Сын Розмари - Левин Айра (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗

Розмари плакала, жалея Джуди — такую молодую, умную, решительную во всем, кроме своих отношений с Энди. А еще на душе кошки скребли — на пороге двухтысячного года, несмотря на Рождество, несмотря на Энди, несмотря на грядущее зажжение свечей в центре города, считающегося столицей цивилизованного мира, одинокая женщина все еще не может быть уверена в собственной безопасности.

Вполне понятно, что Энди в ярости — Джуди была ему не чужой.

К трем ночи Розмари наконец задремала, но перед этим успела подумать: что имела в виду Джуди, когда говорила: «Прочитаешь в апреле или мае»?.. Энди в гостиной по телефону описывал кому-то место преступления, употребляя словечки наподобие «запредельное безумие». И кипел при этом так, словно держит за горло настоящего убийцу. Господи, да если это способно ему помочь…

— Дело рук чертовой театральной гильдии!

В девять пришел Джо с газетами и коробкой пышек — побыть с Розмари, пока Энди с Уильямом и Полли не вернутся из муниципалитета, где у них назначена встреча с мэром, комиссаром полиции и представителями масс-медиа. Вести машину Энди попросил Мухаммеда, так что Джо был свободен.

Очевидно, Энди всю ночь «просидел на телефоне», говорил с главными попечителями «БД». Они опасались, что известия о Джуди — его Джуди, злополучной жертве преступления — на рассвете по всему миру разнесут желтые газеты и телепередачи (спасибо невероятной, безумной, запредельной театральности убийства) и средства массовой информации упомянут Энди и ядро «БД» в таком неприятном контексте, что за неделю, оставшуюся до Зажжения, многие от них отвернутся. В частности, мусульмане правого крыла. И аманиты. И тогда вместо запланированного полного трансцендентального единения получится нечто рваное и убогое.

Энди не сомневался, что убедит мэра и остальных до первого января не разглашать имени убитой. Им тоже нужно безупречное Зажжение, ведь в подготовку празднования Рождества вложено немало труда и денег. Уильям подыскал веский аргумент на тот случай, если кто-то заартачится, Полли, ветреная вдова сенатора штата и судьи по наследственным делам и опеке, запаслась компроматом на всех.

Потягивая черный кофе из чашки с гостиничной эмблемой, Розмари в тонком ирландском свитере из натуральной шерсти стояла и глядела на десять паршивых овечек, отделенных от своего стада. Поделом вам, вшивые ублюдки. Она составила из них слово «LOUSETRASM», а потом — «LOSTMAUSER». Проблема немецкого солдата [17].

— Почему семь ножей? — проговорила она.

— Спроси убийцу, когда его найдут. — Джо сидел на диване, на коленях — газета, на носу — модные узкие очки, рука — на подлокотнике дивана.

Розмари, держа чашку обеими руками и хмурясь, повернулась и медленно пошла в сторону прихожей.

Джо медленно следил поверх очков за ее приближением.

— Присядь.

Она остановилась, глянула на другую газету, что лежала на кофейном столике. Отрицательно покачала годовой:

— Думают, они такие умные… Мерзкие, гнусные шакалы! Да как их не тошнит от самих себя? Позор!

— В «Тиффани» тоже так считают. Розмари вышла в прихожую. Остановилась.

— Почему именно «Тиффани»? — спросила она. — Там ведь неудобно — много народу, кругом уйма полицейских. Почему не магазинчик поменьше, на другой стороне вестибюля? И почему вообще бутик?

— Милая, — Джо перевернул страницу, — бесполезно задавать такие логичные вопросы такому извращенцу. Или извращенцам. — Он тяжело вздохнул.

Потягивая кофе и хмурясь, Розмари медленно пошла обратно к столику для скрэббла, там; повернулась к Джо.

— Скажи, там еще что-нибудь было? Кроме ножей?

— Угу, — ответил он. — На снимках вилки и ложки. Погоди-ка…

Джо полистал газетные страницы, смачивая; палец слюной.

Розмари подошла к нему, поставила чашку на журнальный столик, пальцами, точно расческой, провела по голове.

Невнятно бормоча, Джо пробежал глазами колонку и прочитал вслух:

— «Еще он утверждает, что на теле жертвы и вокруг были и другие предметы кухонной утвари».

— Что именно? Сколько?

— Не сказано.

— Может быть, в «Тайме»… — Она огляделась.

— Побереги силы, — сказал о». — Вот, страница девятнадцать, статья «В бутике убита женщина».

— Ну так посмотри.

Джо отложил газету, опустил ногу на пол, наклонился к Розмари и уперся локтями в колени. Со спортивной майки улыбался Энди.

— Рози, — произнес Джо, — Джуди мертва. И совершенно не важно, сколько ложек было вокруг нее. Психи, что с них взять! Им необходимо, чтобы все устраивалось так, как они себе навоображали. Дорогая, пожалуйста, не зацикливайся. Пользы не будет.

— И все-таки посмотри, сделай одолжение, — попросила она. — Не хочу прикасаться к этой гадости. Он тяжело вздохнул и взял другой таблоид:

— А по мне, довольно бойкая газетка.

— Ну еще бы. — Розмари ждала.

— Сукины дети, — сказал Джо. — Вся посуда в одном стиле. В эдвардианском. Одиннадцать ложек, столько же вилок.

— Одиннадцать. — Она постояла неподвижно. Затем повернулась и пошла к столику.

Джо смотрел на нее.

Розмари помешала косточки и замерла, постукивая по одной из них ногтем и глядя в окно.

— Ты, случайно, не знаешь ее второе имя?

— Имя Джуди?

Она повернулась и кивнула.

— Я даже не знал, было ли оно у нее, — произнес Джо. — Так все-таки объяснишь, какое это имеет значение?

— Здесь, в выдвижном ящике, телефонный справочник, — сказала Розмари. — Может, вместо второго имени там инициал… Харьят. Ха, а, эр, мягкий знак, я, тэ. Уэст-Энд-авеню.

— Ее инициал может иметь какое-то значение? — проговорил он, глядя на Розмари.

— Огромное.

Джо глубоко вздохнул, протянул руку, выдвинул ящик, вынул толстую манхэттенскую телефонную книгу в бордовой обложке.

— Почему я сейчас кажусь себе доктором Ватсоном? — пробормотал он.

Розмари ждала.

Джо нашел букву «X», полистал. Розмари следила за ним, стуча ногтем по косточке скрэббла.

— Такая фамилия только одна, — сказал он, придерживая очки. — Харьят Дэ. Эс.

Она протянула руку над цветами, резко растопырила пальцы; Джо поймал косточку, посмотрел на нее, на Розмари.

— Как тебе это удалось?

— Я чокнутая, — сказала она. — У меня бывают видения.

Она повернулась и пересекла комнату. Постояла, разглядывая майоликового Энди на телевизоре. Все видит и сам на виду…

Повернулась кругом и сказала:

— Одиннадцать ложек.

Джо с набитым ртом, держа в руке белую дугу пончика, смотрел на нее.

— Одиннадцать вилок. Семь столовых ножей. Один нож для колки льда. Что все это значит? Джо судорожно сглотнул:

— А что все это значит?

Она подошла к нему поближе:

— В «Тиффани».

— А что, там они особенные?

— Возможно. Возможно, в других магазинах посуда из нержавеющей стали или алюминия. В «Тиффани» — серебряная.

Розмари сцепила руки на затылке.

— Тридцать предметов, — сказала она, глядя на Джо запавшими глазами. — Тридцать серебряных предметов.

У него отпала челюсть, изо рта вывалились крошки.

Она шагнула к нему.

— Тридцать серебряных вещей. На теле Джудит Эс. Харьят. И внутри.

Часто моргая, Джо отложил недоеденный пончик. Она подступила еще ближе.

— Джудит Эс. Харьят. — Склонилась над розами, поворошила их. — Джудитэсхарьят.

— Иуда Искариот?

Розмари кивнула.

Они смотрели друг на друга.

— Подозреваю, что при рождении ей дали другое имя. — Она выпрямилась. Закрыла глаза, положила ладонь на лоб, повернулась. Медленно пошла по широкому кругу.

Глядя на нее, Джо спросил:

— Эта правда? Насчет видений?

— Иногда бывают. — Розмари не останавливалась, не убирала ладони со лба, не открывала глаз.

Джо смотрел на нее, подпирая нижнюю челюсть тыльной стороной ладони.

Она остановилась и повернулась к нему, перевела дыхание.

— Ей понадобилось имя с индусским звучанием, — сказала Розмари. — «Вассар-колледж», кафедра языка хинди. Она там научилась всему необходимому. Она умница, храни Господь ее душу. И любит… любила игры в слова, головоломки. — Розмари постояла несколько секунд, часто моргая, плотно сжав губы, стиснув руки. — Она вышла на Энди. Хотела раскопать компромат на него и на «БД», выставить их мошенниками, а его… шарлатаном, что ли?.. Все мы знаем, на кого он похож, поэтому она взяла имя Джудит Эс. Харьят, Джуди Харьят. Должно быть, надеялась, что никто не обратит внимания, да так оно и вышло. Наверное, собиралась провести здесь не больше месяца, но Энди ее очаровал… — Розмари откашлялась, — и она влюбилась в него. Не смогла выйти из образа. Она говорила, что Энди ее сглазил. Дура я, дура, могла ведь уже тогда все связать.