Театр доктора Страха - Берк Джон (книги онлайн бесплатно серия .TXT) 📗
Голос продолжал звучать, но Фрэнклин больше не слышал его. В БОЛЬHИЦУ. ДОСТАВЛЕH В БОЛЬHИЦУ. Они не сказали, что Лэндор умер. Если ему удалось отделаться легкими повреждениями, он скоро выйдет и примется за старое.
На следующее утро в газетах появились сообщения. Они были короткими, поскольку излагались только факты. Да и в любом случае художник не заслуживал того внимания, которое уделялось политикам или поп-певцам. Скудные сведения сообщались под заголовком: «Художник теряет руку».
Эрику Лэндору ампутировали правую кисть. Он больше не сможет писать картины.
Фрэнклин был рад обнаружить, что его недавнее странное поведение на банкете почти не повредило его репутации. Если кое-кто и злословил по этому поводу, то недолго: о происшествии вскоре забыли. Его жизнь быстро вошла в прежнюю колею. Выставки, где его с нетерпением ждали, статьи, которые внимательно прочитывались коллегами и публикой, уик-энды в загородных домах владельцев великолепных коллекций живописи. А Лэндора на выставках не было. О Лэндоре вспоминали редко. Лишь пара его поклонников выступила в прессе со статьями, в которых обсуждалась трагедия, постигшая художника. Когда об этом упоминали в присутствии Фрэнклина, он даже позволял себе сочувственно кивнуть. И, к собственному удивлению, ощущал в своем сердце чувство, близкое к жалости.
Конечно же, Лэндор не присутствовал на восхитительном уик-энде, который Фрэнклин провел в роскошном поместье в Саффолке. Великолепный обед, отборные вина многолетней выдержки и почтительный хозяин, пригласивший известного критика, чтобы посоветоваться по поводу картин, принадлежавших семье на протяжении веков. Подлинные они или нет? Фрэнклин провел счастливый день в старинной галерее расхаживая меж длинных рядов картин и наслаждаясь поиском только ему заметных деталей, по которым истинный знаток способен отличить подлинник от копии.
В Лондон он возвращался в прекрасном расположении духа. Он был весьма доволен собой.
Дорога послушно ложилась под колеса его автомобиля. По обочинам, как величественные часовые, высились деревья, четко выделяющиеся на фоне темнеющего неба. В отдалении шумела и светилась огнями главная магистраль. Фрэнклину почти не хотелось выезжать туда, покидать спокойствие этого провинциального рая ради спешки и шума грубой современной цивилизации.
Какое-то движение почудилось ему за спинкой соседнего сиденья.
Фрэнклин не стал оборачиваться. Это могло быть все что угодно: случайный блик на боковом стекле или птица, мелькнувшая рядом с автомобилем. Это не могло находиться внутри – он ехал один.
Но оно находилось.
Рядом вновь что-то шевельнулось. Выехав на прямой отрезок шоссе, Фрэнклин глянул влево.
На спинку сиденья опиралась чья-то рука. Кисть руки. Она могла принадлежать человеку, сидевшему сзади и наклонившемуся вперед, чтобы сказать Фрэнклину пару слов. Но сзади никого не было. Вообще в машине никого не было, кроме самого Фрэнклина и этой ужасной кисти.
Она начала подкрадываться к нему – боком, как пугливая птица. Пальцы, похожие на щупальца, хищно шевелились. Фрэнклин растерялся, машина вильнула, и кисть сделала странное движение, почти незаметное, пододвинувшись еще ближе.
Правая кисть чьей-то руки – обрубленной на запястье.
Фрэнклин нажал на тормоза. Машина резко остановилась. Потянувшись через сиденье, он распахнул заднюю дверцу. Рука поползла к нему. Он схватил ее, выбросил на дорогу и, захлопнув дверцу, рванулся вперед. К ярким огням магистрали, к Лондону – домой.
Когда он вошел в свою квартиру, было уже довольно поздно, но новости еще не кончились. Фрэнклин машинально включил радио. Он заранее знал, что услышит. Немыслимое, невероятное, слишком фантастичное, чтобы быть правдой, предчувствие не укладывалось в голове. И все же он знал.
Голос диктора зазвучал громче:
– Сегодня мир искусства скорбит по поводу самоубийства знаменитого художника Эрика Лэндора, потерявшего руку в дорожном происшествии. Полиция продолжает поиски водителя, который…
Фрэнклин щелкнул выключателем, и голос умолк.
Ему стало холодно. Нужно разжечь камин, чтобы запылал веселый огонь, разгоняющий страхи. Фрэнклин быстро уложил поленья, добавив к ним несколько случайно завалявшихся кусков угля и пару старых газет.
Не успел он чиркнуть спичкой, как внизу зазвонил звонок. Вероятно, это сосед, вечно забывающий ключи, так что Фрэнклину приходилось ему открывать по нескольку раз в неделю. Он вышел на площадку и, нажав, подержал некоторое время кнопку, чтобы человек внизу успел распахнуть дверь и войти. Потом вернулся в квартиру и подошел к разгоравшемуся огню. Пламя жадно лизало сухие поленья. Через несколько минут оно запылает вовсю.
Вновь звякнул колокольчик. Теперь уже у дверей его квартиры.
Фрэнклин посмотрел на часы: слишком поздно для визитов. Большинство его друзей знали, что не следует являться без предупреждения, ибо Фрэнклин не слишком-то жаловал нежданных гостей. Нахмурившись и по-прежнему держа в руках каминные щипцы, он подошел к двери и открыл ее.
За дверью никого не было.
Фрэнклин вышел на площадку и огляделся. Если кто-то подшутил, то когда успел убежать? Ему пришлось бы сделать это очень быстро и бесшумно.
Он вернулся в квартиру и закрыл дверь.
И только тогда увидел, кто звонил. Вернее, ЧТО звонило.
По полу ковыляла, переваливаясь на пяти коротеньких ножках, эта жуткая рука. Она вскарабкалась на ботинок Фрэнклина и вцепилась в брючину. А потом начала неторопливо взбираться вверх.
Фрэнклин изо всех сил тряхнул ногой. Рука держалась прочно. Она продолжала подниматься, и он чувствовал ее пальцы сквозь брючную ткань. Он заорал, но в ответ она не издала ни звука: молчаливая и целеустремленная, нереальная и невероятная – просто обрубленная кисть, взбиравшаяся все выше и выше.
Внезапно Фрэнклин вспомнил, что все еще держит каминные щипцы. Он поднес их к руке. С помощью щипцов ему удалось оторвать ее от брюк. Сердце Фрэнклина бешено стучало. Размахнувшись, он швырнул извивающееся чудовище прямо в камин.
Пламя ярко запылало вокруг судорожно дергающихся пальцев.
Этой ночью Фрэнклин спал плохо. Ему снились длинные серые пальцы, подбирающиеся к самому горлу, и он просыпался, задыхаясь, весь липкий от пота. Бугры на подушке казались ему похожими на сжатые кулаки.
Утром он заглянул в камин. За решеткой не было ничего, кроме кучки пепла.
Кажется, все в порядке. На этот раз – действительно в порядке. С кошмаром Лэндора – живого или мертвого – покончено.
И все же, отправившись в офис, Фрэнклин озирался, ожидая, что преследование возобновится и что кошмарная кисть объявится в самом неожиданном месте. Но она не объявилась, как будто никогда и не существовала.
Должно быть, он переутомился. Напряженная работа, борьба, отнявшая у него столько сил, и, наконец, потрясение из-за того, что он вынужден был сделать с Лэндором, чтобы заставить его прекратить эту гнусную травлю, не прошли бесследно. Едва ли удивительно, что теперь ему мерещится всякое.
В этот вечер Фрэнклин не стал сразу возвращаться домой. Сотрудники журнала частенько собирались в небольшом баре за углом, и на этот раз Фрэнклин присоединился к ним. Они были удивлены и даже отчасти обескуражены тем, что такой сноб, как Марш, снизошел до выпивки с ними. Но когда Фрэнклин осушил пару двойных виски и громко объявил, что сегодня все пьют за его счет, атмосфера разрядилась.
– За твой, говоришь? – И они смеялись и многозначительно кивали друг другу. Этот Марш, оказывается, вовсе не такой надменный малый, каким казался до сих пор.
– Эй, мисс!
Несколько глотков с этими славными парнями, и еще несколько – а потом ой вернется домой в прекрасном расположении духа. И не о чем беспокоиться.
Внезапно что-то вцепилось ему в грудь. Он стал медленно клониться набок, пока не уткнулся в стойку. Посмотрев вниз, он увидел, что за лацкан держится кисть.
Но за кистью шла рука. И рука принадлежала живому человеку. Это был тот самый экспансивный идиот из отдела политики. Всегда похлопывающий людей по спине или хватающий их за лацканы.
