Противостояние - Орлова Елена Анатольевна (читать книги онлайн полностью .TXT) 📗
Проснувшись утром, Тоня долго не могла решить, во сне ей все привиделось или произошло наяву. Перед уходом в школу она на минуту задержалась перед зеркалом и, недовольно хмуря брови, проворчала:
— Совсем нервы ни к черту! Исполнят тебе желания, держи карман шире!
Погожий майский день перевалил за вторую половину. Солнышко не просто пригревало, а, довольно чувствительно, припекало. Антонине не хотелось сегодня задерживаться в школе. Сразу же после уроков она выбежала на залитую светом улицу. «Как было бы чудесно, раскинув руки, повалиться в душистую молодую траву и просто лежать с закрытыми глазами, ощущая ласковое тепло солнца и легкое дуновение ветерка. Лежать и ни о чем не думать…» — девушка бросила тоскливый взгляд в сторону леса и вяло побрела по проселочной дороге. Шум машины, за спиной, заставил ее посторониться. Антонина прикрыла глаза рукой и недовольно поморщилась от поднявшейся пыли. Грузовик резко затормозил.
— Что же вы девушка, даже не оборачиваетесь?
В открытом окне она увидела лицо Ивана.
— Не боитесь под колеса угодить? — неуклюже пошутил парень. В следующую минуту он уже спрыгнул с подножки. Щурясь от солнечного света, Иван смотрел на потупившуюся Тоню и ломал голову над тем, с чего начать разговор. Наконец девушка подняла на него глаза. Все заготовленные фразы вмиг исчезли. В горле пересохло. Иван с трудом вымучил: — Садись.
Удивительно, но Тоня согласилась. Они выехали за село и свернули с основной дороги на грунтовую, ведущую в тайгу.
— А дальше? — тихо спросила девушка.
— Я больше не могу! — в отчаянии воскликнул парень.
— Чего не можешь?
— Не мучай меня! Неужели не понимаешь, что я жить без тебя не могу! Не могу больше притворяться с Сашей! Мне нужна только ты!
Улыбка торжества мелькнула на лице Антонины, но взволнованный Иван этого не заметил.
— Почему ты ничего не отвечаешь?!
— Давай прогуляемся! — предложила девушка. — Посмотри, какая красота вокруг…
— Красота? — растерянно переспросил парень.
Они вышли из машины. Волшебный мир леса, созданный из живой изумрудной ткани, птичьих переливов и чарующих запахов, сомкнулся за их спинами, окутывая древней магией, лишая чувства реальности.
— Чудесно!
Купаясь в волнах нахлынувшей любви, девушка запрокинула голову и, опьяненная тем, что Иван любовался ею, рассмеялась, закружилась, превращаясь в настоящую красавицу.
— Тоня, Тонечка, подожди!
Ничего не объясняя, Антонина потянула его за собой. Они все дальше углублялись в лес. Девушка словно чего-то искала, не обращая внимания на протесты.
— Тоня, давай вернемся! Куда ты спешишь? Там же чаща!
Еще некоторое время влюбленные продолжали идти в полном молчании. Неожиданно Антонина остановилась сама. Обернувшись с загадочной улыбкой, она поманила Ивана пальцем, указывая на нечто скрытое в густом ельнике. Парень раздвинул колючие ветви и присвистнул от удивления. Ландышевый ковер, сотканный из призрачных грез и потаенных желаний, лежал перед ними. Вечерело. Запах цветов, как хмельное вино, кружил головы.
— Ты знала? — ласково спросил он.
— Нет! — отказалась девушка.
— Конечно, знала, лиса! — не поверил ей Иван и шутливо погрозил пальцем. — Иначе как бы мы сюда попали?! Вот хитрюга!
— Я вижу поляну в первый раз!
— Ну, значит, ты обыкновенная ведьма! — заключил парень и нежно провел рукой по Тониным волосам.
— Какие шелковые…
— Может, я и вправду ведьма? Не боишься?
Иван заглянул в темные, словно бездонный омут, глаза, и на мгновение ему сделалось не по себе.
— Конечно! Вот и луна на небе полная! Все как положено! Знаешь?
— Что?
— Я люблю тебя, если даже ты ведьма.
Когда их губы встретились, он понял, что подобного счастья не испытывал никогда, и ничто, в сравнении с этим, уже не имело значения.
— Помнишь наш первый поцелуй? Мне тогда почудилось, будто твои губы пахнут ландышами…
Девичий смех, серебристым колокольчиком, рассыпался по сумеречному лесу. Соловьиная трель подхватила его и продолжила нескончаемой песней любви…
Наступило лето. Иван все сильнее запутывался в собственном обмане. Каждый день он готовился к объяснению, но слова замирали на губах. Странное дело, Шура словно ничего не замечала. В последнее время она выглядела отвлеченной.
«Сегодня я все скажу», — собравшись с духом, решила девушка. У школы Шурочку встретил мрачный Иван.
— Ваня, ты почему такой хмурый? — Она взяла жениха под руку и ласково прижалась к нему.
— Настроение плохое, — солгал парень. Чужим, фальшивым голосом он произнес: — Нам нужно поговорить.
— Я тоже хотела сообщить тебе нечто очень важное. — Шурочка загадочно посмотрела на него и улыбнулась.
Ее мама, Зинаида Тимофеевна, души не чаяла в Иване. Стоило парню появиться в их доме, она начинала хлопотать, не зная, чем угодить будущему зятю. Вот и сегодня женщина всполошилась, делая тем самым будущее объяснение совершенно невыносимым. Наконец молодые люди остались одни.
— Что ты хотел мне сказать, Ваня? — ласково спросила девушка.
— Я хотел сказать… Иван замялся, испугавшись продолжения.
Шурочка ожидала конца фразы, доверчиво глядя ему в глаза.
В полном смятении от того, что он сейчас должен будет произнести, Иван все же решился и отчаянно выпалил:
— Я люблю другую, прости!
У девушки комната поплыла перед глазами. Она удивленно и растерянно переспросила:
— Другую?
— Нам нужно расстаться, — тихо добавил Иван и опустил голову.
— Уходи! — Шура рывком распахнула дверь и покачнулась, ухватившись за ручку.
Иван успел подхватить ее и срывающимся голосом закричал:
— Тетя Зина, скорей, Шурочке плохо!
Увидев белое как мел лицо дочери, Зинаида Тимофеевна скомандовала обескураженному парню:
— Положи Сашу на кровать и принеси воды!
Когда девушка очнулась, мать озабоченно спросила:
— Дети, в чем дело?
Дочь отвела глаза, а Иван пунцово покраснел и, оставив вопрос без ответа, поспешно выбежал за дверь.
— Родная моя, как тебе помочь? — Зинаида Тимофеевна, теряясь в догадках, посмотрела на отчаянно разрыдавшуюся Шурочку и нежно привлекла девушку к себе.
Прошел месяц.
В школе все заметили разительную перемену, произошедшую с Шурой. На худом, изможденном лице синими озерами выделялись огромные, полные страдания глаза. Казалось, день за днем жизнь покидала несчастную, оставляя лишь хрупкую оболочку.
Под покровом ночи пробиралась она к бабке, живущей на окраине поселка.
— Пришла все-таки? — проскрипела старуха, недоброжелательно взглянув на позднюю гостью. — Чего стоишь в дверях, проходи, коли пришла! — От резкого окрика девушка испуганно вздрогнула. — Раньше надо было бояться! — усмехнулась знахарка. — Деньги принесла? Как договаривались?
Шурочка кивнула. В глазах плескались невыплаканные слезы.
— Ох вы, девки, девки, что ж вы творите! И я грех на себя беру! — укоризненно покачала головой бабка. — Ты пока присядь. Я воду вскипячу. Простыни взяла?
— Да, — ответила несчастная, с ужасом наблюдая за приготовлениями.
— Теперь давай, иди ко мне! Да не бойся ты так, небось, не зарежу!
Через три дня девушку отвезли на «скорой» в районную больницу с диагнозом «острый сепсис». [71]
Узнав о случившемся, потрясенный Иван ночью примчался в больницу, проклиная их последний, злосчастный разговор.
— Здравствуйте, тетя Зина, — увидев заплаканную женщину, смущенно поздоровался он, — как Шурочка?
— Плохо! Температура сорок, почти все время без сознания, а когда приходит в себя, твердит: «Не хочу больше жить, не хочу больше жить». — Зинаида Тимофеевна разрыдалась.
— Держитесь, тетя Зина! Мы выходим ее. Обещаю вам, я сделаю все, чтобы Шурочка поправилась! Она будет жить, обязательно!
— Спасибо, Ваня, только…
— Никаких «только»! Скажите, к ней пускают?
