Возвращение в Арден - Страуб Питер (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
–Так ты думаешь, что это кажется странным? Теперь ты послушай. Если уж тебе приспичило рассказывать всем про этот чертов дом, то зачем говорить об этом моей дочери?
Я молчал.
Он какое-то время смотрел на меня, потом повернулся и изо всех сил ударил кулаком по перилам крыльца.
Тут я и начал беспокоиться.
– Не хочешь отвечать? Ты дерьмо, Майлс. Все уже забыли об этом доме. Алисон никогда бы ничего не узнала, эта дрянь рухнула бы прежде чем она вырастет. И тут ты приезжаешь и рассказываешь ей про “Волшебный Замок”. И она идет к какому-то алкашу в Ардене, чтобы узнать подробности. Я уверен – ты сделал это, чтобы посмеяться надо мной, как всегда делали ты и твоя чертова кузина.
– Прости, Дуэйн. Я был уверен, что она уже знает.
– Врешь, Майлс. Ты назвал это моим Волшебным Замком. Ты хотел, чтобы она смеялась надо мной. Хотел смешать меня с дерьмом. Черт, надо бы тебя избить, чтобы мало не показалось.
– Может, и надо, – сказал я. – Но раз уж ты этого не сделал, выслушай меня. Я сказал про это не нарочно. Я был уверен, что все об этом знают.
– Да, мне от этого очень полегчало. Все-таки надо тебя побить.
– Что ж, если хочешь, валяй. Но я извиняюсь.
– Нечего извиняться, Майлс. Просто запомни: держись подальше от моей дочери. Понятно?
Только сейчас он заметил нагроможденную вокруг мебель. Гнев на его лице сменился изумлением:
– Черт возьми? Что это ты тут делаешь?
– Я поставил на место старую мебель, – промямлил я, осознавая вдруг весь идиотизм своих действий. Когда я буду уезжать, поставлю все обратно. Обещаю тебе.
– Поставил на место? Тебе не нравилось? Ты поганишь все, к чему ни притронешься, Майлс. Знаешь, я думаю, что ты чокнутый. И не я один так думаю. Ты опасен. Пастор Бертильсон был прав насчет тебя, – он опять включил фонарик и направил мне прямо в глаза. – Слушай, Майлс. Я тебя не выгоню, я даже не стану тебя бить, но я не спущу с тебя глаз. Теперь ты не сделаешь и шагу, о котором я бы не узнал.
Луч фонарика оставил мое лицо и побежал по мебели, наваленной на лужайке.
– Нет, ты действительно чокнутый. Любой другой выставил бы тебя, – я подумал, что он, может быть, прав. Не сказав больше ни слова, он пошел прочь, но через пять или шесть шагов обернулся и опять осветил меня фонариком – только на этот раз луч плясал и дергался. – И запомни: держись подальше от моей дочери. Не суйся к ней.
Это было похоже на тетю Ринн.
Я подтащил к краю пропасти второй диван и столкнул его вниз. Там он упал на первый и треснул.
Я захлопнул двери и еще полчаса втаскивал в дом старую мебель, потом открыл бутылку виски и пошел наверх.
Пять
Всю свою жизнь я, как Сизиф, брался за непосильные задачи, поэтому неудивительно, что мне в ту ночь приснилось, что я качу свою бабушку в гору в инвалидном кресле на колесиках. Вокруг было темно, но нас окружало серебряное сияние. Бабушка весила, казалось, целую тонну, и от нее пахло дымом. За мной кто-то гнался – меня обвинили в чем-то страшном, в убийстве, быть может, – и преследователи уже догоняли.
– Поговори с Ринн, – сказала бабушка. И повторила:
– Поговори с Ринн. И еще раз:
– Поговори с Ринн.
Я остановился. Я не мог толкать ее дальше, подъем продолжался уже много часов.
– Бабушка, – сказал я, – я устал. Мне страшно.
Запах дыма забивался мне в ноздри, заполняя мой череп.
Она повернула ко мне лицо – черное и сгнившее. Я услышал три циничных хлопка в ладоши.
Проснулся я от собственного крика. Тело мое казалось невероятно тяжелым. Рот горел, в висках пульсировала боль. Я сел на кровати, обхватив голову руками; потом нащупал стоящую рядом бутылку. Она была почти наполовину пустой. Я кое-как встал на негнущихся ногах. Не считая туфель, я все еще был облачен в воскресный костюм, теперь покрытый высохшей грязью из подвала.
Я спустился вниз. Ступеньки плыли подо мной, и пришлось держаться руками за стены. Сперва я удивился – почему тут стоит эта мебель? Потом вспомнил события предыдущей ночи – урывками, как сохранила их моя пьяная память. Я тяжело опустился на диван, опасаясь, что провалюсь сквозь него прямо в другое измерение. Вчера мне казалось, что я помню расположение всех бабушкиных вещей. Теперь я понял, что это мне казалось. Придется экспериментировать, пока вид комнаты не покажется мне знакомым.
Ванная. Горячая вода. Я встал с дивана и, избегая смотреть на мебель, отправился на кухню.
У окна стояла Алисон Апдаль и что-то жевала. На ней были майка (желтая) и джинсы (коричневые). Ноги босые; я ощутил холод пола, будто это были мои ноги.
– Извини, – сказал я, – но для бесед еще рано. Она проглотила то, что жевала.
– Мне надо было вас увидеть, – сказала она. Глаза ее были расширены.
Я отвернулся – от греха подальше. На столе стояла нетронутая тарелка с яичницей.
– Это приготовила миссис Сандерсон. Она посмотрела на комнату и сказала, что уберет, когда вы решите, что делать со всей этой мебелью. И еще она сказала, что вы разломали сундук. Сказала, что это антиквариат, и ее родственникам дали за такой двести долларов.
– Прошу тебя, Алисон, – взмолился я, глядя на ее уютно колышущиеся под майкой груди. Ноги ее были на удивление маленькими и белыми, слегка пухлыми. – Я слишком устал, чтобы говорить.
– Я пришла по двум причинам. Во-первых, я знаю, что зря заговорила с папой о том доме. Он прямо взвился. Зак меня предупреждал, но я не послушалась. Но что с вами такое? Вы что, опять напились? И мебель зачем-то всю повытащили.
– У меня есть план.
Я сел за стол, отодвинув остывшую еду, прежде чем ее запах долетел до меня.
– Не беспокойтесь насчет папы. Он действительно очень зол, но не знает, что я здесь. Сейчас он на новом поле за дорогой. Он вообще про меня многого не знает.
Я увидел, наконец, что она возбуждена – очень возбуждена.
Зазвонил телефон.
– Черт, – буркнул я и снял трубку. Молчание.
– Кто там? Эй, алло! – никакого ответа. До меня донесся слабый звук, похожий на взмахи больших, мягких крыльев или на вентилятор. Я повесил трубку.
– Они молчат? Зак говорит, что телефон доносит до нас волны космической энергии, и что если все разом повесят трубки, то до них дойдет чистая энергия космоса. Еще он говорит, что если все одновременно наберут один и тот же номер, произойдет что-то вроде взрыва. Он сказал, что электроника и телефоны готовят нас к апокалипсису, – все это было пересказано тоном примерной ученицы.
– Мне нужен стакан воды, – сказал я. – И ванна. Больше ничего, – я подошел к раковине, где стояла она, налил стакан холодной воды и выпил его в два глотка, чувствуя, как вода струится по телу, как свежая кровь. Второй стакан воспроизвел это ощущение.
– Вам не звонили ночью?
– Нет. А кто это должен мне звонить по ночам?
– Могут позвонить. Похоже, вы многим тут не нравитесь. Про вас говорят всякое. Скажите, что тут случилось много лет назад? В чем вы участвовали?
– Я не знаю, о чем ты говоришь. Моя жизнь с самого детства была блаженством. А сейчас я хочу принять ванну.
– Папа знает об этом, так ведь? Я слышала, как он говорил об этом, но не говорил прямо, а намекал по телефону пару дней назад. По-моему, он говорил с отцом Зака.
– Непохоже, что у Зака есть родители. Я думал, он родился из головы Зевса. А теперь уходи! Прошу тебя.
Она не двигалась. Вода разбудила в моей голове острую, пульсирующую боль. Но даже сквозь боль я почувствовал ее возбуждение. Она скрестила руки на животе, отчего ее груди сдавились вместе. Я обонял запах ее крови.
– Я сказала, что пришла по двум причинам. Вторая – это то, что я хочу спать с вами.
– О Господи.
– Он не вернется еще часа два. Это не займет много времени, – сообщила она, раскрыв тем самым кое-что новое о сексуальной жизни Зака.
– А что об этом подумает старина Зак?
– Это его идея. Он сказал, что я должна учиться послушанию.
