Луна светит безумцам - Батчер Джим (читать книги без сокращений .txt) 📗
За последние сутки в меня стреляли, дважды избивали и почти придушили. Не погибать же теперь в лапах разъяренной волчицы только потому, что дамочка немного ошиблась? Преодолевая дурноту, я призвал Силу и простер руку, крутанув кисть по кругу.
— Vento giostrus! — воскликнул я.
Сначала в воздух взмыло, что полегче — сухие листья, хворост, небольшие камешки. Потом маленький смерч добрался до Теры, и она присоединилась к этому мусору. Волчицу зашвырнуло на высокую сосну. Ух ты! Сверху посыпались камни. Пришлось и самому срочно искать укрытие. Ветерок-то получился сильнее, чем нужно. Тем и опасно мгновенное воплощение — управлять им мудрено. Я просто хотел остановить Теру — волчица должна была шлепнуться на пятую точку, не более того. Хороша промашечка! Мой ураган сотрясал вековые деревья, свирепо трепал толстенные ветки. Булыжники со свистом носились по лесу и барабанили по стволам. Стоял оглушающий треск, хоть уши затыкай. Воздух сгустился от грязи, поднятой с земли.
Ураган бушевал секунд тридцать и стих так же внезапно, как и начался, словно выключателем щелкнули. Я еле откашлялся после жестокой пылевой атаки, которую сам же и начудил, и осторожно отделился от спасительного дерева.
Роскошное убранство осеннего леса снесло напрочь. Примерно в радиусе пятидесяти футов торчали одни голые ветки. Даже сухую кору посрывало — обнажилась древесная плоть, и стволы стояли гладенькие, как пятки новорожденных. Гигантская метла вычистила землю не только от опавших листьев, но и от самой земли. Если прикинуть хорошенько… да, сантиметров пятнадцать в глубину почвы как не бывало. Теперь лесная чаща больше походила на свежевспаханное поле, на котором, по странной случайности, росли деревья, почему-то корнями наружу, да кое-где лежали валуны. На пашне суетились насмерть перепуганные земляные букашки-таракашки.
Судя по всему, Макфинн уже очухался от моего приемчика. По крайней мере он сидел вполне живой и мотал по сторонам громадной башкой. Наверное, перемены ему пришлись не по вкусу. То-то бедолага побледнел, увидев, что сталось с лесочком.
Раздался шорох. Я вовремя оглянулся. Было бы жаль пропустить фантастическое зрелище — мисс Тера Уэст прыгала по еловым веткам. Она душевно приземлилась, аккурат на филейную часть, и закашлялась. Видать, тоже пыли наглоталась. Тера судорожно кашляла и при этом умудрялась не сводить изумленных глаз со своего суженого. Потом она глянула на меня и отползла подальше. На всякий случай.
— Ну, видишь? — просипел я, указывая на Макфинна. — Целехонек. Чего ему будет-то?!
Сумасбродная магическая атака не прошла бесследно. В мозгу не унималась дурацкая круговерть. Мне чудился резкий запах диких цветов и стоячей воды, и я был почти уверен, что чувствую скользкую чешую обвившейся вкруг моих пальцев змеи. Вместе с тем краем глаза я улавливал движение огромных крыльев — кто-то парил за моей спиной. Но стоило обернуться, чтобы рассмотреть его хорошенько, он неизменно пропадал. И снова где-то позади шевелились крылья и мерцали радужные очи, многогранные, как у стрекозы… Я пытался бороться с этим — отталкивал цветы, стряхивал юрких змеек, пытался не обращать внимания на видения.
Тера подскочила к поверженному жениху, рухнула на колени и обняла его. Прикрыв глаза, я старался мерно дышать. Гортань горела, воздух вырывался со свистом. Адская карусель чуть сбавила скорость, и я сумел-таки пробиться к своей боли, которая притаилась среди этой сумятицы. Болели плечо, горло и челюсть. Звучит дико, однако именно физическая боль стала надежным якорем и дала ощущение подлинной реальности. Эту боль я знал. Она существовала на самом деле. Я зацепился, сосредоточился… Дурман в голове немного поддался. Я открыл глаза. Не вовремя.
Макфинн и Тера целовались. Черт побери! У меня возникло чувство, будто я поганый извращенец и заглядываю в чужую спальню.
— Гм, — проговорил я. — Не пора ли нам убраться подобру-поздорову?
Они нехотя разжали объятия, и Тера помогла Макфинну встать. М-да, рост у парня внушительный, ничего не скажешь. Рядом с ним Тера казалась миниатюрной худышкой. Он посмотрел прямо на меня, но я отвел взгляд. Чертовски не хотелось видеть изнанку его души.
— Ким умерла, — сказал Макфинн.
Он не спрашивал, он утверждал, и тем не менее я кивнул.
— Да. Прошлой ночью.
Великан содрогнулся и закрыл лицо руками.
— Будь все проклято! Трижды проклято!
— Ты не мог ничего изменить, — быстро заговорила Тера. — Она знала, на что шла.
— А вы, наверное, Гарри Дрезден? — Макфинн заметил на своем запястье ожоги, оставленные «электрической» магией. — Простите. Я не знал, кто вы, и Теру тоже не видел.
— Проехали. Давайте-ка убираться с открытого места, пока нас не заметили прохожие и не сдали, куда следует.
— Пошли, — согласился Макфинн.
Тера кинула в мою сторону последний взгляд, настороженный, недоверчивый, и подставила жениху плечо. Он оперся на нее, дуб на тростинку, и мы двинулись в глубь леса.
С одной стороны холма под действием эрозии земля постепенно вымывалась, и со временем в склоне образовался небольшой уступ, своеобразный земляной навес, густо оплетенный старыми корнями, которые удерживали его от обвала. Этот нерукотворный карниз надежно укрывал от постороннего взора лесное убежище Макфинна. У дальней стенки убежища даже горел костерок. Макфинн направился прямиком к огню и уселся перед ним. Поздние сумерки окружили лагерь почти непроглядной тьмой, но здесь было уютно, тепло и безветренно. Кто бы поверил, что всего в пятнадцати милях, на западе, шумит огромный мегаполис, третий по величине город страны. Тера села и прижалась к жениху. Я остался стоять. В плече тупо пульсировала боль, и мне сейчас хотелось одного — лежать в постели, а не ежиться перед костром в сердце хоть и маленького, но самого настоящего леса.
— Что ж, Макфинн, — заговорил я. — Вам нужна помощь. И я хочу уберечь людей. Однако мне кое-что понадобится.
Он пристально вгляделся в мое лицо.
— Мистер Дрезден, я не в том положении, чтобы торговаться, и заранее согласен на все.
— Мне нужны ответы. Вопросы накопились.
— Меньше чем через два часа совсем стемнеет. Потом взойдет луна. На вопросы-ответы времени уже не остается.
— Нам хватит, — заверил я. — Для начала скажите, почему вы пришли именно сюда?
Макфинн уставился в огонь.
— Утром я очнулся милях в пяти отсюда. В городе у меня несколько убежищ. На всякий случай. Это пристанище — одно из самых давних. Видите, сырость добралась до тайника с одеждой? Уцелело только это барахло. — Он кивнул на искромсанные джинсы.
— Вы помните, что сделали? — Я не смог спросить напрямую, как он убил Ким Дилени. Кто сказал, что я напрочь лишен деликатности? Впрочем, даже наводящий вопрос прозвучал резковато.
Макфинн вздрогнул всем телом.
— Смутно. Неясные обрывки… Клянусь, я не желал ей смерти.
— Тогда почему она умерла? — в упор спросил я. Холодно и ясно. Тера беспокойно заерзала, но я смотрел только на Макфинна.
— Все из-за проклятия, — тихо ответил он. — Когда это начинается, то есть когда я меняюсь… Мистер Дрезден, случалось вам испытывать злость? Настолько сильную, что вы теряли над собой контроль и полностью подчинялись велениям свирепой ярости?
— Однажды.
— Может, вы и сумеете понять… Когда на меня находит, то все теряет смысл. Остается лишь непреодолимое желание растерзать кого-то, все равно кого. Я пытался втолковать Ким, что Круг не сработает, что ей лучше держаться подальше, что… — Макфинн покачал головой. — Она не слушала.
В его голосе звенело неподдельное горе.
— Вы расстроились, — догадался я. — И когда на вас нашло…
Он склонил голову.
— Так случилось во Вьетнаме. Весь мой взвод погиб. Полегли все до единого, а я выжил. Меня сжигала страшная ненависть ко всем этим солдатам, которые уничтожили моих друзей. Я знал, что близится полнолуние, и когда перекинулся, убивал до тех пор, пока в округе никого не осталось.
