Ребенок Розмари (пер. В. Терещенко) - Левин Айра (читать книги без регистрации полные txt) 📗

Розмари проглядела четвертую главу, которая занимала двадцать с небольшим страниц, и из нее узнала, что Маркато родился в Глазго в 1846 году, потом переехал в Нью-Йорк (подчеркнуто), а умер на острове Корфу в 1922 году. Здесь же упоминалось и о шумихе, вызванной в 1896 году его заявлением, будто он вытащил из ада самого дьявола. В результате на Маркато напала разъяренная толпа на улице возле Брэмфорда (а не в самом доме, как говорил Хатч). Подобные происшествия имели также место в Стокгольме в 1898 и в Париже в 1899 году. Маркато был высоким чернобородым мужчиной с выразительными глазами, который на фотографии почему-то показался Розмари знакомым. Рядом помещался еще один снимок, поменьше, на котором он был запечатлен в парижском кафе со своей женой Гессией и сыном Стивеном (подчеркнуто).

Может быть, именно из-за этой главы Хатч так хотел передать ей книгу – чтобы она прочитала подробный рассказ об Адриане Маркато? Но зачем?.. Ведь он давно уже рассказал о всех своих опасениях, и потом выяснилось, что они совершенно напрасны. Розмари пролистала книгу еще раз и начала читать подчеркнутые Хатчем места: «Остается непреложным тот факт, что даже если мы не верим в это, то о н и сами наверняка верят». А еще через несколько страниц: «…всемирно известная вера в силу человеческой крови». И еще: «…окружены свечами, которые – нет необходимости повторять – должны быть черными».

Черные свечи приносила Минни в тот день, когда отключили электричество. Хатча это тогда очень удивило, и он начал с пристрастием расспрашивать про Минни и Романа. Может, это как-то связано с книгой? Все о колдунах… И Минни со своей оранжереей трав и таннисовыми амулетами, и Роман с пронзительным взглядом… Но они-то ведь не колдуны! А если?..

Она вспомнила еще одно: в книге есть анаграмма. Может быть, в названии? «All of Them Witches» [3]… Розмари попыталась мысленно переставить буквы так, чтобы получилось что-нибудь понятное и значимое. Но ей это не удалось: букв оказалось слишком много, и они стали путаться в голове. Надо было взять листок бумаги и ручку. Или, еще лучше, коробку «скрэббл».

Она сходила в спальню за игрой и снова села на подоконник, потом выложила на чистую доску нужные буквы и составила из них название книги. Малыш, который все утро вел себя тихо, зашевелился. «Ты будешь прирожденным игроком в скрэббл», – подумала Розмари и улыбнулась. Малыш лягнулся сильнее.

– Эй, полегче! – сказала она вслух.

После этого перемешала буквы и попробовала сложить их в слова. У нее получилось: «Comes with the fall», [4] а немного погодя: «how is hell fact met» [5]. Но смысла не было ни в том, ни в другом выражениях. Ничего не дали ей и такие фразы, как «who shall meet it» [6]; «we that rhose ill» [7] и «if she shall come» [8]. И к тому же, их нельзя было назвать настоящими анаграммами, потому что в них использовались не все буквы. Какая глупость! Как в названии книги может быть запрятана анаграмма, важная для нее и только для нее одной? Наверное, у Хатча просто начался бред; ведь и Грейс Кардифф тоже говорила об этом. Пустая трата времени… «elf shot lame witch» [9], «tell me which fatso» [10].

Но, может быть, все дело в фамилии автора, а не в названии книги? Что если Дж. Р. Ханслет – только литературный псевдоним? Имя это и вправду казалось каким-то ненастоящим, если хорошенько призадуматься.

Розмари стала набирать заново. Малыш опять пнул ее. Фамилия Ханслет превращалась в другие, но тоже неизвестные, хотя здесь хоть какой-то смысл еще сохранялся.

Бедный Хатч!..

Она взяла коробку и ссыпала в нее все буквы. Книга, лежавшая на подоконнике, зашелестела от ветра, и страницы раскрылись на том месте, где была фотография Адриано Маркато с женой и сыном. Наверное, Хатч часто смотрел на нее и даже подчеркнул имя Стивен.

Малыш затих и больше не шевелился.

Розмари снова взяла «скрэббл», вынула доску и на ней старательно выложила: «Стивен Маркато». Несколько секунд она задумчиво смотрела на это имя, а потом стала переставлять фишки. Очень быстро у нее получилось: «Роман Кастивет».

А потом снова – Стивен Маркато. И опять – Роман Кастивет.

Малыш недовольно зашевелился.

Розмари прочла до конца главу «Адриан Маркато», затем ту, которая называлась «Искусство колдовства». Потом пошла на кухню, поела салата из тунца, зелени и помидоров, ни на секунду не переставая думать о прочитанном.

Вернувшись в комнату, она уже начала главу «Колдовство и сатанизм», как вдруг входная дверь резко открылась, натянув цепочку. Зазвенел звонок. Вернулся Ги.

– Что это ты на цепочке? – спросил он, когда Розмари открыла.

Она ничего не ответила, но дверь снова закрыла на все замки.

– Так в чем все-таки дело? – нахмурился Ги. Он принес букетик маргариток и подарочную коробку из универмага Бронзони.

– Сейчас все расскажу, – пообещала Розмари. Ги поцеловал ее и отдал цветы.

– С тобой все в порядке?

– Да. – Она прошла на кухню.

– Как похороны?

– Все хорошо. Служба оказалась очень короткой.

– Я купил рубашку, которую рекламировали в «Нью-йоркере», – крикнул Ги из спальни. – Слушай, а «Ясным днем» и «Небоскреб» снимают с постановки.

Розмари поставила цветы в голубую вазу и принесла их в гостиную. Вошел Ги и продемонстрировал новую рубашку. Ей очень понравилось.

– А ты знаешь, кто такой Роман? – тихо спросила она.

Ги непонимающе посмотрел на нее, моргнул и нахмурился.

– Что ты имеешь в виду, дорогая? Он просто Роман, и все…

– Он сын Адриана Маркато. Того человека, который вызвал Сатану, и за это на него напала толпа. Роман – его сын Стивен. «Роман Кастивет» – просто анаграмма. Если переставить буквы, то получится «Стивен Маркато».

– Кто это тебе сказал?

– Хатч. – Она рассказала Ги про книгу и про то, что велел передать ей Хатч. Потом показала ему саму эту книжку, и Ги, отложив в сторону рубашку, взял потрепанный черный том, придирчиво осмотрел обложку и быстро пролистал пожелтевшие страницы.

– Вот здесь ему тринадцать лет. – Розмари показала Ги фотографию. – Ты узнаешь его глаза?

– Наверное, это просто совпадение.

– Тогда еще одно совпадение – это то, что он живет именно здесь. В том же доме, где воспитывался сын Маркато… – Розмари покачала головой. – И возраст тоже совпадает: Стивен Маркато родился в августе 1886 года, сейчас ему семьдесят девять лет. И Роману столько же. Нет, это уже не совпадение.

– Наверное, нет, – нехотя согласился Ги и перевернул еще несколько страниц. – Ну хорошо, возможно, он Стивен Маркато. Бедный старикашка!.. Ничего удивительного, что он изменил имя, имея такого сумасшедшего папочку.

Розмари вопросительно посмотрела на Ги.

– А ты не считаешь, что он… такой же, как и его отец?

– Какой? – Ги улыбнулся. – Колдун? Почитатель дьявола?

Она кивнула.

– Ро, ты что, шутишь? Неужели ты правда… – Он засмеялся и вернул ей книгу. – Ах, Ро, милая!

– Это же целая религия, – объяснила она. – Религия, которую… просто оттеснили.

– Ну хорошо, но не в наши же дни!

– А его отец был своего рода великомучеником этой религии, – продолжала Розмари. – Ты знаешь, где умер Адриан Маркато? В конюшне. На Корфу. Потому что его не пустили в гостиницу. Это правда. «В человеческом жилище вам места нет» – вот что ответил ему хозяин. Поэтому он так и умер в конюшне. А сын был тогда вместе с ним. Ты думаешь. Роман оставит эту религию после такого?

– Дорогая, но сейчас же 1966 год!