Избранная (ЛП) - Каст Филис Кристина (книги серии онлайн txt) 📗
— Не огорчайтесь, мои маленькие любители ролевых игр. Я ухожу, можете спокойно доиграть в «Подземелья и драконы» или чем вы тут занимаетесь.
— Мы давно не играем в «Подземелья и драконы»! — обиженно воскликнул Джек.
— Ладно, пошли отсюда. Нужно еще заехать в «Айхоп» и перекусить до начала фильма, — сказал Дэмьен, и мои друзья, не обращая внимания на Афродиту, пошли прочь, оживленно болтая о том, какой классный фильм «Триста спартанцев», и что непременно нужно будет подсчитать, сколько в нем занято актеров-вампиров.
Они успели отойти на несколько шагов, когда Эрик, наконец, заметил мое отсутствие.
— Зои? — окликнул он. Все остановились и обернулись ко мне. Я видела, как вытянулись их лица, когда они заметили, что мы с Афродитой по-прежнему стоим на своих местах. — Ты идешь?
Вообще-то он спросил это совершенно спокойно, но я отлично видела, как он стиснул зубы от досады и беспокойства.
— Идите, я догоню. Встретимся в зале. Мне нужно поговорить с Афродитой.
Я ожидала, что Афродита отпустит какую-нибудь колкость, но она промолчала. Искоса поглядев на нее, я увидела, что она спокойно смотрит в темноту, не обращая никакого внимания ни на меня, ни на моих друзей.
— Но как же так, Зет! — горестно воскликнул Джек. — Тебе ведь тогда не достанется блинчиков с шоколадной крошкой!
Все-таки он ужасно милый, хотя и смешной. Я улыбнулась Джеку и сказала:
— Ничего страшного. Я вчера ими объелась, в честь дня рождения.
— Им нужно поговорить, не будем мешать, — скомандовал Эрик.
Мне не понравилось, как он это сказал. Зачем подчеркивать свое равнодушие? Можно подумать, мне охота разгребать всю эту фигню! Я хотела крикнуть ему вслед что-нибудь, но не успела. Они уже ушли. Вот черт! Значит, опять придется мириться. Нет, ну сколько можно?
— Эрик не терпит, когда ему возражают. И еще ему нравятся девушки, для которых он всегда будет на первом месте. Похоже, ты только сейчас это заметила, — сказала Афродита.
— Я не собираюсь обсуждать с тобой Эрика! Я хочу знать, как Никс явила тебе свою волю.
— А то ты не знаешь! Ты же у нас любимица Богини!
— Афродита, у меня с вечера дико болит голова. Я надеюсь еще успеть заскочить в кафе и поесть блинчиков вместе с ребятами. А потом мы с моим парнем собираемся посмотреть «Триста спартанцев». Как видишь, у меня совершенно нет времени на твои фокусы в стиле я-стерва-и-стервой-останусь. Давай договоримся — ты отвечаешь на мой вопрос, и мы перестаем мозолить друг другу глаза.
Я потерла лоб. Как оказалось вовремя — Афродита уже занесла руку с гранатой. А потом швырнула ее в меня.
— Договаривай до конца, честная Зои. Я отвечаю на твой вопрос, а после этого ты бежишь на встречу с одичавшей Стиви Рей. Зачем заливать мне про блинчики и кино?
Кровь отлила от моего лица.
— Что ты несешь, Афродита?
— Прогуляемся, — приказала она и, не дожидаясь моего ответа, направилась к окружавшей школу высокой каменной стене.
— Нет, постой! — Я ухватила ее за руку. — Выкладывай, что тебе известно!
— Видишь ли, мне тяжело стоять. Кажется, я тебе уже говорила, что видения очень изматывают? А то видение, что привело меня сюда, было совершенно особенным.
Она вырвала у меня руку и потерла лоб, словно у нее тоже болела голова. Тут я впервые заметила, что ее руки дрожат — да что там руки! — ее всю трясло, и лицо у нее было совершенно белое.
— Ладно, извини. Давай прогуляемся.
Афродита так долго молчала, что мне до смерти захотелось схватить ее за плечи и вытрясти из нее все, что она знает о Стиви Рей. Наконец, она заговорила, но при этом даже не повернула ко мне головы, словно разговаривала не со мной, а с ночью.
— Мои видения изменились. Это началось с тех пор, как я увидела смерть человеческих парней. Раньше мне всегда удавалось оставаться сторонней наблюдательницей. Я видела, что происходит, но меня это не касалось. Все было ясно, просто и понятно. С теми мальчишками все вышло по-другому. Я перестала быть простой свидетельницей. Я была ими… Каждым из них. И меня убивали вместе с ними.
Она помолчала и поежилась.
— И с тех видения потеряли ясность. Теперь я каждый раз погружаюсь в дикий хаос страха, паники и безумия. Иногда мне удается выудить из него какие-то понятные фрагменты, как в тот раз, когда я сказала тебе срочно спасать Хита из туннелей. Но чаще всего после этих видений я чувствую себя выжатой, как лимон, и без единой мысли в голове. Только один страх, — Афродита посмотрела меня так, словно только сейчас заметила мое присутствие. — Как тогда, когда я видела, как твоя бабушка утонула. Я же тогда сама была твоей бабушкой, и захлебывалась вместе с ней, и только чудом мне удалось заметить мост и догадаться, где это все произойдет.
Я содрогнулась и кивнула.
— Я помню, ты тогда не могла ничего толком рассказать. Но я думала, ты просто из вредности темнила, а ты, оказывается, не могла…
Афродита насмешливо приподняла брови.
— Какая ты добрая! Впрочем, мне плевать, что ты обо мне думаешь.
— Переходи к Стиви Рей, — попросила я. Черт побери, как же меня бесит эта стервозная красотка!
— Почти целый месяц у меня не было никаких видений. И это было к лучшему, потому что родители хотели видеть меня дома на каникулах.
Афродита скривилась, давая понять, что семейные праздники не доставили ей особой радости. Впрочем, я и так об этом догадалась.
На прошлый родительский день я случайно стала свидетельницей кошмарной сцены, которую предки закатили Афродите. Ее папашка — мэр Тулсы. А мамашка — Сатана с безупречным маникюром. Достаточно сказать, что по сравнению с родителями Афродиты мои предки выглядят образцовой семейкой из сериала «Брэди Банч» (да-да, я уже сто раз говорила, что смотрю старые сериалы по каналу «Никелодеон»! И не стыжусь, ясно?)
— Мне вчера родители подарили дикий скандал на день рождения, — зачем-то призналась я.
— Твой отчим, кажется, один из этих чокнутых сектантов, которые называют себя «Людьми Веры»? — спросила Афродита.
— Ага. Людовер до мозга костей. Моя бабушка вчера назвала его поганой макакой, — захихикала я.
Афродита расхохоталась. Честное вампирское — по-настоящему расхохоталась. Я смотрела на нее, разинув рот, потому что от смеха ее холодное прекрасное лицо вдруг стало просто добрым и красивым.
— Ненавижу родителей, — неожиданно для себя, призналась я.
— А кто их любит? — отсмеявшись, пожала плечами Афродита.
— Стиви Рей. По крайней мере, любила до того, как… — тут голос у меня задрожал, и я замолчала, чтобы не разреветься на глазах у Афродиты.
— Короче, часть моего видения уже сбылась. Стиви Рей превратилась в чудовище.
— Никакое она не чудовище! Просто она изменилась.
Афродита приподняла идеальную бровь.
— Хотелось бы надеяться, что это перемена к лучшему, но, к несчастью, я видела, какой она стала.
— Расскажи мне все, что видела.
— Я видела, как убивают вампиров. Ужасно… — Афродита замолчала и с шумом сглотнула, словно боролась с тошнотой.
— Это… делала Стиви Рей? — пискнула я.
— Нет. Про нее было другое видение.
— Ну вот, теперь я совсем запуталась.
— Теперь ты представляешь, что такое эти чертовы видения, по крайней мере, последние! — взорвалась Афродита. — В них все запутано. Пропитано болью. Страхом. Черт, они просто убивают меня!
— Значит, вампиров убивала не Стиви Рей?
Афродита покачала головой.
— Нет, но она имеет к этому какое-то отношение, — она вздохнула. — Я видела Стиви Рей. Прямо скажем, выглядит она кошмарно. Грязная, тощая и с горящими красными глазами. Ты не поверишь, во что она теперь одета! Она и при жизни-то никогда не была иконой стиля, но теперь просто жуть какая-то.
— Да, я понимаю, о чем ты. Она явилась тебе в облике немертвой.
— Так она теперь и есть немертвая! Ходячее обывательское представление о вампирах, нежить из готического романа. Ночное чудовище, как многие столетия называют нас люди.
