Голубая кровь - де ла Круз Мелисса (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
Столики на веранде быстро заполнялись обедающими. В основном это были женщины в элегантных кожаных и замшевых пиджаках и простых джинсах, с набитыми пакетами из магазинов на Мэдисон-авеню, они останавливались здесь передохнуть немного после утомительного дня, потраченного на примерку одежды. Блисс огляделась по сторонам. Почти на каждом столике можно было увидеть подобные сырые блюда. Интересно, многие ли среди посетителей принадлежат к Голубой крови? Может, вообще все?
— А солнце? Оно нас не убивает? — спросила Блисс в промежутке между двумя кусками мяса.
Мясо, холодное и терпкое, таяло во рту.
— А что, ты сейчас корчишься и умираешь? — фыркнула Мими. — Да все мы каждое Рождество отправляемся на Палм-Бич!
Блисс вынуждена была признать, что и вправду не умирает от солнца. Но она ощущала какой-то зуд, о чем и сообщила Мими.
— Сходи покажись доктору Пат. Если у тебя аллергия, она тебе пропишет таблетки. У некоторых из нас и вправду бывает на него аллергия. Это генетическое. Но тебе повезло, эти таблетки заодно избавляют от прыщей. Правда, здорово?
Мими положила вилку, промокнула губы салфеткой, потом достала пилочку для ногтей и принялась подтачивать зубы.
— Это полезно для клыков, — будничным тоном сообщила она.
Блисс пришла в замешательство. На мгновение ей показалось, что она видит вместо Мими человека, которого вроде бы давно знает.
— Что, оно случилось?
— Ты о чем?
— Ты увидела меня. Ну, то есть какую-то мою версию, из какой-то твоей прошлой жизни.
— Так это было оно?
— А кем я была? — с любопытством спросила Мими.
— А ты не знаешь?
Мими вздохнула.
— На самом деле нет. Можно заняться медитацией и узнать всю свою историю, но это больно, в определенном смысле. Вообще-то и ни к чему.
— Ты выходила замуж, — сообщила Блисс. — На тебе был венец.
— О-о-о… — Мими улыбнулась. — Интересно, когда это было? Этого раза я не помню. Я выходила замуж в Бостоне, Ньюпорте и Саутгемптоне, который в Англии, а не на Лонг-Айленде. Видишь ли, мы оттуда. Во всяком случае, жили там перед тем, как переселиться сюда. Я помню, когда мы обосновались в Плимуте, а ты? Я могу возвращаться назад до этого срока. Пока что.
Но Блисс не сказала Мими, что в своем воспоминании она увидела, как Мими страстно целуется со своим женихом. И что жених этот до ужаса похож на ее брата Джека. Блисс от гадливости даже бросило в дрожь. Может, этому есть какое-то объяснение, что-то, связанное с Голубой кровью, но пока что Блисс предпочла оставить тревожащую картину при себе.
ГЛАВА 22
Корделия попросила Шайлер встретиться с ней в вестибюле «Сент-Региса» после школы, чтобы вместе выпить чаю. Когда Шайлер подошла, Корделия уже ждала ее за тем же столиком, что и обычно. Бабушка сидела в середине светлой, красивой комнаты, у ног ее лежала Бьюти, собака Шайлер. Обычно в «Сент-Регис» в обеденный зал с домашними животными не допускали, но для Корделии сделали исключение. В конце концов, отель «Астор Корт» получил свое название в честь прабабушки Корделии.
Шайлер подошла к бабушке, терзаясь одновременно раздражением и дурными предчувствиями.
Корделия невозмутимо восседала, как всегда выпрямившись и скрестив руки на груди. Она выглядела энергичной и полной сил. Кожа ее сияла, а в светлых волосах цвета платины виднелся лишь намек на серебро. Шайлер впервые обратила внимание на то, что бабушка всегда так выглядит после своего еженедельного визита к Хорхе. И ей сделалось любопытно: а действительно ли этот знойный выходец из Южной Америки всего лишь парикмахер Корделии? Или он один из ее фамильяров? Подумав, Шайлер решила, что не хочет этого знать.
— Мне хотелось первой поздравить тебя, — сказала Корделия.
— Я и не знала, что должна чувствовать себя счастливой по этому поводу, — отозвалась Шайлер.
Корделия указала на стул, стоящий напротив.
— Присаживайся, внучка. Нам о многом нужно поговорить.
Появился официант в смокинге. Корделия заказала чай из трех перемен.
— Мне «Китайские цветы», пожалуйста, — решила она, закрывая меню.
Шайлер уселась, и Бьюти тут же примостила голову ей на колени. Шайлер рассеянно погладила собаку. Интересно, действительно ли Бьюти ее ангел-хранитель или просто подобранный ею потерявшийся пес? Девушка бросила беглый взгляд на меню в кожаном переплете и быстро пролистала его.
— Меня вполне устроит «Эрл Грей».
Дождавшись, пока официант отойдет, Шайлер сердито спросила:
— Почему ты мне ничего не говорила раньше?
— У нас так не принято, — просто произнесла Корделия. — Нельзя взваливать груз знания, пока ты к этому не готова. А мы обнаружили, что Присцилла отлично с этим справляется на церемонии вступления.
Присцилла Дюпон. Глава стражей. Председатель Комитета. Светская львица. Кем бы она ни являлась на самом деле.
— Корделия, а сколько тебе лет? — спросила Шайлер.
Бабушка улыбнулась. Улыбка была печальной и понимающей.
— Ты верно догадалась. Я вышла за пределы обычного цикла. Я устала от этого проявления. Но у меня есть причины оставаться.
— Из-за моей матери… — закончила Шайлер.
Ей пришло в голову, что Корделии, должно быть, позволили жить подольше, чтобы она могла заботиться о ней, Шайлер, поскольку ее мать… а что, собственно, с ее матерью на самом деле? Если она всемогущий вампир, почему же она в коме? На лице Корделии отразилась боль.
— Да. Твоя мать сделала ужасный выбор.
— Почему? Почему она в коме? Если она неуязвима, почему она не приходит в себя?
— Я не желаю это обсуждать! — отрезала Корделия. — Что бы она ни сделала, ее наследие должно быть честью для тебя.
Шайлер хотела спросить у бабушки, что та имеет в виду, но тут прибыл официант с серебряным трехъярусным подносом, нагруженным ячменными лепешками, сэндвичами и птифурами. Рядом с фарфоровыми чашками стояли сверкающие серебряные чайники с заваркой.
Шайлер поспешила налить себе чаю, но ее остановило предостережение бабушки.
— Ситечко!
Девушка кивнула и положила поверх своей чашки серебряное ситечко. Официант наполнил чашку горячим чаем. В воздухе разлился приятный запах бергамота. Шайлер улыбнулась. Она с раннего детства любила этот ритуал. В отдалении арфист наигрывал нежную мелодию.
На несколько мгновений разговор прервался: Шайлер с бабушкой наслаждались лакомствами. Шайлер положила на лепешку ложку девонширнского крема, а сверху водрузила изрядный кусок лимонного мармелада, откусила и замычала отвосторга.
Корделия промокнула губы салфеткой. Она выбрала маленький сэндвич с крабовым салатом, откусила чуть-чуть и положила его обратно на тарелку.
Шайлер обнаружила, что умирает с голода. Она взяла сэндвич — маленький, квадратный, с огурцом и еще одну лепешку.
Официант, ненавязчиво приблизившись, заново наполнил два верхних яруса на их подносе.
— Так почему ты считаешь, что мне повезло получить такое наследие от матери? — спросила Шайлер у бабушки.
Она была сбита с толку.
Корделия выражалась так, словно у нее, Шайлер, имелся выбор, кем ей быть, а судя по всему, что сказали на встрече, принадлежность к Голубой крови — это ее судьба.
Корделия пожала плечами. Она приподняла крышечку чайника и, нахмурившись, взглянула на официанта, тихо стоявшего у стены.
— Будьте любезны, добавьте кипятка, — сказала она.
— Ты действительно моя бабушка? — спросила Шайлер между пережевыванием двух кусков бутерброда из ржаного хлеба и копченого лосося.
Корделия снова улыбнулась. Это смущало: как будто вдруг приподнялся занавес и Шайлер дозволили взглянуть на истинную сущность старой женщины.
— Строго говоря — нет. Ты умна, раз заметила это. Нас всегда было четыре сотни от начала времен. У нас нет потомства в традиционном смысле этого слова. Как тебе теперь известно, на протяжении циклов многие из нас оказываются призваны, но некоторые предпочитают отдохнуть. Все больше голубокровных предпочитают отдыхать, бездействовать, не развиваться, оставаться в изначальном состоянии. Когда наши тела умирают, остается лишь капля крови с образчиком нашей ДНК, и когда настает час выпустить в мир новый дух, тем из нас, кто решает завести ребенка, внедряют новую жизнь. Так что в каком-то смысле мы с тобой связаны родством, но при этом и не связаны им вовсе. Но ты моя подопечная, и я за тебя отвечаю.
