Против лома нет вампира (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (книги онлайн .TXT) 📗

Мечислав был до отвращения снисходителен и обаятелен. Так бы и треснула чем-нибудь тяжелым.

— Да неужели? А его вы спрашивали?

Зеленые глаза были изумленными, лицо — сплошной непроницаемой маской. Легкая улыбка доброжелательности на красивых губах, как всегда, когда Мечислав не хотел показывать свои настоящие чувства и мысли.

— Зачем?

— Ну, вообще-то у нас демократия на дворе, — я постаралась добавить в голос яда. — Двадцатый век, гласность, перестройка, конституция, Женевская и Гаагская конвенции…

Вампир улыбнулся шире. Показались белые и очень острые клыки.

— Прелесть моя, ты не покажешь мне, где в вашей конституции говорится о вампирах?

Вот это облом. Я захлопала глазами. Мечислав изящно повел рукой, словно отметая мои возражения.

— Ты не понимаешь, кудряшка. Это у людей демократия, ау нас, у вампиров — самый настоящий рабовладельческий строй. Не хочешь — не живи.

Слова «У нас» и «у людей» он выделил так, что стало понятно — ни себя, ни меня он к людям не относит. Он — вампир, я — его фамилиар. И мое мировоззрение должно совпадать с его даже в мелочах. Меня это вовсе не устраивало.

— Я о вас лучше думала.

— Я вампир, кудряшка, но не священник.

Я представила себе вампира в рясе, с крестом и в высокой шапке, наподобие поповских. Получилось так соблазнительно, что я даже облизнулась.

— В вашу церковь толпы женщин ходили бы. И вовсе не ради того, чтобы помолиться. А просто полюбоваться вами на фоне икон.

— А ты, кудряшка? — один голос вампира действовал не хуже афродизиака. Слушая его, неважно, о чем он говорил, я как-то незаметно начинала представлять нас вдвоем, на смятых простынях, пахнущих духами, потом и кое-чем еще. Мечислав мог говорить о чем угодно. Таким голосом хоть лекции по квантовой механике читай — к концу первого часа у всех студентов оргазм будет. А у некоторых даже множественный.

Я тряхнула головой, разгоняя наваждение. Никакого секса! Вот!!!

— Не пришла бы. Ни за какие коврижки. И вообще, давайте вернемся к нашим баранам… то бишь вампирам. Борис и Вадим. Я хочу оставить Вадима присматривать за Борисом.

— Нет, кудряшка.

Это было сказано так, что я поняла — спорить бесполезно. И потерла лоб рукой.

— Будем надеяться, что с вами все будет в порядке, — вздохнула я. — Мне очень хочется жить, и жить не в облике вампира.

— Мне очень жаль, что ты можешь из-за меня умереть, кудряшка.

— Вы еще скажите, что передумали бы, если бы все знали заранее.

— Не скажу. Я бы не передумал, кудряшка.

— Тогда мне пора. Надо подготовить выход.

— Где, ты говоришь, состоится встреча с эмиссаром Совета?

— Забавно, но в «Волчьей схватке». Она сегодня закрыта — и там прием для всей клыкастой нечисти нашего многострадального города.

— Юлия!

Однако! Чем это я его так довела, что он меня по имени назвать соизволил? Правду сказала? Вроде я и похлеще ваыражалась…

— О, простите, что я так невежливо о вампирах и оборотнях! Но с них причитается! И с вас тоже!

Было не слишком хорошо напоминать об этом, но иначе фиг я чего от вампиров получу. А план у меня был простой. Если Мечислав получит свой трон — свободу и жизнь для меня и Даниэля. Будем мы вместе или нет, но мы должны быть свободны от всей клыкастой политики, хотя бы в рамках королевства Мечислава.

— Я действительно должен тебе. И отдам свой долг сполна, если останусь жив. А за что тебе должны все остальные, а, кудряшка?

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. А потом рассказала об ИПФ. Рассказала про Константина Сергеевича, про Татьяну, про жажду крови, про то, как ощутила пробуждение Мечислава и его Печати, и что из всего этого вышло.

— Вы ничего не почувствовали?

Мечислав на миг задумался.

— Действительно, кудряшка, сразу после пробуждения я испытывал жуткий голод. Потом мне стало легче. Наверное, это случилось, когда ты выпила крови.

— Но это была моя кровь?!

— Это могла быть, чья угодно кровь.

— Даже животного?

— Нет!

Отвращение на лице вампира было неожиданным. Я подняла брови, ожидая разъяснений.

— Юленька, для вампиров кровососание очень близко к сексу. А скотоложцев среди нас нет. Точнее, есть отдельные извращенцы, но я к ним не отношусь.

— Меня это радует, — неожиданно ляпнула я.

— Разумеется, кудряшка. Ты — нормальная молодая женщина с традиционной ориентацией. И я тебе нравлюсь. Ты просто мечтаешь оказаться со мной в одной постели.

— И вовсе вы мне не нравитесь! — соврала я и покраснела. Я всегда краснею, когда вру.

Вампир даже не обратил внимания на мой демарш.

— Сейчас тебе надо будет уйти, кудряшка. Ты должна этим вечером выглядеть и вести себя как королева. И постарайся быть осторожнее. В каждом слове, в каждом жесте может таиться ловушка. Никому не доверяй ни капли своей крови, следи за своими поступками и словами. За каждое слово тебя могут заставить ответить. И ни в коем случае ничего не говори о своей связи с ИПФ. За это тебя могут и убить. И меня заодно.

— Да какие там связи?

— Я знаю что никаких, кудряшка, и я тебе верю. Но я один. А остальные… Остальные паранормы не поверят. Мы — волки, ИПФ — охотники. Что общего может быть между теми и другими кроме смерти? Ничего! Предателей карают без пощады.

— Хорошо, я буду молчать про ИПФ.

— И правильно. Твой осиновый крест не потерялся по дороге?

— Я скорее руку потеряю!

— Захвати его с собой. И ничего не бойся.

— Вы даете мне взаимоисключающие советы.

— А наша жизнь вообще полна парадоксов, кудряшка.

Вампир-философ? Ну, нет, оставьте меня в здравом рассудке!

— Отправляйте меня обратно. И я поеду на рандеву с Даниэлем.

Вампир неожиданно поднял руку.

— Совсем забыл, кудряшка. Будь осторожна с Даниэлем. Очень осторожна.

— А с вами — нет?

Теперь на его лице было выражение укоризны. Мне надо устыдиться своей тупости? Не дождется! Вампир, вероятно, это понял, потому что покачал головой и медленно, выделяя каждое слово, пояснил.

— Даниэль может быть каким угодно талантливым художником, может быть гением и вашим любимым, может быть вашим любовником и даже предложить вам руку и сердце, но, несмотря ни на что, он был и останется вампиром. Таким же, как и я. И доверять ему стоит в той же степени, что и мне.

— Вы хотите сказать…

— Что Даниэль может так же преследовать свои цели, как и я. То, что я говорю вам, чего от вас хочу, кудряшка, а он молчит — еще не значит, что у него нет своих планов на тебя и твою силу. Тем более, что ты ему доверяешь. То есть тебя еще легче использовать.

Я задохнулась от возмущения.

— Скажите сразу, что хотите поссорить меня с Даниэлем!

— Не хочу, кудряшка. Но стараюсь открыть тебе глаза.

Я фыркнула. Спасибочки за открывание. А ему не приходило в голову, что я и жива-то до сих пор только благодаря своему неведению?

— Мне пора назад.

— Ты ничему не веришь, кудряшка. А я ведь не лгу. И даже если я немного сгустил краски, существует и еще одна опасность. Даниэль может причинить тебе вред просто по незнанию.

— Например? Покусать во сне?

— Нет. Как с Печатью. Он не хотел, но ты теперь повязана с двумя вампирами сразу. И результата предсказать не сможет никто. Даже Отец всех вампиров, если он существует.

— Это было не со зла.

— а результат все равно не лучше. И ты так уверена, что Даниэль не хотел себе выгоды? Он мог и не доводить до этого. Но ему было нужно… была нужна твоя сила, ты сама — и вот результат.

— Заткнитесь. Все равно не поможет.

Зря я сорвалась. Зеленые глаза полыхнули насмешкой.

— А ты ведь нервничаешь, малышка. И боишься, что это — правда.

— Я не верю гадостям о человеке, который спас мне жизнь, — отчеканила я. Сволочь клыкастая. Стегозавр. Тварь!!!

— Даниэль — не человек. Он — вампир. И прожил триста лет не потому, что он такой уж доверчивый невинный и светлый ангел. Наоборот, потому что выдавил из себя многие человеческие качества.