P&S - агентство "пережить смерть" (СИ) - "Дионмарк" (онлайн книга без TXT) 📗
— Потому что, всю твою жизнь я была рядом, оберегала тебя…
— Странно, но я вас не знаю…
— Сейчас, Авдотья, это не важно! — бабушка взяла мои ладони в свои руки и посмотрела в мои глаза. — Чтобы я сейчас не говорила, дорогая, не прерывай меня, как бы глупо не звучало, это не для твоих ушей! У нас мало времени!
— Хорошо! — согласилась я, её руки были теплые и нежные.
— Серёжа, не удивляйся, я твоя прапрабабушка! Ты сейчас находишься в поиске себя, и я тебе дам пару советов. Такой талант, как у тебя, Он дает людям редко. Ты должен распорядиться им правильно! У меня тоже был дар, в той далёкой жизни, но это неважно сейчас. А теперь ангелом я приставлена к Авдотье, и у меня к тебе поручение от Него!
Используя этот дар, ты многое увидишь: что происходило с людьми, в последний миг их жизни, какие мысли у них были в этот момент, и главное — иногда ты будешь знать, по чьей вине произошло несчастье.… В этом случае, ты ни в коем случае, не должен говорить имя виновника! Ибо кара убийцы — это не твой удел и не твоя судьба! Ты увидишь ужасные вещи, поганых людей и непотребных извращенцев. Но, как только ты назовёшь имя виновного, дар ты потеряешь! А дар тебе дал БОГ, и ты не вправе его лишиться, как бы иногда не хотелось это сделать! Ты должен знать одно — любое злодеяние будет наказано, и не тебе решать — как!
Ещё, пожалуй, скажу, что Дар твой не простой, а многогранный и тебе его надо развивать и оттачивать. Много ещё ты откроешь в себе странного и необъяснимого!
А теперь, Серёженька, пора прощаться! Будь мудр, поступай правильно и развивай свою силу! В твоих руках надежда и добро для многих людей! — после этих замысловатых слов, бабушка нагнулась и поцеловала мой лобик.
— Бабушка, но я ведь не Сереженька, почему ты так говорила?
— Так надо, Авдотья! Ну что, моё солнышко, пора и нам в путь? — руки у неё были крепкие, она подняла меня и прижала к себе, поглаживая мои волосы. — Намучилась ты родненькая, но не бойся, теперь нам с тобой будет хорошо, пошли?
— Пошли! — согласилась я, обнимая шею бабушки.
Прямо перед нами появился туннель из света, притаптывая ромашки, бабушка понесла меня туда. Мне было хорошо, а свет ярким и при этом, не раздражал глаза. В лучах стояли: мама с папой, муж, сестра и лучшая подруга. Дорогие моему сердцу люди, которых я потеряла на своем жизненном пути — они ждали меня. Вот мы и встретились, родненькие мои…
— Уфффффф! — Вздох… Я лежал на полу и смотрел на люстру в потолке. Затылок немного болел. Несмотря на ковер, хлопнулся довольно чувствительно. Я стал прислушиваться к своему телу — болезненных ощущений вроде бы не было, разве только легкое покалывание на уровне сердца, ну и затылок. Осмелел и встал на ноги, головокружения не было. Только усталость в ногах и руках, но не смертельная.
Значит и правда, бабушка Авдотья умерла во сне… и какой же сон у неё был странный… и сон ли это был?
Часть 1 глава 3
Подойдя на дрожащих ногах к креслу, я решил отдохнуть в нем немного и подумать над контактом с бабушкой.
Удивительно, но контакт был еще и с другим человеком, а это было совсем необъяснимо. А еще, несмотря на пережитую смерть бабушки, того упадка сил, что был в других случаях, я не наблюдал. Может из-за того, что Авдотья не мучилась в последние свои минуты, а может, мой организм был готов к плохим последствиям, ведь когда я взял этот платок, то морально ждал боль и мучение. То, что я видел последние минуты умерших, не вызывало сомнений, а вот про какие еще возможности говорила прапрабабушка, было непонятно. И еще один вопрос смущал меня — как я вступал в контакт с умершими, то есть, как их вызывал? Личная вещь погибшего была связующим звеном, но как конкретно? Возможно, нужно думать о совершенно отвлеченных вещах? Например, в этот раз я думал о стихах. Опыты надо было продолжать, однозначно!
Маме я опять ничего не сказал, но так хотелось поделиться с кем-нибудь, ведь это было так необычно и меня переполняли эмоции. Через пару недель, я решился на следующий шаг. Мама меня воспитывала одна, и на вопросы про отца, отвечала однобоко. Служил в армии и погиб на фронте, без всякой дополнительной информации. На каком это фронте в 77 году, я не спрашивал. Когда мы из города уехали и поселились в селе Дубровка, мне было четыре года, и я совершенно не помню той жизни, городской. Так что, ни соседи, ни знакомые моей матери, не могли рассказать про отца, а мама была немногословной, если дело касалось прошлого. Отец! Вот кого я выбрал объектом своего следующего опыта, а для этого надо было обзавестись личной вещью папы. Что это могло быть, я не знал, для реализации этого плана, надо было как-то раскрутить мать, может у неё что-то хранилось, на память. Не может же быть, чтоб ничего не было?
И вот, в один из вечеров, когда мама вернулась с работы, я дождался, пока она управится с домашними делами, после чего подошёл к ней. Обнял её и расцеловал, сказал, что люблю её, то да сё и как мне хорошо, что она у меня есть. Издалека начал, попытался её расслабить — получилось наоборот. Она опять заволновалась: о моём здоровье спросила, терял ли я сознание еще и как себя чувствую? Тогда я решил поменять политику и сыграть нечестно, так, мол, и так, у всех есть отцы, а у меня нет. Здоровье, мол, не очень у меня, а хотелось бы почувствовать мужское плечо, твоё, мама, я чувствую каждый день, но не хватает мужского. Задатки хитрого засранца открывались уже в тринадцатилетнем возрасте…
— Но ведь отец твой умер, сынок! Где возьму тебе отца? — расстроено произнесла мамочка, прижимая меня к себе. Я ответил, знаю, что он умер, но ведь должно было остаться, хоть что-нибудь из его вещей, я бы взял эту вещь и почувствовал бы его «плечо», и мне бы стало легче!
Мама повздыхала, немного попричитала, как ей было тяжело одной тянуть меня, но всё же сходила в свою комнату и принесла старый фотоаппарат «Фет» в кожаной кобуре. Это, мол, был аппарат твоего отца, и если ты хочешь фотографировать им, то ничего не выйдет, он сломан.
Меня переполняли те же чувства, что и Колумба, увидевшего неизведанные земли в подзорную трубу. С трудом дождавшись, когда мама заснёт, я схватил в руки папину «мыльницу» и устроился на кровати, в своей комнате. Я готов был отправиться в прошлое и увидеть своего отца, точней увидеть мир его глазами и почувствовать последние мысли. До двух часов ночи я крутил этот фотоаппарат, и так, и сяк, думал обо всём, отвлечённом, не получалось! Пробовал включать настольную лампу и выключать, смотрел в щель «мыльницы». Принёс даже из кухни свечи, приготовленные на случай отсутствия света и конца света, зажигал их — не помогало. Контакта не было!
Утром мама меня еле-еле разбудила. С трудом разлепив глаза, я поплёлся мыться. Потом мы разошлись по своим делам — я в школу, мама — на работу в «базовки», доить коров. К тому времени мы ещё не знали, что подходит развал СССР, и ещё пару лет оставалось, до разрухи нашего колхоза, и не только нашего…
После учёбы, я на всех порах бежал домой, и это несмотря на конец мая и теплую погоду. Друзья звали играть в футбол, но отказался, дома меня ждали новые испытания с этим «Фетом». На этот раз, я решил заняться «мистикой» где-нибудь в уединенном месте, сеновал — самое то! И снова я сидел, поджав под себя ноги, в середине строения. Сена в эту пору осталось уже мало, за зиму скормили нашей коровушке Мане, так что чувствовал я себя здесь довольно просторно, как царь. В ладонях держал фотоаппарат, пытался срастись с чудом техники, найти контакт. Не получалось!
Мозг снова стал отвлекаться, вспомнилось недавнее выступление на уроке литературы, как я заикался, рассказывая стих у доски, а весь класс ржал над моей путаницей. И как-то машинально, стал повторять тот стих, покручивая в руках вещицу отца: Ночевала тучка золотая На груди утёса великана; Утром в путь она умчалась рано, По лазури весело играя… И началось… но в этот раз было по-другому! Я почувствовал тепло в руках, почти жар, и бросил взгляд на фотоаппарат. Он превращался в светящийся шар и разрастался на глазах. Я хотел его отбросить в сторону, но не мог, и, как загипнотизированный, смотрел на это чудо. В какой-то момент шар стал гигантским, почти в мой рост, но тяжести я не чувствовал, только жар. А потом свет меня затянул, или точнее, я соединился с этой сферой. Свет резко пропал, и я оказался парящим над городком. Подо мной были крыши домов и других зданий, а еще от меня вилась вниз светящаяся веревка.
