Станция плененных (СИ) - Муссен Анна (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt, .fb2) 📗
Народ ободряюще гудит.
— Знаю-знаю, все мы заодно. Князь и его приближенные изо всех сил старались стравить нас в борьбе за жетоны, но я хочу сказать: «Хватит!» С нас хватит! Мы не хотели здесь быть! Мы не хотим здесь быть!
Народ вновь загудел.
— Каждый здесь пережил столько страха и боли… незаслуженных страха и боли, что если бы это место ими питалось, то у него случилось бы несваренье. Потому что нас запихнули сюда… заглотили, не пережевывая, и продолжают варить в ненависти друг к другу… и делаю они это специально! Ведь нас больше! Нас больше, чем их… кем бы они на самом деле не были!
«Верно!».
«Правильно!».
— Последние события показывают, что на самом деле хозяева этого места слабы! Они не способны справиться с внештатной ситуацией! Нам урезают питьевую воду, урезают еду!.. И это учитывая, что мы здесь не по своей воле!
Толпа вновь вскидывает вверх руки, хлопает, топает ногами. Как может, выказывает свою поддержку.
— Знаете, какой их шаг будет следующим? — Оратор замолкает, обводя всех взглядом. И мне кажется, что ненадолго его взгляд задерживается на мне. — Они начнут урезать нас! Мы для них такой же ресурс как вода или еда! Мы для них не люди! Зверье! Подопытный скот!
На этот раз гул презрительный.
— Но скот опасен своей численностью! Стадо способно затоптать хищника, убить его!..
Оратор уже не церемонится, не подбирает слова и активно размахивает руками, призывая толпу к решительным действиям. Держится он уверенно, осанка прямая, ни одного лишнего движения. Возможно, я становлюсь свидетелем зарождающейся революции, и в моей груди начинает расползаться страх. Я не должен был этого увидеть…
Но поздно.
Позади меня раздается хруст. Спиной я ощущаю присутствие рядом с собой кого-то еще. Оборачиваюсь, а дальше… вспышка боли и темнота.
Из беспамятства меня выдергивает резкий запах. Ноздри начинает жечь, к горлу подкатывает комок тошноты, и я открываю глаза. Мир вокруг меня плывет. Несколько голосов сливаются в монотонный гул, и я снова закрываю глаза. Становится не намного, но легче.
— Реакция есть, значит, жить будет, — различаю я слова, относящиеся к моему состоянию. — Но… мы ведь вроде договаривались?..
Наверное, задавший этот вопрос человек смотрит на кого-то другого, не на меня, и выжидает ответную реакцию. Но ее нет. Поэтому я не могу понять, кто и о чем договаривался и при чем здесь я?
— Клянусь, я его не приводила. — Знакомый голос. Образ девчонки с веснушчатым лицом всплывает в моей голове. —Наверное, он пришел сюда, за кем-то проследив.
— За кем?
— А мне откуда знать?! — Вика нервничает, и потому слегка огрызается на беспочвенные обвинения. — Ну правда, я правил не нарушала!
Интонация ее голоса меняется, последнее она говорит кому-то другому.
Интересно, что это за «правила» такие? Наверное, что-то вроде: «Все, что происходит в книжном клубе, остается в книжном клубе». Или что-то в этом роде. Но голос у Вики дрожит. Он боится нарушить эти неизвестные мне правила. Или же боится, что кто-то подумает, будто она их нарушила. Приходится вновь открыть глаза, на этот раз мне это удается быстрее и без неприятных ощущений.
— Она меня не приводила, — говорю я, не узнавая собственного голоса. — Я вас сам нашел.
— Костя!
Я лежу на широких досках деревянного поддона, такие используют в строительстве для хранения материалов. Они отсыревшие, поэтому не скрипят подо мной. Вика садится рядом, в ее глазах неподдельное беспокойство.
— Все нормально, — говорю я ей и оглядываюсь. Я попал внутрь. — Что это за место?
— А кто ты такой, чтобы задавать вопросы?
Сразу понятно, кто мне здесь не рад.
Вика поджимает губы, но вставать на мою защиту не спешит. Мне действительно здесь не рады. И я действительно стал свидетелем чего-то, чего не должен был видеть.
— Ну, я тот, кого приложили чем-то тяжелым, — произношу я, глядя на недовольного человека.
На вид он чуть старше меня, среднего роста, сальные черные волосы собраны на затылке в короткий хвост. Как и у многих здесь людей его кожа нездорового серого оттенка, под глазами залегли тяжелые мешки. В руках он сжимает кусок белой ватки. Только сейчас до меня доходит, что мне дали нашатырь, чтобы привести в чувства.
— И мне это не понравилось, — добавляю я.
За что тут же получаю порцию недовольного фырканья.
— Успокойся, — говорят с другой стороны. — Это и в правду может быть совпадением.
Я смотрю на еще одного мужчину. Волосы у него светлые, короткостриженые. Пряча руки в карманах безразмерного пальто болотного оттенка, он стоит чуть поодаль, но всем своим видом показывает, что он — центр этой маленькой Вселенной.
— Оставьте нас, — обращается он к остальным. — Яхочу поговорить с ним с глазу на глаз.
Вика ободряюще сжимает мою руку, но уходит, как ей и было сказано.
Я же поднимаюсь, опуская ноги на пол. Теперь, приняв вертикальное положение, я начинаю чувствовать всю силу удара, вложенную неизвестным, чтобы вырубить меня. Голова раскалывается на две части, если кости в моей черепушке остались целыми, значит, не зря я в детстве доедал кашу и пробовал в школе мел на вкус.
— Стоило бы извиниться за такой ненадлежащий прием, — произносит оставшийся со мной оратор, на моих глазах поднимавший толпу к восстанию против Князя, — но ты сам виноват, что явился без приглашения. В нашем деле анонимность очень важна, понимаешь?
— Полагаю, что бить меня не входило ни в чьи планы, так что забыли.
— Вот и хорошо. К слову, что ты здесь делал?
К слову, кто ты такой?
Я задаю этот вопрос вместо ответа на заданный мне.
— Можешь звать меня Пастухом.
Видимо все мои чувства отражаются на моем лице, потому что если главный революционер — «пастух», то кто же для него все остальные революционеры?
— Я понимаю, как иронично это звучит, но здесь, на наших собраниях, мы не используем имена. Мне кое-что о тебе рассказали, пока ты изображал спящую красавицу на этом строительном ложе, поэтому, думаю, ты уже догадался о том, чем мы здесь занимаемся.
А рассказала, я так понимаю, Вика. Интересно, какое у нее имя на этих собраниях?
— Или ты все еще в раздумьях?
— Вы собираетесь восстать против Князя, — говорю я.
И Пастух кивает.
— Ты ведь должен был заметить, что после сбоя кое-что в лагере изменилось.
— Распределение ресурсов.
— И не только это. — Пастух ухмыляется. — Князь начал бояться. Поэтому не выходит из своего кабинета. Его авторитет тает на наших с тобой глазах. И если мы не возьмем ситуацию в свои руки, пока Князь и его сторонники не знают, что делать, то так и останемся под землей. А я хочу наверх.
Вот только есть проблема, верно?
Никто из нас не знает, как вернуться в верхний город.
— И что ты предлагаешь? Захватить власть в лагере и выпытать у Князя, как выбраться отсюда?
— Это одна из составляющего нашего плана. Но ты ведь должен понимать, какой Князь человек. И что он из себя на самом деле представляет.
Что на самом деле из себя представляет?
Откуда мне знать? Я не так уж тесно с ним общался, чтобы знать обо всех его тараканах. Нет, конечно, кое-какое представление о нем я могу составить, но насколько оно окажется соответствующим действительности? Может Князь и не самый худший персонаж всей этой истории? Да, не ангел и не добродетель, но не монстр. Хотя… если учитывать то, в какой передряге мы оказались…
— Князь самовлюбленный человек, дорвавшийся до власти. И поверь мне, нет человека страшнее, возомнившего себя лучше других, — говорит Пастух. — Особенно когда он ничем не лучше. Мы собираемся с силами и готовим восстание.
— И многие ли его поддержат? — вставляю я свой вопрос.
— Мне не нужны многие. — Пастух качает головой. — Мне нужны лучшие из нас. Те, у кого есть голова на плечах. Кому не нужно будет повторят дважды и кто, что самое главное, не потерял веру в то, что все это рано или поздно закончится. Замечал ли ты, какая атмосфера царила в лагере в последнее время? Апатия. Никто ничего не хочет делать. А знаешь почему?
