Северные огни - Барлоу Джеффри (электронные книги без регистрации txt) 📗

Наконец молчание нарушил Оливер, не в силах более выносить томительного ожидания.

— Мы пришли к вам, доктор Холл, в надежде, что вы сочтете возможным рассказать нам о том случае подробнее, — промолвил он. -Это воспоминание оказалось для Марка особенно болезненным. Смидерз почти ничего не знает о событиях, из-за которых ныне покойный сквайр получил тяжелую рану. Однако из нашей с ним беседы выяснилось, что обратиться следует к именно к вам, к секунданту мистера Ральфа Тренча.

— Понятно, — ответствовал доктор, по-прежнему переводя взгляд с гостей на собственные руки, а затем на чашку, и не переставая улыбаться.

— Вы бы оказали Марку неоценимую помощь, если бы сочли возможным… возможным…

— Обмануть доверие друга? — докончил доктор, изгибая бровь.

Оливер неуверенно кивнул. Последовала новая пауза.

— Послушайте, право же, — промолвил Марк, понемногу выходя из себя. — Чего бы уж там мой почтенный родитель ни натворил, какой бы проступок ни совершил, наверняка спустя столько лет его наследник и сын имеет право об этом узнать? Имейте в виду, мы с мистером Лэнгли уже до многого докопались. Недостает нам лишь некоторых деталей касательно поединка в Клюквенных угодьях, вот, например: кто именно вызвал моего отца и на каких условиях? О чьей чести шла речь? Признаю, доктор, друзей у меня немного; уж такой я от природы нелюдим. Но вас я считаю другом. Так что послушайте: вы свято хранили тайну на протяжении двадцати восьми лет, в соответствии с пожеланиями моего отца, — и честь вам за это и хвала. Но, право же, не пора ли сделать себе маленькое послабление на предмет этого вашего обета? Как сын Ральфа Тренча и наследник его усадьбы я могу и буду настаивать на своих правах.

Все это время доктор не сводил с Марка бледно-голубых глаз, вглядываясь в собеседника, пожалуй, более пристально, нежели явствовало из его безмятежно-спокойного вида. Уильям Холл скрестил ноги, поддернул тут и там свой темно-синий костюм и откашлялся, воспользовавшись недолгой передышкой, чтобы собраться с мыслями.

— Полагаю, я и впрямь вам кое-что должен, Марк, — тихо произнес он. — Скажем, что-то вроде объяснения. В общем и целом вреда от того не будет, как мне кажется, — если вы пообещаете не затрагивать этой темы за пределами моего дома.

— Можете быть уверены, — тут же откликнулся Оливер.

На краткое мгновение в безмятежном лице доктора отразилась досада. По всей видимости, ему вовсе не нравилось, что человек посторонний вмешивается в проблему настолько конфиденциальную и деликатную; однако, понимая, что таково желание Марка, Уильям Холл возражать не стал.

— Молчание обходится дорого, — начал он, отхлебнув чаю. — Должен признаться, за прошедшие годы немало оно повлекло за собою несправедливости и сожалений. Как поведал вам Смидерз, в то утро ваш отец заставил нас дать обет молчания. Однако потребовал он такой клятвы не ради себя самого, но ради совсем другого человека, кого давно уже нет в живых, так что, наверное, не будет ничего дурного в том, если я и впрямь перескажу вам по секрету все то немногое, что знаю сам.

— Немногое? — слегка удивился Марк.

— Да, очень немногое — сверх того, что сообщил ваш дворецкий. Вы, кажется, пребываете в заблуждении, считая, что вызван был ваш отец. Ничего подобного; это он, девятый сквайр Далройдский, послал картель, отстаивая честь обиженного.

Сквайр наморщил лоб: этот второй сюрприз застал его врасплох.

Мой отец послал вызов?

Да.

— Господи милосердный! Но кому же?

— Ваш отец послал вызов, — ответствовал доктор Холл, стряхивая с брюк пылинку, — смиренному и уважаемому деревенскому поверенному, ныне проживающему в Проспект-Коттедже.

— Да быть того не может! — потрясенно выдохнул Оливер. — Мистеру Доггеру? А мы-то были уверены, что дрался с ним не кто иной, как Чарльз Кэмплемэн, и что именно он вызвал отца Марка, а не наоборот.

— Вот уж в жизни бы не подумал, — произнес Марк. Лицо его расслабилось, губы сложились в кривую улыбку. — Наш святоша Том Доггер…

— В ту пору Том Доггер был помоложе, в отличной форме и прекрасно владел саблей и шпагой. Он предпочел шпагу — тот, кого вызвали, имеет право на выбор оружия — и этим самым клинком нанес рану в высшей степени чудовищную: рассек артерию в плече вашего отца. Кровотечение было крайне сильным. Что до спасения жизни Ральфа Тренча, Марк, эта честь принадлежит не мне: ваш отец не умер лишь благодаря милосердному Провидению. По всем показателям ему полагалось скончаться тем же утром от потери крови.

— Вы себя чертовски недооцениваете, сэр. Доктор мягко покачал головой.

— А что за оскорбление повлекло за собою вызов? В чем состояло бесчестье? — не отступался Марк.

— Мистер Доггер, видите ли, в частной беседе, по всей видимости, заступаясь за молодого наследника Скайлингдена (о нем в ту пору ходили дурные слухи), отпустил пару-тройку грубых замечаний касательно дочери викария — я, конечно же, разумею тогдашнего викария, старого Эдвина Марчанта. Уже в те времена наш деревенский поверенный был редкостным склочником и подающим надежды фарисеем, всегда готовым осудить и обличить «возмутительное падение нравов» в приходе, как он изволил выражаться. Он совсем недавно возвысился до младшего компаньона в фирме своего благотворителя, мистера Паркера Принга. Именно мистера Принга Том Доггер взял с собою в качестве секунданта, в то время как ваш отец пригласил меня.

— А что же это были за грубости?

— Видимо, речь шла о сомнительных отношениях между мисс Марчант и мистером Кэмплемэном, — поколебавшись, отвечал доктор.

— То есть о молодом Кэмплемэне Том Доггер, конечно же, отзывался как о «джентльмене пытливого ума», а дочку викария называл «шалой дурой», «порочной дрянью, порочной до мозга костей» или даже похуже?

— Полагаю, да, что-то в этом роде — помимо всяких других эпитетов.

— И из-за такого пустяка отец Марка вызвал его на дуэль? — удивился Оливер.

— Ну да. Видите ли, сквайр, то есть Ральф Тренч, был не только держателем бенефиция, но еще и близким другом преподобного Марчанта и его супруги. Именно сквайр порекомендовал мистера Марчанта на это место после того, как скончался старик Скруп. Ральф Тренч неустанно радел на благо прихода и церкви и в приходских делах принимал самое живое участие. А к Марчантам так просто привязался всей душой: они с викарием частенько сходились вечерами за карточным столом в «Гербе» перекинуться в пикет. Так что покровительство его распространялось и на единственную дочь Марчантов, к каковой сквайр был весьма благосклонен.

— Ха! — угрюмо буркнул Марк.

— Прошу прощения?

Поскольку Марк ответить не соизволил — он сидел, откинувшись к спинке кресла, скрестив руки на груди, и глаза его недобро поблескивали, — доктор продолжил рассказ.

— Как сквайр и держатель бенефиция, а также близкий друг семейства Марчантов ваш отец чувствовал себя ответственным за их дочь; кроме того, он приходился девушке крестным отцом. Едва ему сообщили о грубых замечаниях мистера Доггера, Ральф Тренч послал ему картель, и джентльмены договорились тайно встретиться в Клюквенных угодьях на рассвете. О результатах этой встречи вы уже знаете.

— Мой отец потерпел поражение, а Том Доггер не получил и царапины.

— Именно.

— А был ли это честный поединок?

— Во всех отношениях. Видите ли, ваш отец поскользнулся на траве — там роса еще не просохла, да и сквайр, пожалуй, чересчур увлекся и позабыл об осторожности, — и открылся для удара, едва не ставшего для него фатальным. Дуэль закончилась очень быстро.

— Да, Смидерз тоже так сказал. Некоторое время все молча пили чай.

Вот вам, пожалуйста, размышлял Марк, причина той учтивой, но весьма ощутимой неприязни, что существовала с незапамятных времен между деревенским доктором и никчемным провинциалишкой Томом Доггером. Вот в чем суть размолвки. Вот почему поверенный то и дело насмешливо величает Уильяма Холла Эскулапом, Сквайрским Костоправом и Гиппократом. Неудивительно, что в присутствии поверенного доктор держится так нарочито отчужденно — в силу давней дружбы с пропавшим без вести Марковым отцом! В результате нынешний сквайр преисполнился к доктору еще большего уважения.