Новолуние - Майер Стефани Морган (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗

Я не обращала внимания, куда еду — просто блуждала по пустым мокрым дорогам, избегая путей, ведущих к дому — потому что мне некуда было ехать.

Я хотела бы опять погрузиться в оцепенение, но не могла вспомнить, как я делала это раньше. Память о кошмаре все еще жила во мне и заставляла думать о том, что причиняло мне боль. Я не хотела вспоминать о лесе. Несмотря на то, что я отгоняла его образ, я чувствовала, что глаза наливаются слезами и в груди начинает болеть так, будто там появилась дыра. Я убрала одну руку с руля и обхватила себя — чтобы эта боль не разорвала меня на куски.

— «Будто меня никогда и не было». Эти слова пронеслись у меня в голове, им не хватало кристальной четкости моей вчерашней галлюцинации. Это были просто слова, беззвучные, будто напечатанные на бумаге. Просто слова, но из-за них дыра в моей груди начала шириться, и я ударила по тормозам, зная, что не смогу ехать в таком состоянии.

Я скорчилась, прижав лицо к рулю, и попыталась дышать глубже.

Интересно, сколько это будет продолжаться. Может быть однажды, годы спустя, — если боль уменьшится так, что я смогу ее переносить — я смогу оглянуться на те несколько коротких месяцев, которые всегда будут лучшими в моей жизни. И, если это вообще возможно, что боль станет меньше настолько, чтобы позволить мне сделать это, я уверена, что буду чувствовать благодарность за все то время, которое он подарил мне. Больше, чем я просила, больше, чем заслужила. Может быть, однажды я смогу посмотреть на это с такой точки зрения.

Но что если эта рана никогда не зарастет? Ее кровоточащие края никогда не заживут? Что если причиненный вред неизменен и необратим?

Я пыталась держать себя в руках. «Будто меня никогда и не было», думала я в отчаянии. Что за глупое и невыполнимое обещание! Он мог украсть мои фотографии и забрать свои подарки, но это не сделает окружающий мир таким, каким он был до нашей встречи. Материальные свидетельства были самой незначительной частью доказательств его существования. Я сама изменилась, нечто внутри меня изменилось до неузнаваемости. Даже внешне я выглядела иначе — цвет лица стал болезненно бледным, а под глазами появились темные круги, оставленные кошмарами. Глаза стали настолько темными, по сравнению с бледной кожей — я смотрелась симпатично, если не подходить близко, — что меня можно было принять за вампира. Но я не была красивой, а, скорее всего, смахивала на зомби.

Будто его никогда и не было? Это просто безумие. Это обещание, которое он никогда не смог бы сдержать, обещание, которое было нарушено так же быстро, как и дано.

Я ударилась головой о руль, пытаясь отвлечься от большей боли.

Я почувствовала себя глупо из-за того, что пыталась сдержать свое обещание. Логично ли придерживаться соглашения, которое уже нарушено обеими сторонами? Если бы я была безответственной и глупой — кому какая разница? Нет причин избегать безрассудства, нет причин не быть глупой.

Я безрадостно усмехнулась сама себе, все еще задыхаясь. Безрассудство в Форксе — безнадежная задача.

Черный юмор отвлек меня и облегчил боль. Дыхание стало выравниваться, и я смогла откинуться на спинку сидения. Несмотря на то, что сегодня было холодно, лоб был влажным от пота.

Я сосредоточилась на своей безнадежной задаче удержать себя от погружения в мучительные воспоминания. Быть безрассудной в Форксе — это требовало большой изобретательности, — возможно, большей, на которую я была способна. Но мне хотелось найти какой-то выход… Мне могло бы стать лучше, если бы я перестала твердо придерживаться разорванного соглашения. Если бы я тоже стала клятвопреступницей. Но как я могу перестать выполнять свою часть сделки в этом безопасном маленьком городке? Конечно, Форкс не всегда был таким безобидным, но сейчас казалось, что он был таким всегда. Скучным и безопасным.

Я долго смотрела сквозь ветровое стекло, мысли текли неторопливо — кажется, я не смогу направить эти мысли в другое русло. Я выключила мотор, который жалобно взревел после того, как столько времени проработал вхолостую, и вышла под моросящий дождь.

Холодный дождь просочился через волосы и стек по щекам как освежающие слезы. Это помогло мне прийти в себя. Я вытерла глаза и безучастно осмотрелась.

Через некоторое время я определила, где нахожусь. Мой пикап был припаркован посередине северного проулка Рассел Авеню. Я стояла перед домом Чини — мои колеса блокировали их подъездную дорожку — и напротив улицы, где жили Марксы. Знаю, что должна убрать свой пикап с дорожки, а затем ехать домой. Нельзя было блуждать вот так, растерянно и бездумно, будучи угрозой на дорогах Форкса. Кроме того, вскоре меня кто-нибудь может заметить и заложить Чарли.

Как только я сделала глубокий вдох и приготовилась ехать, что-то во дворе Марксов привлекло мой взгляд — это был большой кусок картона, прислоненный к почтовому ящику; надпись была сделана наспех, от руки, черными буквами.

Это была судьба.

Совпадение? Что бы это значило? Не знаю, но глупо было бы считать чем-то судьбоносным сломанные мотоциклы, ржавеющие на переднем дворе Марксов, возле написанного от руки плаката: «Продам, в этом состоянии» — будто они служили какой-то высшей цели, валяясь здесь как раз тогда, когда были мне нужны.

Ну, может это и не судьба. Наверное здесь существует достаточно способов, чтобы быть безрассудной — а у меня только сейчас открылись глаза, чтобы их увидеть.

Безрассудно и глупо. Это были два любимых словечка Чарли, которыми он характеризовал мотоциклы.

В работе Чарли отсутствовали многие обязанности копов из больших городов, но его всегда вызывали разбираться с дорожными происшествиями. На длинном непросохшем участке извилистой дороги, проходящей через лес — сплошные крутые повороты — не было недостатка в происшествиях такого рода. Но, даже учитывая огромных придурков-дальнобойщиков, пролетающих повороты на всем ходу, большинство людей выживало. Исключением из этих правил были мотоциклы, Чарли видел слишком много жертв, преимущественно, детей, разбившихся на скоростной трассе. Перед тем, как мне исполнилось десять лет, он взял с меня обещание, что я никогда не буду ездить на мотоцикле. Даже в этом возрасте я не задумывалась перед тем, как что-то пообещать. Кто хотел бы ездить на мотоцикле здесь? Все равно что принимать ванну на скорости 60 миль в час.

Как много обещаний я сдержала…

Сейчас ко всем ним я относилась одинаково. Я хотела быть безрассудной и глупой, я хотела нарушать обещания. Зачем останавливаться на одном?

До этого было совсем недалеко. Я прошлепала под дождем к входной двери Маркса и позвонила.

Один из малышей Маркса, тот, который помладше, открыл мне дверь. Я не помнила его имени. Его рыжеволосая голова доходила как раз до моего плеча.

Для него не было проблемой вспомнить мое имя. — Белла Свон? — спросил он удивленно.

— Сколько ты хочешь за байки? — Выпалила я, судорожно указывая через плечо на табличку с предложением о продаже.

— Ты серьезно? — спросил он.

— Естественно.

— Они ж не рабочие.

Я нетерпеливо вздохнула — это было понятно из объявления. — Сколько?

— Ну, если действительно хочешь, то забирай так. Мама говорила папе оттащить их к дороге, чтобы их забрали вместе с мусором.

Я снова посмотрела на мотоциклы и заметила, что они лежали на куче срезанных сухих веток. — Ты уверен?

— Уверен. Хочешь, спроси ее.

Наверное, лучше не вовлекать в это дело взрослых, которые могут упомянуть об этом Чарли.

— Нет, я верю тебе.

— Хочешь, я тебе помогу? — предложил он, — Они тяжеловаты.

— Да, спасибо. В общем-то, мне нужен только один…

— Может, тебе было бы лучше взять оба? — сказал паренек — Ты могла бы использовать некоторые детали.

Он вышел со мной под ливень и помог мне загрузить оба тяжеленных байка в кузов. Мне показалось, что он безумно счастлив отделаться от них, так что я решила не спорить.

— Кстати, а что ты собираешься с ними делать? — спросил он, — Они уже несколько лет не на ходу.