Трилобит (СИ) - "Gore Seth" (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
Я чувствую, как отростки оплетают все мое тело, и я оказываюсь в мягком теплом коконе. Реснички приятно щекочут подмышки, нежно теребят мой член, создавая сладостно приятные ощущения.
И я просыпаюсь.
Я никогда не относился к своим снам серьезно, всегда считая их продуктами собственного подсознания, представляющим реальность в гротескном виде. Однако, эти два последних кошмара заставили меня задуматься о смысле происходящего. А правда состояла в том, что я был влюблен в Эвелин и одновременно боялся ее причуд. Рядом с ней мою волю полностью парализовывало, и я не мог сопротивляться и не принимать участия в ее извращениях. А принимая в них участие, я все более и более становился таким же, как она. Идея об изменении всего мира поначалу повергла меня в шок, но, здраво поразмыслив, я пришел к выводу, что это просто фантазии моего больного рассудка, противоречащие всем законам естествознания.
“Только боги могут менять весь мир”, - подумал я.
И тут же вспомнил персонажей ночного кошмара, называющих Эвелин-трилобита богиней, а меня - превращающимся в бога.
С утра на работе я принял нескольких пациентов, а затем в гости пожаловал Роджер. Мы поговорили о каких-то малозначительных вещах, а затем патологоанатом собрался уходить.
- Роджер, - окликнул его я, - как вы можете целый день возиться с трупами? Вас не угнетает то, что необходимо часами напролет находиться с мертвецами?
Старичок остановился у самых дверей.
- Нет, совершенно. Более того, мне нравятся покойники. Тело, освобожденное от жизни, обладает какой-то своей специфической красотой. Производя аутопсию, я любуюсь ей и восхищаюсь недолговечностью этой красоты, которая вскоре превратится в тлен.
“Еще один некроромантик нашелся, - подумал я, когда патологоанатом вышел, - впрочем, у него профессия такая”.
В перерыв, вместо того, чтобы идти в кафешку, я направился к кабинету Эвелин. К моему удивлению, она оказалась на месте, сидя за столом и изучая какие-то документы.
- Я хотел вчера тебя видеть, - сказал я.
- К сожалению, мне надо было съездить в муниципалитет за подписанными бумагами на дальнейшее их сотрудничество с нашей больницей.
- Ты уехала и ничего не сказала. А мне вчера так надо было с тобой пообщаться!
Эвелин пожала плечами.
- Ничего страшного, если ты хотел что-то сказать, говори сейчас.
- Мне снятся сны, - начал я, - плохие сны. В этих снах ты превращаешься в трилобита. И я тоже, не так сильно, но также превращаюсь.
Моя возлюбленная посмотрела на меня в недоумении, а потом рассмеялась.
- Ты серьезно, кладоискатель? Мало ли кому что снится! Ты же врач, и должен понимать, что это не имеет никакого отношения к реальности.
- Я не знаю, - сказал я, - к тому же наши отношения какие-то странные. Ты говоришь, что безумно любишь меня, а сама пропадаешь куда-то, не сказав мне ни слова. Мы предавались утехам, которые тогда казались восхитительными, а сейчас представляются отвратительными. Мало того, мы занимались сексом и ни разу не поцеловались.
- Ну хорошо, - Эвелин вздохнула, - обещаю тебя в следующий раз поцеловать. Кстати, следующий раз может произойти сегодня после работы. Роджеру как раз завезли свежие трупы. Так что жду тебя. А сейчас иди, я очень занята.
Я вернулся в свой кабинет, решив про себя, что после работы отправлюсь прямиком домой, однако, по мере приближения окончания приема внутри нарастало какое-то сладостное предчувствие. Закончив смену, я поспешил в коридор и вновь направился к кабинету директора.
“Я только скажу ей, что не собираюсь спускаться в морг”, - твердил я про себя.
Когда я вошел, Эвелин, не говоря ни слова, припала к моим губам в страстном поцелуе. А затем все поплыло перед глазами, как будто я оказался под действием какого-то наркотика. Смутно припоминаю, как мы спускались по пустынной лестнице, как моя спутница открывала двери покойницкой…
Морг ждал нас. Ожиданием была пропитана каждая стена, каждый столик, каждый холодильный шкаф. Как я мог быть настолько глупым, что рассчитывал отказаться от его настойчивого предложения? Это помещение просто не принимало отказа. Оно заставляло забыть об ужасе и отвращении, которые появятся после, одурманивая рассудок своим сладострастием.
На этот раз Эвелин вытащила на столик тело молодой женщины, над которым Роджер еще не успел поработать. Причиной смерти предполагалось самоубийство – отравление таблетками со снотворным. Восхитительно красивый труп лежал перед нами, и от одного взгляда на него я почувствовал сильнейший прилив возбуждения.
- Нет, нет, - сказала Эвелин, посмотрев на мой член, - ты не должен любить ее, вся твоя сперма предназначена только для меня. Кроме того, нам нельзя оставлять следов, чтобы Роджер ничего не заподозрил. Однако, мы можем просто поцеловать ее.
Открыв глаза покойнице, моя спутница наклонилась над ней с одной стороны и прижалась уголком своих губ к губам мертвеца.
- Давай, кладоискатель, - услышал я ее шепот, - это великолепно.
Я склонился над телом с другой стороны и прижал свои губы так, чтобы они одновременно касались и губ Эвелин, и губ несчастной женщины. Контраст между теплом моей спутницы и холодом покойницы был неописуемо приятен, к тому же моя возлюбленная ловко шевелила своим языком, пропихивая его то ко мне в рот, то в рот покойнице. Наконец, мы оторвались от трупа и занялись друг другом. И вновь Эвелин настояла на том же варианте секса, как и два дня назад.
- Почему бы нам не попробовать более традиционным способом? - предложил я, когда все закончилось.
- Мы попробуем, но как-нибудь потом, - туманно пообещала моя спутница и, увидев мое недоумение, пояснила, - понимаешь, кладоискатель, я так долго ждала тебя, что сейчас мне хочется насладиться тобой в полной мере, и я не хочу рисковать.
- Рисковать чем? - спросил я.
- Рисковать наслаждением. Я кончаю каждый раз, когда ты входишь в мой анус, и, наоборот, у меня никогда не было оргазмов, когда я занималась традиционным сексом с Артуром.
- Так может, это зависит от человека, а не от способа?
- Может, но все равно я не хочу сейчас рисковать, - произнесла Эвелин.
“Отходняк” был совершенно ужасным. Едва придя домой, я, вконец обессилевший, рухнул на диван. Казалось, что закончилась эйфория после приема наркотика, и наступила жестокая абстиненция. Голова болела от малейшего движения, руки тряслись, а все тело лихорадило, как от высокой температуры. Но хуже всего обстояли дела в моем сознании. Я никак не мог избавиться от образов совершенного с Эвелин деяния, и они теперь вызывали целую гамму негативных эмоций, таких, как отвращение, стыд и страх. Вспомнив о том, как я целовал холодные губы покойницы, я почувствовал приступ тошноты, и еле успел свесить голову с дивана, прежде чем меня вырвало прямо на пол.
“Это больше не повторится, - твердил я заклинание, - я уволюсь с работы и уеду в другой город, чтобы находиться подальше от Эвелин”. Но другой внутренний голос моментально воспроизводил слова моей подруги: “Тебе не сбежать от меня, кладоискатель. Куда бы ты не сбежал, я найду тебя везде, даже в России”. От отчаяния я расплакался, так как не знал, что делать. Слезы текли по моим щекам, смешиваясь с остатками рвоты на губах, и капали на застилавшую диван простыню, оставляя на ней гадкие розоватые пятна. Не осталось сил ни пойти умыться, ни просто раздеться, не говоря уж о душе. Так продолжалось около часа, после чего я, наконец, погрузился в сон, и сон этот был очень плохим.
Я вновь стоял в церкви, но если прошлый раз внутренняя структура храма напоминала классическую католическую базилику, то сейчас помещение удивительным образом походило на морг клиники Эвелин, несколько больших размеров, заставленный непонятными предметами, скрытыми в полумраке. Вместо стола у входа находилась церковная кафедра, за которой находился Роджер собственной персоной, облаченный в свой халат и резиновый передник, заляпанный каплями крови. Патологоанатом, склонив голову, изучал лежащие перед ним бумажки, шевеля губами, точно проповедник, готовящийся к мессе.
