Салимов удел - Кинг Стивен (книги онлайн полностью .txt) 📗
Джимми отвел было взгляд и вдруг, потрясенный, снова посмотрел на игрушки.
Синий мел.
Три затененных, висящих в ряд лампы.
В их ярком свете вокруг зеленого стола ходят, стряхивая с кончиков пальцев крупинки синего мела мужчины с киями…
— Марк! — крикнул Джимми, мигом выпрямляясь на стуле. — Марк!
И Марк, как был, без рубашки, бегом примчался узнать, в чем дело.
Около половины третьего Мэтта забежал повидать давнишний ученик (выпуск шестьдесят четвертого года, литература — отлично, сочинение — удовлетворительно). Он не оставил без внимания груды литературы по чародейству и поинтересовался, не пишет ли Мэтт диссертацию по оккультизму. Мэтт пытался припомнить, как же его зовут — Герберт или Хэролд.
Когда Герберт-Хэролд зашел в палату, Мэтт, читавший книгу под названием «Странные исчезновения», приветствовал такой перерыв. Он уже ждал телефонного звонка, хотя понимал, что смело войти в школу на Брок-стрит до трех часов его товарищам не удастся. Старому учителю отчаянно хотелось знать, что же случилось с отцом Каллахэном. А дневные часы убегали с тревожной быстротой, хотя Мэтт всегда слышал, что в больнице время течет медленно. Вот когда он, наконец, почувствовал себя стариком — медлительным и плохо соображающим.
Он начал рассказывать Герберту-Хэролду про вермонтский городок Момсон, чью историю только что читал и посчитал особенно занятной — Мэтту казалось, что, если она не грешит против истины, то может оказаться предвестницей судьбы Удела.
— Не осталось ни души, — рассказывал он Герберту-Хэролду, слушавшему с вежливой, но не слишком хорошо скрываемой скукой. — Обычный небольшой городок в глубинке, куда можно добраться по дороге N2 , соединяющей два штата, и по вермонтской дороге N19 . По переписи населения двадцатого года там проживало триста двенадцать душ. В августе 1923 года одна женщина в Нью-Йорке, два месяца не имея писем от сестры, встревожилась. Выехав туда, они с мужем первые осторожно сообщили эту историю в газеты, хотя я не сомневаюсь, что окрестные жители уже некоторое время знали об исчезновениях. Действительно, сестра с мужем исчезли вместе с прочими жителями Момсона. Все дома и сараи остались, в одном доме был накрыт к ужину стол. В свое время это происшествие стало сенсацией. Думаю, мне не хотелось бы провести ночь в Момсоне. Автор книги утверждает, что в соседних поселках рассказывают странные истории… духи, гоблины и все такое прочее. Несколько стоящих на отшибе сараев и до сего дня украшают знаки от сглаза и нарисованные краской большие кресты. Вот, смотри — тут снимок универмага, бензоколонки и продовольственного магазина — они считались в Момсоне центром города. Как ты полагаешь, что там произошло?
Герберт-Хэролд вежливо взглянул на фотографию. Городишко как городишко: несколько лавчонок да несколько домов. Некоторые грозили обрушиться — возможно, под тяжестью зимнего снега. В глубинке таких поселков пруд пруди. Во всех (за редкими исключениями) местные жители уматывают по домам в восемь и, проезжая через такой поселок, не поймешь: есть там кто живой, или нет. Конечно, старик рехнулся — в его-то возрасте! Герберт-Хэролд подумал о своей старой тетке — та в последние два года жизни пришла к убеждению, будто дочь убила ее любимца, длиннохвостого попугая, и скармливает ей бедняжку в котлетах. У стариков бывают странные идеи…
— Очень интересно, — сказал он, поднимая глаза. — Но не думаю… мистер Бэрк? Мистер Бэрк, что-нибудь не так? Вы… сестра! Сестра!
Глаза Мэтта стали совершенно неподвижными. Одной рукой он вцепился в простыню, вторую прижал к груди. Лицо побледнело, на лбу билась жила.
«Слишком скоро, — подумал он. — Нет, слишком скоро…»
Боль, врезающаяся волнами, утаскивающая в темноту. Он смутно подумал: «Осторожней, этот последний шаг убивает.»
Потом падение.
Герберт-Хэролд, опрокинув стул и развалив стопку книг, выбежал из палаты. Сестра была уже на подходе, она тоже почти бежала.
— Мистер Бэрк, — объяснил Герберт-Хэролд, так и не выпустивший из рук книги, где заложил указательным пальцем снимок вермонтского Момсона. Сиделка коротко кивнула и вошла в палату. Голова Мэтта наполовину свесилась с кровати, глаза были закрыты.
— Он?.. — робко спросил Герберт-Хэролд. Это был законченный вопрос.
— Мне кажется, да, — ответила сестра, нажимая кнопку вызова реанимационной бригады. — А сейчас вам придется уйти.
Теперь, когда все было известно, она вновь обрела хладнокровие и время пожалеть о брошенном ленче, съеденном лишь наполовину.
— Но в Уделе нет биллиардной, — сказал Марк. — Ближайшая — в Гэйтс-Фоллз. Разве он туда пойдет?
— Нет, — согласился Джимми. — Уверен, что нет. Но бывает, биллиардные столы ставят дома.
— Да, я знаю.
— И вот еще что, — прибавил Джимми. — Еще чуть-чуть, и я это ухвачу.
Он откинулся назад, прикрыл глаза и положил на них ладони. Еще что-то
— ассоциирующееся у него с пластиком. Почему с пластиком? Бывают пластиковые игрушки, пластиковые столовые приборы для пикников, пластиковые зимние чехлы для лодок…
И нежданно-негаданно в мозгу у Джимми оформилась картинка — задрапированный от пыли здоровенным куском пластика биллиардный стол и голос: «Ей-Богу, надо его продавать, пока сукно не заплесневело… Эд Крейг говорит, может заплесневеть… но это был стол Ральфа…»
Джимми открыл глаза.
— Я знаю, где он. Я знаю, где Барлоу. Он в подвале пансиона Евы Миллер.
Джимми знал, что это правда: думая об этом, он ощущал неоспоримую правоту.
Марк сверкнул глазами:
— Пошли.
— Подожди.
Джимми подошел к телефону, нашел в справочнике номер Евы и быстро набрал. На звонки никто не ответил. Десять гудков, одиннадцать, двенадцать. Он испуганно опустил трубку на рычаг. У Евы снимали комнаты по меньшей мере десять человек, в основном — старики-пенсионеры. В доме всегда кто-нибудь да был. Всегда — до этого дня.
Джимми взглянул на часы. Четверть четвертого, а время летело так быстро…
— Пошли, — сказал он.
— А как же Бен?
Джимми мрачно ответил:
— Позвонить мы не можем — у тебя дома не работает телефон. Давай поедем прямо к Еве. Если мы ошиблись, дотемна останется еще уйма времени. Если нет, мы вернемся, прихватим Бена и остановим моторчик Барлоу, мать его за ногу.
