Пробудившие Зло (СИ) - Держапольский Виталий Владимирович "Держ" (библиотека электронных книг TXT) 📗
— Сделаем, — тяжело вздохнув, ответил толстячок, которому затея с кладбищем нравилась все меньше и меньше.
— Отдохнули? — спросил Алик, поднимая велосипед с земли.
— Мож, еще чуток постоим? — попросил Пухлик. — Ноги сводит, мочи нет!
— Некогда! — мотнул головой здоровяк. — А то по темноте придется взад ехать. Дорогу сам видел… — Он взгромоздился на велосипед. — Догоняйте! Совсем немного осталось! — Паренек налег на педали и через мгновение скрылся за поворотом.
Мальчишки переглянулись и с обреченным видом потащились следом за «предводителем».
Заброшенный колывановский погост, основательно заросший лесом, неожиданно вынырнул из придорожных зарослей. То тут, то там в живописном беспорядке торчали из кустов покосившиеся деревянные кресты-домики, остатки разрушившихся поминальных столов и скамеек скалились щепками подгнившей древесины, а поеденные коррозией металлические оградки уже давно не защищали забытые могилки от чьего-либо вторжения. Вязкую тягучую тишину забытого кладбища нарушал лишь мерный стрекот кузнечиков, на самом деле только подчеркивающий ощущение заброшенности.
— Оно даже ближе оказалось, чем я рассчитывал, — произнес Алик, дождавшись сбора всей компании. — Никто не передумал?
— Где рыть будем? — вместо ответа спросил Андрей.
— Молодцы, так держать! — обрадовался Альберт. — Мы еще нос Севке утрем! Рыть будем подальше от дороги. Мало ли чего…
— Угу. Мало ли чего, — согласно кивнул Пухлик, повторяя за приятелем. — Чтобы не увидел никто.
Мальчишки свернули с дороги и углубились в заросли, спрятав велосипеды в небольшом овражке. Петляя между могилок, мальчишки с интересом осматривались: время основательно поработало над кладбищем, превратив рядовой, в общем-то, деревенский погост в декорации сказок Александра Роу. Кажется, что вот-вот, и из-за деревьев покажется вросшая в землю по самую крышу хижина колдуна или, на худой конец, избушка на курьих ножках.
— Бли-и-н, — свистящим шепотом протянул Лёньчик, — а оно огромное…
— Кладбище-то? — переспросил Андрюха, передернув плечами — от открывшейся величины старого погоста паренька словно ледяной крошкой осыпало. — Здоровое — факт! Мне бабка рассказывала, что Колываново чуть не тыщу лет тут стояло. А представь, сколько за это время народу перемерло!
— Тыщу лет жили? — удивился Пухлик. — И вдруг раз — и не стало никого…
— Угу, бабка так и говорила: вымерли в одночасье! — подтвердил Кучерявый. — То ли зараза какая, то ли… — он кинул быстрый взгляд на Алика, — нечисть…
Услышав про нечисть, крепыш, идущий первым, презрительно рассмеялся:
— Дрон, ты, как и бабка твоя, набожная — еще тот сказочник! Какая, нафиг, нечисть? Ты еще о душе расскажи, о боге… Может, она тебя еще и окрестила? Смотри, как бы в школе не узнали — плакал тогда твой комсомольский значок!
— Ты тоже, Ал, говори, да не заговаривайся! — возмутился Андрюха. — Чего я, с ума сошел, креститься?
— Да кто тебя знает? — нарочито серьезно произнес Алик. — Ты же про нечисть тут соловьем заливаешься…
— Ну, так бабка ж рассказывала! А ты сам-то, хоть, знаешь, почему деревня исчезла?
— Да это каждый в нашей деревне знает! — хмыкнул Алик. — Нам же историчка в прошлом году рассказывала… Ах, да, ты как раз тогда в больничке с желтухой валялся. Вот и пропустил.
— Ну, и чего она там рассказывала?
— Да ничего особенного: стояла себе деревня Колываново. Люди в ней жили… Насчет тысячи лет — неясно даже для историков, а вот лет пятьсот назад — точно стояла. Есть там где-то упоминания в архивах. Наш поселок — Нахаловка, возник лет двести назад, как выселки этого самого Колываново. А в конце девятнадцатого века, год не помню, случился в Колываново большой пожар — ни одного дома не уцелело. Все, кто уцелел, перебрались в Нахаловку к родичам. Сначала, вроде бы, хотели заново отстроиться, но отчего-то не стали. Вот и весь сказ! И ни о какой нечисти — ни слова! Сказки все это! А тебе, как пионеру, должно быть стыдно! Не существует никаких призраков и привидений, колдунов, ведьм, упырей и прочей бодяги! Если помер человек, то от него ничего не остается в итоге, кроме горстки костей! Ни-че-го!
— Да знаю я! Знаю! — поморщился Кучерявый. — Только все равно не по себе, как-то…
— Лёньчик, а ты как? — спросил Альберт.
— Да, как-то, тоже…
— Вот, что, поцики, — Алик остановился, — выкиньте из головы всякую хрень! Мне дед, а он у меня всю войну прошел, так говорил: нужно бояться не мертвых, а живых. Вот от кого можно горя по самое «нехочу» хапнуть. А уж он мертвых на войне насмотрелся! Иногда рядом с мертвецами и спать, и есть приходилось… И ничего, никого ни призраки, ни привидения не заели. Понятно?
— Понятно, — со вздохом ответил Андрюха. — Че, где тормознем? Время-то идет.
— Думаю, что на тот конец кладбища топать нужно. К остаткам старой церкви. И от дороги далеко, да и могилки там должны быть самые старые…
— А это причем? — не понял Пухлик.
— Ну, там… перегнить чтобы все успело… — немного помедлив, ответил Алик. — Не, пацаны, не подумайте, что я брезгливый… Просто, чем старей могилка, тем, наверное, чище. Все-таки, не хочется всякие жилы, ну, или, чё там у них…
— Сухожилия, связки, — подсказал Пухлик, сестра которого работала санитаркой в поликлинике. — А требуха даже у самых свежих мертвяков уже сгнила давно.
— Лёньчик! — Кучерявый побледнел и вновь передернул плечами. — Не надо об этой пакости…
— Ого, вот это номер! — заржал на все кладбище Алик. — Ты, Кучерявый, кроме привидений, может, еще и крови боишься?
— Отвали, придурок! — огрызнулся Андрей, побледневший еще больше. — Не боюсь я крови! — сглотнув тягучую кислую слюну, заполнившую рот, просипел он. — Не люблю я мертвяков…
— Зато как рассказы бабкины…
— Да, пошел ты, урод! — воскликнул Кучерявый. — Зря я с тобой…
— Алик, ты, в натуре, задрал! — поддержал Андрюху Лёньчик. — Чё ты ко всем цепляешься? Копай один, если так хочется! Дюха, пошли!
— Пацаны, да ладно вам! — резко сменил тон Алик. — Просто меня самого немного потряхивает, вот и…
— А мы-то в чём виноваты? — напирал Пухлик. — А еще друг!
— Лёнь, Дюха, я не прав, — повинился перед друзьями крепыш. — Больше не буду! Забудем, а?
— Хорошо, уговорил! — оттаял Кучерявый. — Веди давай, Сусанин!
Через полчаса блужданий по кладбищу в просвете между деревьев показались развалины небольшой деревенской церквушки — пара уцелевших каменных стен и остатки фундамента. Церквушка, в отличие от заросшего лесом погоста, стояла на открытом пространстве — на самом краю лужайки, примерно сто метров в диаметре. Отчего-то ни деревья, ни кустарники не пустили здесь корни, даже трава не росла. Выбравшись из леса, Алик первым делом осмотрелся, выбирая, к чему приложить усилия. Пока он бродил по окрестностям, Лёньчик с Андрюхой комфортно устроились на нагретых солнцем камнях — натруженные долгой дорогой ноги давали о себе знать тянущей болью.
— Блин, — лениво произнес Пухлик, ковыряя прутиком старую кладку, — я завтра не встану — ноги совсем чужие, все равно, что чугунные.
— Терпи, казак! — усмехнулся Кучерявый. — Глядишь, к осени накачаешься — физрук счастлив будет!
— Пацаны! Идите сюда! — крикнул Алик с дальнего края поляны. — Кажись, нашел!
Мальчишки, ворча, поднялись на ноги и пошли на зов приятеля. Они обнаружили друга в самом центре полянки, увлеченно расковыривающего лопатой гнилой деревянный пенек, на пару-тройку сантиметров выпирающий из-под земли. Рядом с пеньком валялся на земле рассыпавшийся в труху деревянный крест. Андрюха заинтересованно обошел «место раскопок» по кругу и поинтересовался:
— А почему именно здесь? С таким же успехом можно было и в лесу покопать.
— А ты когда-нибудь в лесу рыл? — не отрываясь от пенька, спросил Алик.
— На турслете вместе яму под тубзик рыли, на зарнице окопы… Забыл, что ли?
— Да я-то все помню, — ответил паренек, раскрошив деревянный столбик лопатой. — А вот ты забыл, как это — в лесу копать… Пока корни измочалишь — все руки до крови собьешь!
