Смех мертвых (Сборник романов и рассказов в жанре ужасов, написанных известными фантастами) - Каттнер Генри
Пронзительный крик вырвался из горла индейца. Он повернулся, сорвал что-то со стены и прыгнул вперед. Я удостоверился, что Барбара стоит позади меня, и приготовился встретить нападение. Но нападения не последовало.
Вместо этого зуни держал толстую, покрытую перьями палку, направив ее на меня, и из горла у него вырывались странные, гортанные молитвы, если судить по тону. Слова были мне неизвестны, но их смысл я понял. Старик взывал к своим богам — молил богов зуни отомстить. Меня пробрала дрожь от этого низкого, пугающего призыва!
И, словно в ответ, чей-то ужасный голос раздался снаружи хижины. На мгновение темный, суеверный страх обуял меня, лишая сил. Какая темная магия крылась за этими древними словами? Неужели старые боги могут вновь сойти на землю по призыву своих жрецов? Что появилось у входа в киву, пока мы с Барбарой боролись со страхом?
На лесенке раздались тяжелые шаги и, повернувшись, я увидел внука Серого Ястреба, Джоэля, мчавшегося прямо ко мне с искаженным гневом, зверским лицом. Я поднял руку, прикрывая горло, а другой оттолкнул Барбару в сторону. И тут он обрушился на меня.
Я не удержался на ногах, и мы покатились по полу в смертельных объятиях, а отвратительные идолы Серого Ястреба рушились на нас со стен и постаментов. Волосатая, рычащая морда Джоеля оказалась вплотную с моим лицом, и я с ужасом увидел, как широко распахнулись его челюсти, а белые зубы потянулись к моему горлу. Барбара закричала.
Ее крик словно сбросил с меня путы ужаса. Я напрягся и ударил головой в лицо моего противника. Резкая боль пронзила лоб, потекла кровь, заливая глаза. Но Джоэль тоже взвыл от боли, и хватка его на мгновение ослабла. Я попытался вывернуться, но он тут же прижал меня к себе и стиснул так, что затрещали ребра. При каждом вдохе ужасная боль пронзала грудь. Черные точки завертелись перед глазами. Головокружение все усиливалось, и я ощутил мрачную безнадежность при мысли о том, что Барбара останется беззащитной во власти этого монстра…
Грянул выстрел. Джоэль взревел и отпустил меня. Я с трудом поднялся на ноги. Барбара все еще прижималась к стене с огромными от ужаса глазами. Серый Ястреб, по-прежнему держа в руке оперенную палку, склонился над внуком, который лежал на полу, держась за плечо. Кровь сочилась у него между пальцами и медленно стекала на землю.
У входа в киву стоял человек.
Он казался черным сутулым силуэтом на фоне яркого света, и в руке у него, словно забытый, свисал револьвер, из дула которого тянулась ниточка дыма. Когда Серый Ястреб чуть шевельнулся, револьвер словно ожил и тут же направился на него.
— Что происходит? — спросил незнакомец. — Вас хотят убить?
Он буквально сверлил меня глазами.
— Нет, — сказал я, прилагая усилия, чтобы голос не дрожал. — Но этот человек напал на нас, когда я случайно свалил идола.
Я указал на сломанного идола змеи, но Серый Ястреб прервал меня, разразившись потоком резких слов. Наш спаситель что-то бросил в ответ и вновь обратился к нам.
— Выходите. Находиться в кивах зуни вредно для здоровья. Я договорился с ним.
Он повелительно махнул рукой, и мы с Барбарой поспешно вышли из хижины.
При солнечном свете я, наконец, разглядел нашего спасителя. Он был коренастым, с суровым лицом и поразительно бледными голубыми глазами под отбеленными солнцем пучками бровей. Он махнул рукой на дорогу.
— Идите. Через минуту я догоню вас.
— Но наш автомобиль… он в противоположной стороне, — возразила Барбара.
— Знаю, — кивнул человек. — Делайте, как я говорю. Моя хижина в той стороне, она будет самым безопасным местом для вас… По крайней мере, на время. Только скажите, Серый Ястреб — этот старик — делал что-нибудь с палкой, которая была у него в руках?
— Ну да, — ответил я. — Он направил ее на меня и сказал что-то, что я не мог понять. Что-то вроде заклинания. Но я не знаю языка зуни…
Наш спаситель издал резкое восклицание.
— Ладно, — поспешно сказал он. — Идите. А мне нужно узнать, что сделал Серый Ястреб… — после чего резко замолчал и повернулся, чтобы уйти.
Барбара бросила на меня странный взгляд и схватила незнакомца за руку.
— Что это значит? Что сделал?..
— Проклял вас, — ответил незнакомец.
Я недоверчиво хмыкнул при этих словах. Он холодно взглянул на меня.
— Зуни делают много странных вещей, мой молодой друг. Очень странных. И я кое-что видел своими глазами… — Незнакомец пожал плечами и ушел, но, обернувшись, бросил через плечо нечто странное:
— Держитесь настороже и опасайтесь змей. Теперь вы их много увидите!
Глава III
Что случилось ночью
Нашего спасителя звали Джимом Крамером. Его хижина была грубой, но надежной постройкой у небольшого ручья, журчащего у самых дверей. Тени от склонов оврага уже накрыли хижину, когда мы пришли, и ночной холод, спускающийся с неба, разгонял дневную жару.
Поднялся ветерок, дующий вдоль ручья, и его холодный свист придал последний штрих мрачной картине диких мест. Даже огонь, который развел Крамер, не мог рассеять атмосферу угрозы, окутывающую нас.
Крамер сказал, что он разведчик. Хижина была опорным пунктом, но он со своим осликом часто совершал долгие поездки к горам, лежащим на севере, и к плато на западе. То, что успех не часто радовал его, было заметно по явной бедности экипировки. Поговорив о том о сем, вплоть до погоды, мы вернулись к теме индейцев.
— Серый Ястреб неплохой человек, — сказал Крамер, попыхивая короткой, хорошо обкуренной трубкой. — Он был когда-то в племени шаманом — знахарем, лечившим людей. Только он немного уперт в свою языческую религию. Особенно верит в Бога Змей. Не знаю, может, ему действительно известно нечто особенное. Но я не раз видел, как он обращается со змеями. Да вы и сами это видели, не так ли?
Он продолжал рассказывать нам о странной религии зуни, о древних Красных Богах, о которых почти ничего не знают белые люди. Барбара восхищенно глядела на этого человека, очарованная его странными рассказами. Я тоже внимательно слушал. Он, должно быть, хорошо разбирался в таких вещах.
Крамер рассказал о Великом Зайце, создавшем мир, когда не существовало еще ничего, кроме пустых вод первобытного океана. Он рассказал о семи мирах и том, как индейцы поднялись из самого низкого, из мира Людей Паука, в мир, где живут теперь. Он говорил о Великом Змее, древнем индейском боге, прекрасном и вечно молодом, культ которого исповедовали племена пиманов и юманов, ацтеков и атабасканов. Мало было известно о Великом Змее, кроме того что в древние времена он ползал в парящих болотах доисторической Земли, и все змеи являлись его детьми. Смертоносная коралловая змейка, африканская пустынная гадюка и вероломная рогатая гремучая змея — все они, от крошечной синей змейки из Африки до гигантской анаконды болот Южной Америки, были обязаны своим существованием змеиному богу…
Мы слушали, пока не настала полная темнота. Ветер что-то шептал, проносясь мимо хижины, а иногда до меня доносились другие непонятные звуки, странный шелест, который, казалось, доносился, когда стихал ветерок. Барбара взялась за мою руку. Стало холодно. А Крамер все продолжал рассказывать тихим, монотонным голосом, глядя в умирающий огонь, словно видел там чудовищные образы древних богов.
— Змеиный бог ушел от людей, — говорил он, — чтобы мирно жить в одиночестве. Но считается опасным оскорблять его, и немногие индейцы добровольно согласятся убить змею. Потому что власть змеи не стала меньше, и этот ужасный культ являлся живым ужасом, тайно распространяющим свое влияние от дельты реки Луизианы до тундры Аляски. Подземный ким, предположительно, находился под этим самым плато, но еще ни один белый не видел его.
Крамер поднялся, подбросил дров в огонь и стоял, наблюдая за пламенем.
— Никто не знает, насколько правдивы эти рассказы, — медленно проговорил он. — Во всяком случае, Серый Ястреб в них верит. Ладно… — добавил разведчик, заметив, что Барбара клюет носом. — Вы, наверное, устали. Можете занять мою комнату. А мы с вашим мужем переночуем здесь.
