Затерянные миры. Марс - Смит Кларк Эштон (полная версия книги .txt) 📗
Он повернулся к следующей бутыли, задержав дыхание, чтобы не глотнуть газа. Она разлетелась на куски после первого же удара, и вновь он почувствовал как бы легкий вздох.
Громовой голос заполнил комнату, когда Хэйнс поднял свою палицу, чтобы ударить по третьей бутыли:
— Глупец! Этим поступком ты приговорил к смерти себя и своего соотечественника-землянина! Слова смешались с грохотом заключительного удара.
Наступила гробовая тишина, даже далекое приглушенное грохотанье механизмов, казалось, ослабело. Землянин осмотрел расколотые бутыли, а затем, отбросив бесполезный обломок своей палицы, разлетевшейся на куски, выбежал вон.
Несколько Айхаи, привлеченных шумом битья Сосудов, появились в зале. Они бесцельно и несогласованно бегали по помещению, словно мумии, приводимые в движение ослабевающим гальваническим током. Никто из них не пытался задержать землянина.
Хэйнс не мог знать, будет ли наступление сна, вызванное газами, быстрым или медленным. Ему казалось, что воздух в кавернах оставался неизменным: не чувствовалось ни запаха, ни ощутимого воздействия на дыхание. Но во время бега он почувствовал легкую вялость и сонливость. Все его чувства, казалось, опутала пелена.
По стенам коридоров клубились едва заметные испарения, и сами они выглядели иллюзорными.
Он убегал без каких-либо определенных целей или намерений и почти не удивился, когда его, словно в сновидениях, приподняло от пола и понесло по воздуху. Хэйнса словно захватил несущийся поток или невидимые облака. Мимо быстро проплывали двери секретных комнат, порталы и сотни таинственных залов. Он мельком видел колоссов, которые пошатывались и клевали носом, оказываясь в зоне действия все более распространяющейся сонливости. Затем Хэйнс оказался в комнате, где хранился окаменелый цветок на треноге из хрусталя и черного металла.
Открылась дверь в гладкой скале противоположной стены, и непонятная сила бросила в нее Хэйнса. Пролетая мимо огромной массы неизвестных механизмов и вращающегося диска, издающего адское гудение, он, казалось, падал в подземелье, затем оказался стоящим на ногах. Внутренность помещения приобрела устойчивые очертания, а диск возвышался перед ним. Он к этому моменту уже перестал вращаться, но его дьявольские вибрации все еще пульсировали.
Среди переплетения блестящих спиралей и динамо-машин Хэйнс разглядел тело Чанлера, привязанное металлическими шнурами к раме, напоминающей дыбу.
Рядом, застыв в неподвижности, стоял Та-Вхо Шаи, а сбоку извивались среди механизмов части тела невероятного вида существа.
Гигантское растение с бесчисленными корнями, бледное и раздувшееся, ответвлялось от луковицы ствола. Ствол был увенчан ярко-красной чашей наподобие чудовищного цветка, откуда поднималась миниатюрная фигурка жемчужного цвета, сложенная утонченно пропорционально и красиво. Фигурка обратила к Хэйнсу свое личико лилипута и заговорила звучным голосом Валтума:
— Ты победил, но ненадолго, я не таю на тебя злобы. Я виню свою собственную беззаботность.
До Хэйнса голос доносился, как отдаленные удары грома для почти заснувшего человека. Спотыкаясь, едва не падая, он пробрался к Чанлеру. Чанлер молча смотрел на него с металлической рамы, и его вид вызывал у Хэйнса смутное беспокойство.
— Я… разбил Сосуды Сна, — свой голос показался Хэйнсу нереальным, — поскольку ты перешел на сторону Валтума. Большего я сделать не смог.
— Но я не соглашался на его предложения, — медленно, почти по складам протянул Чанлер. — Все это ложь… чтобы обманом заставить тебя уступить Валтуму… Меня пытали, потому что я не сдавался… — Чанлер слабел на глазах, теряя последние силы. Медленно с его лица исчезли болезненные эмоции, писатель погрузился в глубокий сон.
Хэйнс, с трудом одолевая собственную дремоту, пытался разглядеть зловещий инструмент, похожий на заостренное стрекало, на пальцах Та-Вхо Шаи. С его тонких, как иглы, кончиков сыпались электрические искры. Рубашка на груди Чанлера разорвалась, и на коже от подбородка до диафрагмы проступала татуировка из крошечных отметин. Хэйнс почувствовал смутный ужас.
Он понимал, что проваливается в забвение, но слышал голос Валтума. Спустя годы ему показалось, что он понимает значение слов.
— Мои методы убеждения не дали результата, но сейчас это неважно. Я засыпаю, хотя мог бы продолжать бодрствовать, если бы пожелал. Я умею не поддаваться действию газов, призвав на помощь свои научные знания и жизненную энергию… Мы все заснем крепким сном… и для меня и моих подданных тысяча лет пролетит как одна-единственная ночь. Вам, чьи жизни так коротки, проснуться уже не удастся. Я же воспряну ото сна и воплощу свой план завоевания… а вы, которые осмелились помешать мне, будете лежать рядом со мной кучкой пыли, и пыль эту сметет время.
Валтум замолк, и миниатюрное существо клюнуло носом в ярко-красную чашу. Хэйнс и Чанлер видели друг друга, словно сквозь растушую дымку серого тумана. Адские механизмы остановились, титаны прекратили бесконечную работу, воцарилась тишина. Чанлер расслабился на раме для пыток, веки его опустились. Хэйнс, собрав остатки воли, шагнул, пошатнулся и упал, застыв без движения. Та-Вхо Шаи покоился на полу, как мумия, но все еще сжимал свой инструмент. Тяжелый сон подобно молчаливому морю на тысячу лет заполнил каверны Равормоса.
ПОСЛАНЕЦ С МАРСА
Все это произошло осенью 1947 года, за три дня до ежегодного футбольного матча между командами Стенфорда и Калифорнийского университета, когда необычный гость из космоса приземлился в середине огромного стадиона в Беркли, где должен быть состояться матч.
В городах на берегах залива Сан-Франциско, в Беркли, Окленде, Аламеде и в самом Сан-Франциско, толпы людей видели в небе космический корабль, спускавшийся замедленно, и указывали на него друг другу. Мерцая медно-золотистыми бликами, корабль опускался по безоблачному осеннему лазурному небу, и над стадионом трасса его шла в виде медленно раскручивающейся спирали. Он абсолютно не походил на любой из известных типов воздушных кораблей и имел длину около сотни футов.
Форма корабля была яйцевидной и при этом более или менее угловатой, причем поверхность разделялась на десятки различных плоскостей со множеством ромбовидных люков из пурпурного материала, иного, чем тот, из которого был выполнен корпус. Вид корабля даже с первого взгляда наводил на мысль об изобретательном гении, о профессиональном мастерстве какого-то чужого мира; о людях, чьи представления о механической симметрии были определены эволюционной необходимостью, а органы чувств отличны от наших.
Тем не менее, когда этот странный космический корабль наконец приземлился, в городах на побережье залива начали распространяться противоречивые слухи, касающиеся цели прибытия корабля и места его отправления. Были люди, опасавшиеся вторжения зарубежного противника, думавшие, что странный корабль означал объявление давно замышляемого нападения русских или китайских Советов, или даже Германии, чьи намерения также были под подозрением. И тревогу испытывали многие из тех, кто делал предположения о страшном внеземном вторжении из далеких миров, полагая, что пришельцы, возможно, имели враждебные намерения.
В это время безмолвный, неподвижный, без признаков жизни в нем корабль покоился на стадионе, где вокруг начали собираться любопытные. Эти толпы, однако, очень скоро рассеялись по приказу гражданских властей, поскольку были неясными и намерения пришельцев, и место, откуда они прибыли. Стадион был закрыт для публики; а на случай враждебных действий на верхних рядах трибун установили пулеметы и разместили роту морской пехоты; бомбардировщики патрулировали воздушное пространство, находясь в боевой готовности, чтобы сбросить свой смертоносный груз на сверкающий медью корабль. В научных кругах интерес к кораблю был очень высок, и была создана большая группа ученых, химиков, металлургов, астрономов, астрофизиков и биологов — для посещения неизвестного объекта и его изучения. Когда на следующий день местные обсерватории выпустили бюллетень, что предыдущей ночью они вели наблюдения за кораблем, приближающимся к земле, то факт внеземного происхождения корабля стал бесспорным с точки зрения большинства. Преобладали противоречивые мнения по поводу того, прибыл ли корабль с Венеры, Марса, Меркурия или с одной из планет другой солнечной системы.
