Возмездие - Хатсон Шон (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
— Не беспокойся, со мной все в порядке. О чем ты хотел поговорить?
— Я хотел спросить, когда ты вернешься домой?
— Я не вернусь.
Хэкет с усилием сглотнул.
— Ты хочешь сказать, что между нами все кончено?
— Я хочу сказать, что не вернусь в наш дом, Джон. Слишком много воспоминаний с ним связано.
— И что же ты намерена делать? Как же нам быть? — настаивал он.
— Я пока останусь у Джули. Хотя, конечно, временно... — Она вздохнула. — Надеюсь, ты понимаешь, что сейчас не самое подходящее время для разговора. — Она хотела встать, но Хэкет удержал ее.
Высвободив руку, она посмотрела ему в глаза. Взгляд ее выражал неприязнь — если не ненависть. Он отступился.
— Джули ждет меня. Я должна идти.
— Но ты нужна мне! — крикнул Хэкет. Не без труда овладев собой, проговорил: — Сью, нам надо объясниться.
— Не сейчас, — сказала она, поднимаясь со скамьи.
Он смотрел ей вслед, смотрел, как она шагает по узкой тропинке, направляясь к заасфальтированной площадке, где парковались машины. Смотрел, как она забирается на заднее сиденье, усаживаясь рядом с сестрой. Смотрел вслед отъезжающей машине.
Хэкет еще довольно долго стоял под холодным, пронизывающим ветром и моросящим дождем. Потом наконец повернулся и зашагал к пар ковочной площадке. Как много он хотел ей сказать... сказать о том, что он продаст дом и переедет в Хинкстон и что они смогут начать все сначала. Если она согласится... Ему столько надо ей сказать! Но больше всего ему хотелось обнять ее, хотя бы на мгновение прижать к своей груди.
Ему отказано в такой малости. И, уже сидя в машине, он задумался: не является ли этот отказ ее окончательным решением, не потерял ли он ее навсегда?
Он потерял ее.
Сначала он потерял дочь, а вот теперь — жену. Поначалу ему казалось, что утрата Сью не является такой же ужасающей непреложностью, как смерть дочери, — но в конце концов Хэкет осознал: между ними все кончено. Сью для него умерла. Как Лиза.
...В полном одиночестве он сидел в гостиной со стаканом виски в руке. Глаза его остекленели, голова гудела. Он откупорил бутылку час назад. Теперь она была наполовину пуста. Хэкет обвел взглядом комнату и вдруг понял, что ненавидит ее, ненавидит весь этот дом. Сью права — слишком много воспоминаний. Не только для нее — для него тоже. Неужели она этого не понимает? Где укрыться от собственных воспоминаний? Где бы он ни находился, они будут мучить его, разъедая изнутри, точно раковая опухоль. И все же он цеплялся за надежду, верил, что возмездие спасет его.
Он основательно приложился к стакану. По подбородку его потекла янтарная жидкость. Взревев от гнева и отчаяния, Хэкет с силой сжал стакан. Раздался хруст стекла. Толстые осколки впились в ладонь. На пол из глубоких порезов закапала кровь. Он медленно поднес к лицу руку, удивленно разглядывая ее. Из рассеченной в нескольких местах ладони струилась темная густая жидкость. Из мякоти у основания большого пальца торчал крупный осколок. Вытащив стекло, Хэкет несколько секунд разглядывал его. Затем отбросил в сторону.
Не отрывая взгляда от кровоточащей ладони, он поднес ее к лицу и принялся размазывать по щекам кровь:
Похожий на индейца в боевой раскраске, он неподвижно сидел, откинувшись на спинку стула. Из порезов на руке все еще сочилась кровь. Но боли он почти не чувствовал.
Хэкет улыбнулся — и вдруг расхохотался.
Глава 23
Сказать, что столовая комната «Тельца» была небольшой, значило бы ничего не сказать. В комнатушке едва помещалось пять столиков, за один из которых и усаживался сейчас Стивен Дженнингс. Откинувшись на спинку стула, он попытался представить себе это помещение, полностью заполненное едоками. Впрочем, по его мнению, такое едва ли было возможно.
«Телец» относился к заведениям, деликатно именуемым «по-домашнему уютными». Скромный отель (опять-таки слишком громкое наименование для крохотного «Тельца»), расположенный в центре Хинкстона, был безукоризненно чистым, дешевым и во всех отношениях приятным заведением. Дженнингс останавливался во многих подобных гостиницах, и большинство из них нравились ему гораздо меньше. Последние три года он служил в фирме, производившей джинсы. Не Бог весть какая работенка, позволявшая, однако, разъезжать на казенной машине, да и оплачиваемая неплохо. Последние полтора года он провел в постоянных разъездах. Правда, на пороге своего двадцатисемилетия он все чаще задумывался о дальнейшем продвижении по службе. Да и мать частенько говорила, что ему следует жениться и вести более оседлый образ жизни — словом, подумать о своем будущем. Впрочем, для женитьбы он, по его собственному мнению, был еще слишком молод. «Слишком стар для танцулек и слишком молод, чтобы похоронить себя заживо», — улыбнулся он про себя.
Покончив со своими глубокомысленными раздумьями, Дженнингс просмотрел меню, а затем снова окинул взглядом заведение. На каждом столике стояла ваза с цветами, салфетки и скатерти безукоризненной частоты. Стивен еще раз заглянул в меню.
Выбор блюд, хотя и небольшой, был слишком «вызывающим» для такого скромного заведения, как «Телец». Бифштекс в красном вине и под грибным соусом. Стивен глянул на цену. Дороговато... Но для чего же, черт возьми, ему платят командировочные? Он просмотрел перечень спиртных напитков.
— Хэлло!
Восклицание это отвлекло его от изучения меню. Он поднял голову.
У его столика стояла молодая женщина. Впрочем, слово «женщина» было бы некоторым преувеличением — Дженнингс дал бы ей лет девятнадцать. Заметив в ее руке блокнот, он сообразил, что перед ним официантка, изящная и стройная, в облегающей черной юбке и не менее облегающей блузке, подчеркивающих стройность ее фигуры. Вьющиеся белокурые волосы спадали на плечи, обрамляя миловидное личико, на котором, точно сапфиры, светились ярко-голубые глаза. Косметикой, судя по всему, она совсем не пользовалась, а свежесть ее кожи выглядела почти неестественной даже для такого юного создания. Она, улыбаясь, стояла у столика, терпеливо ожидая заказа. Дженнингс взглянул на ее ноги, отметив, что на ней не обычные туфли официантки, а модельные — на высоких каблуках. Для идеальной красавицы девочке чуть-чуть не хватало роста.
Она снова улыбнулась.
— Я напугала вас? — весело спросила она. — Простите. Папа все время твердит мне, чтобы я, как он выражается, «не подкрадывалась к посетителям».
Дженнингс тоже улыбнулся.
— Ваш папа?
— Да. Он хозяин гостиницы. Они с мамой держат ее уже двадцать лет и стали владельцами еще до моего рождения.
Она не сводила с него пытливого взгляда своих сапфировых глаз.
— Вы здесь новенький, правда? Сегодня приехали?
Он кивнул.
— Вы что, знаете всех постояльцев?
— Конечно. В это время года их немного. — Она взглянула на него со значением. — По крайней мере, таких, как вы. — Она говорила без всякого смущения. Даже не опускала глаз в блокнот.
Дженнингс не мог оторвать взгляда от ее груди, от проступавших под тонкой тканью упругих сосков.
— Благодарю за комплимент. Это входит в цену комнаты? — спросил он с улыбкой.
— У меня был парень, похожий на вас, — сказала она, по-прежнему гипнотизируя его взглядом.
— Был?
— Мы разошлись. Я от него устала. — Она улыбнулась. — Он не умел держаться на достойном меня уровне. Мало кому из здешних это под силу.
Дженнингс закашлялся, пытаясь сдержать душивший его смех.
Девушка с ним даже не заигрывала, она просто-напросто делала ему предложение. Причем совершенно откровенно. Он поднял на нее глаза — и призадумался: девчонка потрясающая. Вне всякого сомнения.
— Я бы чего-нибудь перекусил, — проговорил он, снова заглядывая в меню.
— Простите, я что-то не так сказала? — спросила она, смахивая пылинки с юбочки нарочито неторопливыми движениями, давая ему возможность полюбоваться ее соблазнительными бедрами, обтянутыми юбкой.
— Нет, что вы! — возразил он с улыбкой. — Но не думаю, что вашему папе понравилось бы, как вы со мной разговариваете. А вдруг он нас услышит и выставит меня из гостиницы? — Он подмигнул ей. — Выставит на ночь глядя... Что мне тогда делать?
