Лучшее за год 2005: Мистика, магический реализм, фэнтези - Датлоу Эллен (книги онлайн полные версии txt) 📗

Я не знал, был ли молодой человек жив — в любом смысле этого слова. Пожалуй, он мог быть живым. Как бы то ни было, его состояние подсказывало, что моей семье стоило начать подыскивать дом для переезда.

— Что там случилось? — спросила моя сестра с другого конца подвала. Она сидела на лестнице. — Похоже, еще один папочкин проект зашел в тупик.

— Похоже на то, — сказал я, возвращаясь к лестнице.

— Как ты думаешь, у этого парня было много денег?

— Не знаю. Может быть. Он собирал пожертвования для какой-то организации.

— Вот и славно. Мы с мамой вернулись без копейки, хотя вроде бы ни на что особо не тратились.

— Куда вы ездили? — Я присел на ступеньку рядом с ней.

— Ты же знаешь, что мне нельзя об этом говорить.

— Но я не могу не спросить.

Немного помолчав, она прошептала:

— Дэниэл, ты знаешь, что такое гермафродит?

Я старался никак не выдать своей реакции на вопрос сестры, даже несмотря на то, что он вызвал у меня массу воспоминаний и эмоций. Вот что смутило меня в теле детектива: я всегда полагал (во всяком случае, воображал), что разделение половых органов у мужчин и женщин было строгим и однозначным. А у детектива, как я уже говорил, было и то и то… В общем, все было перемешано.

Спасибо тебе, Элиза.

Несмотря на то что мать запрещала ей о чем-либо мне говорить, сестра всегда находила способ рассказать мне — пусть и полунамеками — о том, что они делали.

— Почему ты об этом спрашиваешь? — прошептал я. — Ты что, видела кого-то такого, когда была с мамой?

— Вовсе нет, — ответила она.

— Ты должна сказать мне, Элиза! Мама… Мама говорила обо мне… Говорила обо мне с тем человеком?

— Я не знаю. Я не знаю, правда, — сказала Элиза и пошла вверх по лестнице.

Дойдя до верхней ступеньки, она остановилась и спросила:

— Когда все это закончится, Дэниэл? Между тобой и мамой? Каждый раз, когда я заговариваю о тебе, она просто молчит как рыба. Это же бессмыслица!

— Это силы загрязненной вселенной, — сказал я патетически.

— Что-что? — переспросила сестра.

— Ничто из того, что заставляет человека совершать какие-либо поступки, не имеет смысла, если ты это еще не заметила. Причина всего — в наших головах, как любит говорить папа.

— Что бы это ни означало, тебе лучше помалкивать о том, что я тебе рассказала. Я больше ничего не собираюсь тебе говорить, — закончила она и пошла на второй этаж.

Я последовал за сестрой в гостиную. Отец уже сидел на диване рядом с матерью. Та открывала многочисленные коробки и вытаскивала из сумок разные вещи, видимо, показывая, что именно они с Элизой приобрели за время своей прогулки. Я устроился на стуле напротив них.

— Привет, малыш, — сказала моя мать.

— Привет, мам, — ответил я и обратился к отцу: — Пап, можно я кое-что спрошу?

Он по-прежнему выглядел так, будто был слегка не в себе.

— Папа?..

— Твой отец очень устал, солнышко.

— Знаю, знаю. Я просто хотел кое-что у него спросить. Пап, когда ты говорил с тем парнем, ты что-то сказал про три… Ну, ты назвал их принципами.

— Страны, божества, — сказал отец, словно выныривая из своей депрессии. — То, что мешает ясному постижению мира.

— Ага. Но есть же еще третий принцип. Ты никогда не говорил о нем.

Но отец уже замолчал и смотрел в пол безнадежным взглядом. Мать же почему-то улыбалась. Она-то уж точно слышала обо всем этом не один раз.

— Третий принцип? — переспросила она, выпуская сигаретный дым в мою сторону. — Что ж, третий принцип — это семья, дорогуша.

Морин Ф. Макхью

Приношение мертвым

После смерти Рейчел жила одиноко. У нее был свой, сколоченный из досок домик и двор, полный серых гусей, которых корми не корми, они всегда будут довольны. В открытые двери кухни проникал пурпурный свет восходящего солнца. С тех пор как Рейчел умерла, здесь всегда стояло раннее летнее утро. Поначалу ей было интересно — не есть ли это некое подобие католического представления о загробной жизни. Ни присутствия Бога, ни его отсутствия она не ощущала, а застывшее во времени утро не пробуждало ни волнения, ни любопытства.

Гуси криком дали знать о приходе гостя. Гуси лучше собак, а может, и надежнее. Пришел Спид.

— Рейчел! — позвал он от изгороди.

При жизни Спид был дядей мужа Рейчел. Тогда они почти не общались — он был ей несимпатичен, и она его не одобряла. Но теперь, когда можно было не опасаться греха или дурных знакомств, Рейчел доставляла удовольствие его компания.

— Рейчел, тебе письмо из Китая.

Она вышла на порог и, заслонив ладонью глаза от солнца, переспросила:

— Что-что?

— Тебе письмо из Китая, — повторил Спид, показав большой конверт из плотной красной бумаги, опечатанный восковыми печатями.

Никогда раньше Рейчел не получала писем.

— Где ты его взял? — спросила она.

— В почтовом ящике, что в конце лощины, — ответил Спид. Его густые черные волосы напоминали проволочную щетку и без бриолина не поддавались расчесыванию.

— Нет там никакого ящика, — сказала Рейчел.

— Теперь есть.

— Господи, Спид, и кто тебя надоумил туда пойти?

— Все гораздо хуже — никто меня не надоумил. Давай, открывай.

Рейчел подошла к Спиду и взяла у него письмо. С левой стороны конверта столбиками красовались китайские иероглифы. На большой, размером с ладонь марке изображен летящий по золотому небу белый журавль. По центру конверта черными чернилами аккуратно выведен адрес получателя:

Рейчел не спешила открывать письмо. Спид уже был близок к апоплексическому удару, а она все рассматривала конверт с обеих сторон. На красной бумаге едва различались водяные знаки в виде извивающихся китайских драконов — тоже очень красиво.

Рейчел неохотно надорвала конверт.

В письме сообщалось следующее:

Дальше шел текст на китайском, вероятно дублирующий предыдущий.

— Ну, что там? — поинтересовался Спид.

Рейчел показала ему письмо.

— Ага. Понятно.

— Что тебе понятно?

— Ничего, — сказал Спид. — Разве только то, что китайцы действительно чтят своих предков. Будешь звонить?

Рейчел вернулась в дом. Спид, топая тяжелыми ботинками на двойной подошве, прошел следом. Рейчел была босиком и потому двигалась бесшумно.

— Хочешь кофе? — предложила она.

— Нет, — отказался Спид. — Ты им ответишь?

— Я позвоню.

Александр Грехам Белл считал, что со временем телефон позволит общаться с душами умерших, так что связь была установлена. Своим телефоном Рейчел еще ни разу не пользовалась. И вот она стоит посреди чистенькой кухни — намокший от росы подол юбки липнет к ногам — и набирает нужный номер.