в тоннель, миновать который не смогут, как бы ни старались, передвигая застывшие автомобили и освобождая дорогу снегоходу. Если бы такое произошло, им пришлось бы разворачиваться и возвращаться на автостраду. То есть они потеряли бы не меньше недели. О том, чтобы оставить снегоход, не могло быть и речи: сделав это, они обрекли бы себя на растянутое во времени самоубийство.

А Боулдер находился уже совсем близко.

Седьмого января, примерно через два часа после того, как они прорыли себе путь из очередного тоннеля, Том поднялся и указал вперед:

– Что это, Стью?

Стью устал и пребывал в скверном настроении. Снов он больше не видел, но, так уж вышло, это пугало его еще сильнее.

– Не вставай на ходу, Том, сколько раз я должен тебе это говорить? Ты свалишься, уйдешь головой в снег и…

– Да, но что это? Похоже на мост. Мы должны пересечь реку, Стью?

Стью посмотрел, увидел, снизил обороты двигателя, потом заглушил его.

– Что это? – озабоченно повторил Том.

– Эстакада, – пробормотал Стью. – Я… я просто не верю…

– Эстакада? Эстакада?

Стью повернулся и сгреб Тома за плечи.

– Это эстакада Голдена, Том. Впереди сто девятнадцатое, шоссе сто девятнадцать! Дорога на Боулдер! Мы всего в двадцати милях от города! Может, и ближе!

Том наконец-то понял и раскрыл рот. Он выглядел так комично, что Стью рассмеялся и хлопнул Тома по спине. Даже ноющая боль в ноге теперь совершенно его не беспокоила.

– Мы почти дома, Стью?

– Да, да, да-а-а-а-а!

Тут они схватили друг друга за руки и принялись неуклюже танцевать, поднимая фонтаны белой пыли, падая и поднимаясь, засыпанные снегом. Коджак какое-то время изумленно смотрел на них, а потом начал прыгать рядом, радостно лая и виляя хвостом.

На ночлег они остановились в Голдене и уже рано утром двинулись по шоссе 119 к Боулдеру. Предыдущую ночь спали плохо. Никогда еще Стью не испытывал такого нетерпения… смешанного с нарастающей тревогой за Фрэнни и ребенка.

Где-то в час пополудни двигатель снегохода начал чихать и кашлять. Стью заглушил его и взял канистру с бензином, закрепленную на борту маленькой кабины Коджака.

– Господи! – вырвалось у него, когда он ощутил ее легкость.

– Что случилось, Стью?

– Это все я! Я виноват! Я знал, что эта трехнутая канистра пуста, и забыл наполнить ее. От волнения, наверное. Ну не глупость ли?

– У нас нет бензина?

Стью отбросил пустую канистру.

– Это точно. Как я мог так сглупить?

– Наверное, все время думал о Фрэнни. И что нам теперь делать, Стью?

– Пойдем пешком или постараемся пойти. Ты возьми свой спальник. Консервы разделим, положим в спальники. Палатки оставим здесь. Извини, Том. Моя вина.

– Все нормально, Стью. А палатки?

– Пожалуй, лучше оставить их здесь, старина.

В тот день они до Боулдера не добрались. Остановились с наступлением сумерек, уставшие донельзя. Снег казался таким легким и пушистым, но брели они по нему со скоростью черепахи, буквально ползли. Костер разводить не стали. Дров под рукой не нашлось, а идти за ними не было сил. Их окружали высокие снежные дюны. И даже когда совсем стемнело, они не увидели зарева на северном горизонте, хотя Стью то и дело озабоченно туда поглядывал.

Ужин они съели холодным. Том залез в спальник и тут же заснул, даже не пожелав Стью спокойной ночи. Стью тоже устал, и у него ужасно болела нога. Хорошо хоть, что она меня еще держит, подумал он.

И пообещал себе, что к завтрашнему вечеру они обязательно доберутся до Боулдера и следующую ночь проведут уже в настоящих постелях.

Тревожная мысль пришла к нему, когда он заползал в спальник. Вдруг они придут в Боулдер и найдут его опустевшим, таким же, как Гранд-Джанкшен, и Эйвон, и Киттридж? Пустые дома, пустые магазины, крыши, провалившиеся под тяжестью снега, улицы в сугробах. Ни единого звука, кроме капели при оттепелях: он где-то прочитал, что в разгар зимы температура воздуха в Боулдере иной раз поднималась до семидесяти градусов [234]. Но все ушли, как уходят люди из сна, когда ты просыпаешься. Потому что во всем мире остались только Стью Редман и Том Каллен.

Безумная, конечно, мысль, однако Стью никак не мог отделаться от нее. Вылез из спального мешка и вновь посмотрел на север, в надежде на слабое свечение на горизонте, которое можно видеть недалеко от города, где живут люди. Конечно же, он должен что-то видеть. Стью попытался вспомнить предположение Глена относительно того, сколько людей будет жить в Боулдере к тому времени, когда снег перекроет дороги. Но память упорно буксовала. Восемь тысяч? Не больше? Восемь тысяч – не так уж и густо. Они много света не нажгут, даже при восстановленной подаче электричества. Может…

Может, лучше поспать и не тревожиться понапрасну? Завтра все прояснится.

Он забрался в спальник, поворочался несколько минут, а потом усталость взяла свое. Он спал. Ему снилось, что он в Боулдере, в летнем Боулдере, где лужайки все желтые, высохшие от жары без полива. И тишину нарушает только скрип петель открытой двери, которую раскачивает легкий ветерок. Все ушли. Даже Том ушел.

Фрэнни! – позвал он, но ответил ему только ветер и скрип двери, раскачивающейся взад-вперед.

К двум пополудни следующего дня они преодолели еще несколько миль. Тропу пробивали по очереди. Стью уже начал склоняться к мысли, что им придется провести в пути еще один день. Тормозил их он. Сломанная нога отказывалась служить ему, боль нарастала с каждым шагом. Скоро мне придется ползти, думал Стью. Дорогу преимущественно прокладывал Том.

Когда они остановились, чтобы перекусить холодными консервами – о костре речь не шла, – Стью вдруг подумал, что так и не увидел Фрэнни с большим животом. Может, еще есть шанс. Но он в этом сомневался. Крепла убежденность в том, что все произошло без него… к лучшему или к худшему.

Теперь же, через час после ленча, он с головой ушел в свои мысли и чуть не наткнулся на Тома, который вдруг остановился.

– В чем дело? – спросил он, потирая больную ногу.

– Дорога, – ответил Том, и Стью торопливо обошел его, чтобы посмотреть.

Заговорил он только после долгой, изумленной паузы:

– Я бы просто свалился вниз.

Они стояли на снежном обрыве, высотой почти девять футов. Смерзшаяся корка круто уходила к расчищенному асфальту. Справа от дороги стоял щит-указатель с надписью: «АДМИНИСТРАТИВНАЯ ГРАНИЦА БОУЛДЕРА».

Стью захохотал. Уселся в снег и смеялся, не обращая внимания на недоумевающий взгляд Тома. Наконец объяснил:

– Они расчищают дороги. Понимаешь? Мы сумели вернуться, Том! Мы сумели вернуться! Коджак! Иди сюда!

Он бросил на снег последние собачьи сухари, и Коджак ел их, пока Стью курил, а Том смотрел на дорогу, которая разрезала нетронутую снежную целину, как мираж лунатика.

– Мы снова в Боулдере, – пробормотал Том. – Мы действительно в Боулдере. Родные мои.

Стью хлопнул его по плечу и отбросил окурок.

– Пошли, Томми. Пора нам наконец попасть домой.

Около четырех вновь пошел снег. К шести вечера стемнело, и черный асфальт под ногами стал призрачно белым. Стью сильно хромал и пошатывался. Один раз Том спросил, не хочет ли тот отдохнуть, но он лишь покачал головой.

К восьми снег заметно усилился. Раз или два они теряли направление и утыкались в сугробы по обочинам дороги, прежде чем понимали, куда надо идти. Покрытый снегом асфальт стал скользким. Том падал дважды, а потом, где-то в четверть девятого, Стью упал на больную ногу. Ему пришлось сцепить зубы, чтобы подавить стон. Том поспешил на помощь.