Однажды - Герберт Джеймс (читать книги онлайн полностью без сокращений .txt) 📗
Том никогда не был особенно чувствителен к осиным укусам — в детстве ему не раз приходилось страдать от них, — но сейчас опасался аллергического шока от такого количества впрыснутого яда, что при нынешнем, ослабленном, состоянии могло запросто его прикончить. Он кричал на них, отмахивался, пробирался между кустами и проскальзывал между деревьями, боль от укусов гнала его, почти швыряла на землю, каждый отдельный укол вызывал непроизвольный спазм. Несчастный знал, что если упадет, споткнется или усталость бросит его на колени, то окажется в серьезной опасности. Они не оставят его в покое, пока их гнев не уляжется, а угроза не исчезнет.
Том пробирался вперед, не имея понятия о направлении, желая только как можно дальше убраться от осиного гнезда. Насекомые забрались к нему под распахнутый жилет, покрывали укусами лодыжки и обнаженные руки. А когда он закричал, одна залетела ему в распахнутый рот. Киндред выплюнул ее, но слишком поздно: внутренняя сторона щеки взорвалась жгучей болью, которая чуть не заставила его потерять сознание. Отчаянным усилием воли Том выпрямился, используя собственный гнев на этих маленьких злобных ублюдков как стимул для продолжения пути. Он должен найти убежище, и найти его быстро, но он не представлял ни расстояния до Малого Брейкена, ни правильного направления, поскольку прижимал руки к глазам, чтобы защитить их; впрочем, дрожащее левое веко уже плотно захлопнулось само по себе. Поэтому он просто брел вперед на подламывавшихся ногах, мечтая упасть и свернуться в тугой комок.
Сквозь щелочки в сжатых пальцах Том заметил нечто совершенно неожиданное. Всего в нескольких ярдах впереди простиралась широкая спокойная водная гладь. Каким-то образом он вновь вышел к озеру, слепота и боль заставили беглеца описать широкий круг.
Между ним и огромным пространством прохладной спокойной воды находился барьер из кустов и подлеска, но это не являлось серьезным препятствием. Том проломился сквозь него, пригибая и отводя руками покрытые листьями ветки, воздух вокруг почти почернел от осиного роя, и вот он уже на открытом месте, пошатываясь, бредет по слегка наклонному берегу, пока его ботинки не захлюпали по грязи, расплескивая воду. Еще до того, как она достигла колен, Киндред нырнул, худое тело согнулось, выпрямленная правая рука разрезала поверхность. Озеро сомкнулось над головой, но он продолжал идти, отчаянно работая руками и ногами, погружаясь все глубже, пока не убедился, что все его тело покрыто водой.
И там, среди заполненной кружащейся тиной темноты, он затаился, лежа в грязи, моля об избавлении, пока не кончилось дыхание. Только тогда, с большой неохотой, он позволил себе вынырнуть.
Осы ждали.
10
Путь назад
Возможно, он очнулся от боли — или просто самому сознанию пришло время вернуться. А может быть, подействовало и то и другое.
Все его тело, казалось, было охвачено огнем — нет, еще хуже: словно вскипела вся кровь, и теперь обжигающие потоки несли по венам и артериям расплавленную лаву в каждую клеточку, каждый уголок. Том застонал, и едва расслышал собственный голос Он попытался шевельнуться — движения были негибкими и неловкими, как будто его конечности сковали цепями.
Как и когда ему удалось избежать смерти в озере и ярости ос? Но он не мог вспомнить ничего, кроме погружения в прохладную воду, а после этого — только тьма Впрочем, нет, еще что-то... туманное видение пробивалось сквозь мрак беспамятства Он пробивается сквозь атакующий рой... солнце в глаза... жужжащая орда, куча разъяренных насекомых... блестящая, спокойная поверхность озера над ним, нарушаемая только серебристыми пузырьками воздуха, вырывавшимися из его рта...
Том лежал на влажном берегу озера, не имея понятия, как он на него выбрался. Только один глаз оставался открытым; на веко другого словно навалился тяжелый груз. Оно болезненно пульсировало — да, конечно, его и туда ужалили.
Вздрагивая от боли, Киндред неловкими пальцами попытался приподнять веко и только частично достиг цели. В глазах все расплывалось, словно зрачки затянуло прозрачной пленкой. Он лежал на животе, вытянув руку и пристроив на нее голову, на заросшей травой земле, дыхание было неровным, все тело содрогалось. Солнце обжигало щеки, еще увеличивая боль от укусов. Молодой человек застонал и решил перевернуться на бок.
Усилия оказались успешными, но боль возросла. На несколько дюймов приподняв голову над землей, Том посмотрел в сторону деревьев, не вполне уверенный, что он ожидает увидеть. Летающие огоньки? Юную красавицу? Только бы осы не появились вновь! Но вокруг царили покой и тишина, нарушаемые пением птиц и шепотом слабого ветерка, заблудившегося среди листьев и травы. Окружающий мир, казалось, пришел в норму. Остались лишь причудливые образы, которые продолжали роиться у него в мозгу.
— Ненормальный, — пробормотал Том довольно громко, поскольку ему необходимо было услышать собственный голос. — Псих, — добавил он, как будто одного слова оказалось недостаточно. — Должно быть, схожу с ума.
Но Киндред был достаточно уверен в себе и понимал, что необыкновенные события произошли на самом деле. Он не был лунатиком, и болезнь не превратила его в такового. Энцефалограмма — почти безупречная, пункция спинного мозга показала, что мозговые импульсы чистые (как джин, сказали ему). Конечно, всегда оставался шанс на более поздние проявления болезни, но врачи не слишком этого опасались. И он также. С ним все в порядке.
«Тогда объясни происходящее, приятель!»
Мысли начали путаться, тело сотрясала крупная дрожь. Том впадал в шоковое состояние — и если ничего не предпринимать, то можно проваляться здесь остаток дня и ночь. Тогда у него действительно есть шанс угодить в неприятности.
— Нужно добраться до дома, — уговаривал он себя, громко и отчетливо произнося слова, поскольку ощущал в этом непонятную, но насущную необходимость. — Возвращайся домой, позвони по телефону.
Какого черта — не прихватить с собой мобильник! Ах да, он хотел сбежать от всех и вся, наслаждаться отсутствием доброжелательных, но назойливых людей. «Большая ошибка в твоем состоянии, парень. Очень большая».
Том стоял на локтях и коленях, ожидая, пока пройдет головокружение, и надеясь, что с ним исчезнет тошнота Он мешкал еще несколько мгновений, затем наконец встал и, пошатываясь, двинулся к ближайшему дереву. Схватившись за него одной рукой, молодой человек наклонился, тело содрогнулось от рвотного спазма, но из желудка ничего не изверглось, кроме струйки слюны. Яды курсировали по телу, их совместные усилия ослабляли его, заставляя чувствовать себя больным, сжимая грудь так, что становилось трудно дышать, вызывая реакцию в крови... Крови, которая текла в его мозг... О черт, насколько это повредит ему?
Киндред оттолкнулся от дерева, заставляя себя выпрямиться, сделать несколько глубоких вдохов, несмотря на боль в груди, и пошел к тропинке, которая привела его к озеру. Эта самонадеянная попытка, как выяснилось, потребовала слишком большого — для человека в его состоянии — напряжения сил, и ноги, особенно левая, сразу же подломились под ним. Секундной остановки оказалось достаточно, чтобы восстановить равновесие. Затем молодой человек снова двинулся вперед, волоча ногу, прижав согнутую руку к животу, намеренно отрешившись от бесполезных мыслей о яде, растекавшемся по его организму, сконцентрировавшись только на пути, который предстояло пройти.
Том потерял счет падениям и подъемам, давно утратил чувство времени и реальности происходящего. Лес вокруг него превратился в туманное видение, все поглощала боль, он горел как в лихорадке. Двигаться вперед его заставлял лишь один ясный образ — плясавший перед ним огонек, не на таком расстоянии, чтобы до него нельзя было дотронуться, чуть-чуть вне досягаемости. Пока его немеющие ноги могли двигаться, а один здоровый глаз — поскольку от второго осталась узенькая щелочка — мог видеть красивый, о, такой красивый маленький огонек, Киндред, конечно, будет идти за ним. Видит Бог, в этот момент он остался его единственным другом в одиноких и бессмысленных блужданиях по лесу; насекомые не любили его, деревья по обе стороны тропинки... они тоже не любили его, уж больно неприветливыми выглядели, а ветви пытались оцарапать его или даже схватить, когда он проходил мимо. Возможно, деревья заключили союз с теми маленькими обезьяноподобными монстрами, которые жили в земле, ужасными маленькими тварями, пытавшимися схватить беглеца. Именно эти чудовища натравили на него мерзких ядовитых ос, чуть не закусавших его до смерти. Но он оказался слишком умен для насекомых, он прыгнул в озеро. Озеро... Там он впервые увидел девушку... прекрасную девушку... которая послала — он знал, что это сделала она, — послала ему... огонек... маленький танцующий огонек... чтобы привести его... домой...
