Улей (ЛП) - Каррэн Тим (читать книги бесплатно полные версии TXT, FB2) 📗
Однако он не верил в это. Погода была плохой... снег и порывы ветра не прекращались уже три дня, а температура была низкой, около семидесяти градусов ниже нуля, а холодный ветер снижал ее почти до ста градусов ниже нуля. В такую погоду вы не будете изо всех сил искать дополнительную работу на улице. И почти все держались подальше от Хижины № 6 и того, что в ней сейчас находилось. Может быть, если бы было лето и было бы светло, но в этой вечной кричащей черноте... ни за что. Даже если бы кто-то увидел, что дверь широко распахнулась, они бы не пошли туда, как если бы ты не пошел на кладбище в полночь, потому что дверь склепа была оставлена открытой и скрипела.
Суеверны вы или нет, но у ваших поступков были пределы.
Хейс шел первым, застегнувшись в ECW, с широко раскрытыми глазами за пластиковыми очками. Катчен и Шарки держались за ним. Все они вцепились в растяжки, чувствуя, как ветер пытается сбить их с ног, а иногда и поднять вверх, вверх и прочь в морозную ночь.
Хейс остановился перед дверью в хижину.
Да, она была закрыта, точно. И он был почти уверен, что ветер тут ни при чем. Искать на снегу следы было бесполезно, потому что ветер стирал их каждые десять минут. Дверь была заметена почти метровым сугробом, и Хейсу пришлось раскидать его сапогами, чтобы они смогли ее открыть.
Затем он открыл защелку, тайком ухмыльнулся длинной цепи и свисающему с нее Мастер-замку, и потянул открывая, чувствуя исходящее от них тепло.
Вы ступите туда, и они сожрут ваш разум полностью.
Но Хейс вошел и включил свет, и остальные вошли вместе с ним, Катчен закрыл за ними дверь. Они стянули рукавицы и защитные очки, сразу почуяв комнату. После свежайшего уличного воздуха вонь в хижине стояла омерзительная, от нее мутило. Это был густой и парообразный зеленый аромат гниющих болот и раздувшейся на солнце рыбы.
"Боже... что за запах, - сказал Катчен, - Какого черта Гейтс позволил им настолько разложиться? Они бесценны".
"Смотрите", - сказала Шарки.
Ни Хейс, ни Катчен этого не видели, угол стены закрывал большую часть лаборатории, за исключением этой разлагающейся мясистой массы на столе. Но сейчас они увидели.
"Майнер". - сказал Катчен.
Да, это был Майнер, определенно, они нашли его. Они никогда не узнают точно, что взбрело ему в голову или о чем он думал, и это, вероятно, было хорошо. Потому что Майнер решил поставить стул примерно в четырех футах от оттаявшего - и разлагающегося - экземпляра и смотреть на него в темноте. У Хейса были некоторые идеи относительно того, почему, но он не озвучил их. Он просто смотрел на Майнера, пока дул ветер, лачуга дрожала, а в воздухе повисла тревожная тишина.
"Что... Господи, что, черт возьми, с ним случилось?" - спросил Катчен вслух, краска отхлынула от его лица.
Шарки не нужно было подходить очень близко, чтобы поставить диагноз. "Мертв, - сказала она, - наверное, четыре или пять часов, я полагаю".
"Мертв, - сказал Катчен так, как будто не ожидал этого, - о, Господи, он мертв".
И он был.
Просто сидел на стуле, откинувшись на спинку, в парке, в варежках. Его большие белые сапоги были скрещены, а руки в варежках аккуратно лежали на коленях. Он выглядел довольно умиротворенным, пока вы не замечали лицо, не замечали, как его рот был перекошен в безмолвном крике, а запекшаяся кровь стекала с губ и ноздрей, как старые винные пятна. И его глаза... только пустые багровые впадины со сгустками желеобразной мякоти, расплесканной по щекам, как слизистый яичный белок.
"Охуеть, - сказал Катчен, как будто только что понял, - эти сопли... его глаза".
Он отвернулся, и Хейс последовал его примеру.
Шарки тоже не слишком хотела смотреть на это, но медицинское любопытство и предстоящий отчет, который ей предстояло составить, требовали, чтобы она подошла ближе и рассмотрела все внимательно.
Катчен выглядел так, будто собирался блевать, но передумал. Он смотрел на мумию на столе, хмурясь, она ему не очень нравилась. Эти сверкающие красные глаза на концах мясистых желтых стеблей все еще были вытянуты и широко раскрыты.
"Я бы не стал смотреть на них слишком долго, - предупредил его Хейс, - будут плохие сны".
Катчен коротко рассмеялся и отвел взгляд: "Безумное чертово существо. Выглядит так, словно его придумали какие-то голливудские специалисты по спецэффектам, понимаешь? Напоминает мне тех пучеглазых монстров, которых рисует Гэри Ларсон"[15].
Хейс больше думал в духе Берни Райтсона[16], но держал это при себе. Он научился держать все в себе. Пока Шарки осматривала Майнера, он стоял, пытаясь думать о всякой чепухе, чтобы это существо не попыталась снова залезть ему в голову. Наконец он сдался, открылся, но ничего не произошло. Существо было мертво, и ему пришлось задуматься, не сходит ли он с ума. В его голове не было ничего, кроме нейтрального гудения уставших нейронов. Больше ничего, слава богу.
Дверь открылась, и вошел ЛаХьюн с Сент-Оурсом и парой контрактников. Он перевел взгляд с мумии на Хейса, сморщил нос от вони и снял очки. Пока он не видел тела.
Он погрозил пальцем Хейсу, бросив на него свирепый взгляд. "Что, ради всего святого, вы здесь делаете? Эта хижина была опечатана и заперта цепями, вход в нее запрещен для всех, кроме меня и команды доктора Гейтса. У вас нет разрешения находиться здесь".
Сент-Оурс одарил Хейса легкой улыбкой, как бы говоря, да, старый добрый ЛаХьюн, разве он не сам Король Дерьмо?
Шарки собиралась что-то сказать, но Хейс шагнул вперед, что-то в нем закипело, забурлило. "Я сам себе сделал чертово разрешение, ЛаХьюн. Его называют болторезом. Но я рад, что ты появился, потому что я хочу, чтобы твоя высокая и могучая белая задница кое-что увидела".
"Джимми..." - начала Шарки.
Но Хейс не слушал. Его глаза встретились с глазами ЛаХьюна, и ни один из мужчин не нарушил состязания в гляделки. Они столкнулись, как пара гремучих змей самцов, готовых броситься на сочную самку.
"Я хочу, чтобы вы убрались отсюда, - сказал ЛаХьюн, - Немедленно!"
"Поцелуйте меня в задницу, шеф", - сказал ему Хейс, и, прежде чем кто-либо успел его остановить или даже подумать об этом, сделал два быстрых шага и схватил ЛаХьюна за руку. И достаточно сильно, чтобы чуть не выдернуть ее из сустава. Схватил и потащил внутрь хижины, пока тот не увидел Майнера ясно, как день.
ЛаХьюн высвободился... или пытался. "Майнер... Боже".
Хейс издал вымученный смешок, подтягивая ЛаХьюна ближе к трупу и его пустым глазницам. - Нет, Богу плевать на эту вечеринку, ЛаХьюн. Смотри, что сделали питомцы Гейтса. Вот что происходит, когда они проникают в твою голову и перегружают тебя. Тебе нравится? Тебе нравится, как это выглядит? - спросил он, тряся мужчину, - может быть, нам нужно запереть тебя здесь, в темноте, на несколько часов, чтобы посмотреть, не пострадаешь ли ты от какого-нибудь ебанного дурного эффекта от непосредственной близости к останкам. Ты этого хочешь, ЛаХьюн? Это то, что ты хочешь? Чувствуешь, как этот гребаный монстр проникает в твой разум и обескровливает тебя, а твои гребаные мозги вытекают из твоих ушей?
ЛаХьюн вырвался. "Я хочу, чтобы все убрались отсюда и прямо сейчас, черт возьми".
Но Сент-Оурс и другие парни были слишком заняты, переводя взгляд с разлагающейся оболочки на столе на Майнера, парня, с которым они жили и пили, играли в карты и смеялись. Он был одним из них, и когда шок начал проходить, они обратили внимание на ЛаХьюна.
"Блять, ты собираешься с этим что-то делать, босс? - спросил Сент-Оурс. - Или я должен, черт возьми, догадаться?"
"Ничего, - сказал другой, - он ни хрена не сделает".
Сент-Оурс был большим, и он мог бы размазать такого парня, как ЛаХьюн, по стене, и использовать то, что осталось, чтобы подтереть свою задницу. - Вот что, босс. Я дам тебе день или два, чтобы заняться этим делом. Если ты не избавишься от этих сраных уебков, мы выльем сюда около двухсот галлонов высокооктанового и поджарим ебаную сосиску.
