Ночь призывает зеленого сокола - Маккаммон Роберт Рик (читать бесплатно полные книги txt) 📗
Крэй подтянулся, помогая себе ногами, и ощутил невероятное облегчение, оказавшись на твердой плоскости. Мышцы стонали от боли. Не удержавшись, он опустился на колени и подумал, что его немедленно вырвет остатками вчерашних энчилад. Желудок свело судорогой, но, слава Богу, извержения не последовало. Рот был полон крови, один из передних зубов отсутствовал. Ухватившись за перила, он перегнулся и всмотрелся вниз.
Мясник уже исчез, скрылся во мраке.
– Вызывайте полицию, – громко произнес он, не думая, услышит его миссис Саргенца или нет. Впрочем, голова ее скрылась в окне, а ставни громко захлопнулись. Его трясло. Трясло всего – до самых кончиков шишковатых пальцев. Но он все же собрался я перелез через подоконник обратно в комнату – где лежал труп.
Крэй взял ее за кисть, чтобы пощупать пульс. Внешне это выглядело вполне разумным решением. Но пульса не было, и зрачки Джули оставались недвижны. В глубине раны можно было видеть белеющие косточки позвонков. Сколько раз пришлось убийце полосовать ее ножом и что придавало ему столь маниакальную силу?
– Очнись, – попросил Крэй и потянул ее за руку. – Давай, Джули, очнись!
– О Боже! – На пороге комнаты появился мистер Майерс, из номера напротив. Прижал ладонь ко рту, издал рвотный звук и метнулся обратно. В номер стали заглядывать другие любопытные.
– Джули нужен врач! – громко сказал Крэй, хотя прекрасно понимал, что она мертва, и максимум, чем может помочь доктор, – накрыть ее лицо окровавленной простыней. Он по-прежнему держал ее руку в своей, незаметно для себя поглаживая. Пальцы ее, кажется, что-то сжимали. Потом они расслабились, и в ладонь Крэя выпал небольшой предмет.
Это был красный картонный спичечный коробок. На боку надпись – «Гриндерсвич-бар», и адрес – угол бульвара Голливуд и Вайн-стрит, всего в трех кварталах отсюда.
Он раскрыл красную картонку. Двух спичек недоставало. Одна из них была использована, когда Мясник закуривал в холле. Значит, бандит незадолго до этого был в «Гриндерсвич», в баре, мимо которого Крэй проходил неоднократно, но внутрь ни разу не заглядывал.
– Полиция выехала! – воскликнул мистер Гомес, появляясь в комнате. Жена его осталась в дверях; лицо блестело голубоватым кремом от морщин. – Что тут произошло. Флинт?
Крэй хотел объяснить, но слов не было. Помещение начало заполняться людьми. От толпы, запаха крови и плотской страсти ему вдруг стало трудно дышать.
Крэй понял, что сейчас задохнется. В горле клокотал крик. Он быстро прошел мимо мистера Гомеса, сделал несколько шагов по коридору и закрылся в своем номере. Тут он подошел к окну. Хищные вспышки красного неона временами высвечивали его лицо и зажатую в кулаке красную картонку со спичками.
Приедет полиция и начнет задавать вопросы. Карета «скорой помощи» без сирены увезет тело Джули прочь, в ледяной морг. Завтра в «Тайме» появится ее фотография, и заголовки назовут ее девятой жертвой киллера по кличке Мясник. Ей хотелось известности, подумал Крэй, и чуть не заплакал.
Я видел его. Я видел Мясника. Ублюдок был почти у меня в руках.
А в руках у него остался красный коробок спичек, который сохранила для него Джули: Бармен в «Гриндерсвич» может знать этого Мясника. Бармен может сам оказаться Мясником. Это важнейший след, подумал Крэй, и если его отдать в руки полиции, он затеряется в куче бумаг, конвертов и пластиковых карточек – всей этой ерунды, которую они называют вещественными доказательствами. Полиции нет никакого дела до Джули Софли, равно как и до других уличных жертв. Нет, Джули пойдет по другой статистике – «чокнутых», как скажут копы. Мясник обожает убивать «чокнутых».
Джули дала ему путеводную нить. Старалась сохранить ее до последнего вздоха. Что же теперь с этим делать?
Он уже решил, хотя еще и не осознал до конца. Сработал своего рода инстинкт – так же, как во всех тех давно забытых соревнованиях по гимнастике, боксу и легкой атлетике его всегда выручал инстинкт. Однажды открытое и проверенное окончательно не забывается никогда.
Он открыл дверцу платяного шкафа.
В нос шибанул едкий запах моли. Вот он, на своей деревянной вешалке среди дешевых рубашек и брюк старого романтика.
Когда-то он был изумрудно-зеленым, но время перекрасило его по-своему, в тускло-оливковый цвет. На гладком зеленом плаще – какие-то белые потеки. Он не мог вспомнить, откуда они могли взяться. Раньше он был очень заботливым – все дырки аккуратно зачинены, единственный относительно заметный след шва остался только внизу слева. Сам капюшон, с его откинутыми назад жесткими складками, напоминающими крылья, и прорезями для глаз, оказался почти в отличном состоянии. Зеленые ботинки, изрядно потертые, стояли внизу, зеленые перчатки – на верхней полке.
Костюм Зеленого Сокола постарел, как и его хозяин. После возвращения из санатория в 1954 году студия разрешила оставить его себе на память. К тому времени сериалы все равно скончались, и какая польза от зеленого костюма с длинным плащом и крыльями по бокам шлема? В реальном мире нет места Зеленым Соколам.
Ом пощупал ткань. Она была легче, чем казалось, и издавала таинственный – и опасный – свистящий звук. Каждую субботу после обеда во всех храмах света и тени по всей Америке Зеленый Сокол превращал в котлету целую галерею разбойников, убийц и бандитов. Почему же Зеленый Сокол не может броситься по следу Мясника – убийцы?
Потому что Зеленый Сокол мертв, напомнил себе Крэй. Забудь об этом. Закрой дверь. Отойди. Оставь это полиции.
Но он не закрыл дверь и не отступил. Потому что где-то в глубине души знал – Зеленый Сокол не мертв. Он лишь спит. И жаждет проснуться.
Он выжил из ума. Он понял это так же четко, как если бы ему плеснули в лицо ледяной воды и в добавок надавали по щекам. Но он протянул руку и вынул костюм из шкафа.
Сирена патрульной машины звучала все ближе. Крэй Флинт начал натягивать костюм прямо поверх пижамы. Фигура с годами не растолстела, наоборот, усохла. Зеленые брюки оказались свободными, и хотя ноги все еще сохраняли рельефную мускулатуру, все равно выглядели костлявыми. Плечи и грудь еще вполне плотно вписывались в верхнюю часть облачения, но исхудавшие жилистые руки потеряли значительную часть мощной мускулатуры юных лет. Он застегнул молнию, вставил ноги в потертые башмаки, затем натянул капюшон и как следует его расправил. На зеленой ткани золотистыми переливами светилась пыльца крылышек множества поколений моли. Он снял с полки перчатки и по множеству мельчайших дыр понял, что моль и тут устраивала свои веселые оргии. Перчатки придется оставить. Сердце учащенно забилось. Он снял с вешалки плащ-накидку. Полицейские сирены звучали у самого здания. Накидка до сих пор сохранила способность таинственно переливаться, , как в старые добрые времена.
Я не должен этого делать, сказал он себе. Я снова схожу сума, я всего лишь мальчишка из Индианы, который когда-то был актером…
Не должен…
Он натянул плащ через голову и плотно завязал. Теперь он смотрел на мир через узкие прорези маски и дышал сквозь маленькие отверстия. Пахло молью… Да, но чем-то еще. Чем-то неопределенным… Что это – медный запах юношеского пота, жгучая ярость вызова силам зла? Или, может быть, кровь с разбитых губ во время давних съемок драки со слишком увлекшимся каскадером… И тому подобными ароматами… Он чувствовал животом обтягивающую ткань костюма. Будь смелым в поступках и мыслях, вспомнил он слова режиссера, которые тот любил повторять. И непроизвольно развернул плечи. Сколько раз он натягивал этот костюм и бросался в бой против бандитов, гангстеров и убийц? Сколько раз он смотрел в лицо самой Смерти сквозь эти узкие прорези и смело кидался в пучину?
Я – Крейтон Флинт, повторил он. И посмотрел на мерцающий в темноте плакат, сулящий самые острые впечатления. И перечитал текст – В ГЛАВНОЙ РОЛИ КРЕЙТОН ФЛИНТ, «ЗЕЛЕНЫЙ СОКОЛ».
Первый и, единственный.
Полицейские сирены затихли.
Пора идти, если он собрался идти куда-нибудь.
Зеленый Сокол поднес к глазам красный спичечный коробок. «Гриндерсвич» отсюда – рукой подать. Если Мясник был там сегодня вечером, кто-нибудь может вспомнить.
