Каньон Холодных Сердец - Баркер Клайв (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Господи, Руни, да все ваши обещания яйца выеденного не стоят!
В трубке повисло молчание.
– Значит, ваш ответ – «нет»? – произнес наконец Руни.
– Именно. Огромное, жирное и непререкаемое «нет».
– Что ж, как говорится, потом пеняйте на себя.
– То же самое могу сказать и вам, мистер Руни. Если вы намерены использовать служебную информацию – рискните. Увидите, во что это выльется. Я напущу на вас целую стаю адвокатов, и они в клочки разорвут вашу жирную задницу.
– Слова, достойные истинной леди.
– Вот на что я никогда не претендовала, так это на звание леди. А теперь прошу вас, положите трубку. Мне необходимо срочно позвонить своему адвокату.
Глава 6
Разговор с Руни не на шутку обеспокоил Максин. Она не только без промедления связалась со своим адвокатом, Лестером Пельтцером, но и устроила целую конференцию, пригласив на нее самых уважаемых и дорогостоящих юристов Лос-Анджелеса. К несчастью, все они сошлись в одном: нет никакой возможности помешать Руни. Вот когда книга будет написана и опубликована, тогда автор подставит себя под удар. Если он исказит факты, против него можно будет возбудить судебное дело, а если к тому же выяснится, что он использовал служебную информацию, не исключено, что полицейский департамент Лос-Анджелеса сочтет необходимым провести служебное расследование. Но ручаться за подобный поворот событий невозможно. Нередко руководство департамента сквозь пальцы смотрит на подобные прегрешения своих сотрудников.
– Значит, этот засранец волен писать, что ему в голову взбредет? – процедила разъяренная Максин. – Использовать нашу беду для своей выгоды?
– Конституцией это не возбраняется, – пожал плечами один из юристов.
– В получении выгоды нет ничего противозаконного, Максин, – слегка улыбнулся Пельтцер. – Вы сами на протяжении многих лет занимались именно получением выгоды.
– Но я никогда не пускалась на такие мерзкие авантюры, Лестер, – отрезала она.
– Не надо нервничать, Максин. От этого поднимается давление. Я просто хотел напомнить, что мы в Америке. В стране, где господствует Маммона, – Пельтцер перевел дух и заговорил подчеркнуто деловым тоном: – Подумайте, Максин, стоит ли тратить время и силы, чтобы привлечь к суду автора какой-то книжонки, которую через несколько месяцев все забудут.
Процесс и связанная с ним шумиха только пойдут этому пройдохе на пользу. Привлекут внимание к нему и его проклятой писанине. В результате люди набросятся на его книгу, как на горячие пирожки, и мигом раскупят весь тираж до последнего экземпляра. Вы сами устроите ему отличную рекламу. Я не раз сталкивался с подобными случаями.
– Значит, по-вашему, я должна сидеть сложа руки? – буркнула Максин. – А этот сукин сын пусть мешает с дерьмом Тодда и…
– Подождите, подождите, – перебил Лестер. – Во-первых, почему вы так уверены, что он собирается мешать Тодда с дерьмом? Скорее всего, он не осмелится. Тодд – один из самых популярных актеров Америки. Нечто вроде национальной святыни. А к святыням принято относиться уважительно.
– Элвис тоже был национальной святыней, – возразила Максин. – Однако нашлись ублюдки, которые вытащили наружу все его нечистые секреты. Я лично читала такие опусы.
– Сами знаете, это в порядке вещей. Так чего же вы боитесь?
– Как чего? Что с Тоддом произойдет то же самое. Люди глотают всю эту чепуху, и в результате – это единственное, что остается у них в памяти. О творчестве своих кумиров они забывают.
Лестер обычно за словом в карман не лез, но тут он не нашелся, что возразить.
– Позвольте мне задать вам один вопрос, Максин, – наконец осторожно произнес он. – Вы уверены, что Руни действительно располагает фактами, которые способны опорочить посмертную репутацию Тодда?
– Да. Уверена. Я полагаю…
– Прошу вас, не продолжайте, – не дал ей договорить Лестер. – Думаю, мне, как и всем, здесь присутствующим, не стоит знать этих фактов. Это намного упростит дело.
– Хорошо.
– Мы все подумаем, что тут можно предпринять, Максин, – пообещал Лестер. – И вы тоже подумайте. Мне понятна ваша тревога. Вы хотите защитить память близкого вам человека. Вопрос состоит в том, как это лучше сделать – затеяв громкий процесс, который привлечет к Руни всеобщее внимание, или послав этого горе-писателя к дьяволу вместе с его книжонкой.
Максин слушала Лестера вполуха, но последние слова адвоката заставили ее встрепенуться. Разумеется, она много раз слышала выражение «послать к дьяволу», но никогда не придавала ему буквального значения. Теперь же она с удивительной отчетливостью представила, как Руни в наказание за свою дурацкую книгу становится пленником Страны дьявола.
– Послать к дьяволу, – повторила она. – Пожалуй, это наиболее разумный выход.
В течение четырех дней Тэмми не видела ни одного человеческого лица, не слышала человеческого голоса; она не выходила из дому и даже не включала телевизор. Джексоны, ее ближайшие соседи, отбыли на уик-энд еще в четверг – до Тэмми доносились крики их детей и хлопанье дверей машины. Теперь было воскресенье. По воскресеньям на улице обычно царила тишина – но сегодня тишина была какой-то особой. Ее не нарушало даже стрекотание газонокосилки. Казалось, мир за стенами дома миссис Лоупер исчез.
Тэмми сидела в потемках; образы и видения, которые преследовали ее так упорно, беспрестанно крутились в голове, подобно грязному белью в стиральной машине. «Значит, вот оно какое, безумие, – думала Тэмми, – оно похоже на серую воду в клочьях мыльной пены и пахнет несвежим бельем». Ей мучительно хотелось прекратить страшную стирку, но вода, плескавшаяся в ее мозгу, становилась все темнее, и когда Тэмми вставала и бродила по комнатам или поднималась по лестнице, то слышала, как мокрые обрывки воспоминаний хлопают прямо у нее над ухом.
Теперь Тэмми знала, как ведут себя сумасшедшие. Сумасшедшие сидят во тьме, прислушиваясь к царящему вокруг безмолвию и всматриваясь в порождаемые их воспаленным сознанием образы. Время от времени сумасшедшие бредут на кухню, открывают холодильник, тупо шарят взглядом по полкам, уставленным протухшими продуктами, а потом захлопывают дверцу, так ничего и не взяв. Иногда сумасшедшие принимаются яростно тереть пол в ванной. А еще они ужасно много спят – по десять, двенадцать, четырнадцать часов подряд, не просыпаясь даже, чтобы опорожнить мочевой пузырь. Именно такой стала теперь ее жизнь. Тэмми чувствовала, что вскоре сама она превратится в одно из видений собственного кошмара, в еще одну рваную тряпку, которая безостановочно крутится в адской стиральной машине.
В темной, темной воде…
В тишине раздался звонок телефона. Звук был так пронзителен, что Тэмми подпрыгнула на месте, и из глаз у нее брызнули слезы. Господи, вздохнула она про себя, что же с ней творится, если она плачет от телефонного звонка. Однако нелепые слезы лились и лились, и она не могла остановить их.
Тэмми уже давно отключила автоответчик (слишком много было дурацких сообщений, в особенности от журналистов), так что телефон продолжал настойчиво трезвонить. Наконец, чтобы избавиться от несносного шума, женщина вынуждена была взять трубку, хотя ей ни с кем не хотелось разговаривать. Впрочем, разговаривать Тэмми и не собиралась, решив просто приподнять трубку и опустить ее вновь. Но прежде, чем она успела выполнить свое намерение, до нее донесся женский голос, назвавший ее по имени. После секундного замешательства Тэмми неуверенно прижала трубку к уху.
– Тэмми, ты там? – повторял голос на другом конце провода. Тэмми по-прежнему хранила молчание. – Я же слышу, как ты дышишь в трубку, – не унималась настырная женщина. – Скажите, пожалуйста, это дом Тэмми Лоупер, или я ошиблась номером?
– Ошиблись, – буркнула Тэмми и, пораженная звуком собственного голоса, торопливо бросила трубку.
Через несколько секунд телефон зазвонит вновь – в этом Тэмми не сомневалась. Она узнала говорившую. Это была Максин Фрайзель, а Максин не привыкла легко сдаваться.
