Нужные вещи (др. перевод) - Кинг Стивен (читать книги бесплатно txt) 📗
Почти никто не обратил на нее внимания, лишь Нетти Кобб уставилась на «лесорубшу» со смешанным выражением смятения и ненависти. Она отпрянула от стойки с цветным стеклом и тем привлекла внимание вновь пришедшей, которая одарила Нетти взглядом, полным не просто презрения, а концентрированного презрения, после чего отвернулась.
Колокольчик над дверью звякнул опять — в этот раз дверь закрылась за Нетти.
Мистер Гонт наблюдал за происходящим с нескрываемым интересом.
Он подошел к Розали и прошептал:
— Боюсь, миссис Кобб ушла без вас.
Розали удивленно огляделась.
— Какого… — начала было она, но тут ее взгляд наткнулся на новую посетительницу со значком «Ночь в казино» на богатырской груди, изучавшую турецкий ковер на стене с видом студента-гуманитария в художественной галерее. — Ой, — вдруг спохватилась Розали. — Извините, мне пора бежать.
— Между ними нет особой любви, как я понял, — заметил мистер Гонт.
Розали растерянно улыбнулась.
Гонт указал глазами на женщину в платке.
— А кто это?
Розали сморщила носик.
— Вильма Ержик. Извините… мне надо догнать Нетти. Она такая нервная, вы не представляете.
— Да, да. Разумеется, — согласился Гонт и, проводив Розали внимательным взглядом, буркнул себе под нос: — А кто, скажите, сейчас не нервный?
Кора Раск подошла к нему сзади и легонько похлопала по плечу.
— Сколько стоит эта фотография Короля? — поинтересовалась она.
Лиланд Гонт с улыбкой обернулся к ней:
— Что ж, давайте обсудим. Во сколько вы сами ее оцените?
Глава третья
1
Примерно часа через два после закрытия нового форта коммерции Касл-Рока Алан Пангборн подъехал к зданию муниципалитета на Главной улице, где размещались офис шерифа и полицейское управление Касл-Рока. Он сидел за рулем совершенно обычной, ничем не примечательной машины. Фордовский фургон 1986 года выпуска. Семейный автомобиль. Алан устал и был полупьян. Выпил всего-то три пива, а в голову шибануло изрядно.
Проезжая мимо «Нужных вещей», он одобрительно — в точности как Брайан Раск — взглянул на зеленый навес над входом. Он знал о навесах намного меньше (поскольку не состоял в родственных отношениях ни с кем из сотрудников фирмы «Фасады и двери Дика Перри в Южном Париже»), но подумал, что этот навес придал определенный шик Главной улице, на которой большинство хозяев контор и магазинов разорялись разве что на фальшивый фасад, наверное, полагая, что «для сельской местности» сойдет и так. Алан еще не знал, что продавалось в этом магазине — Полли ему все расскажет, она собиралась зайти в магазинчик сегодня утром, — но он почему-то напомнил ему уютный французский ресторанчик, куда водят девушек, чтобы потом затащить их в постель.
Едва Алан проехал магазин, он тут же вылетел у него из головы. Через два квартала он включил правый поворотник и свернул в узкий проезд между приземистым кирпичным зданием муниципалитета и управлением водоснабжения. Вдоль разметки шла надпись: ТОЛЬКО ДЛЯ СЛУЖЕБНОГО ТРАНСПОРТА.
Здание муниципалитета было построено в форме буквы Г, и между двумя перекладинами располагалась небольшая стоянка. Три места были предназначены для сотрудников офиса шерифа. На одном из них уже стоял старый неуклюжий «фольксваген»-«жук» Норриса Риджвика. Алан припарковался рядом, выключил фары и зажигание и потянулся к двери. Депрессия, в которой он пребывал с тех пор, как закрыл за собой дверь судебного зала в Портленде, — она не то чтобы сильно его угнетала, но кружила где-то поблизости, как кружат вокруг костра волки в приключенческих романах, которыми он зачитывался в детстве, — теперь навалилась уже в полной мере. Он отпустил дверную ручку. Он вообще ничего не делал — просто сидел в машине, надеясь, что это мерзкое состояние скоро пройдет.
Весь день он провел в Портлендском окружном суде, где давал показания на четырех заседаниях как свидетель обвинения. Их округ состоял из четырех округов поменьше: Йорк, Камберленд, Оксфорд и Касл, и из всех представителей закона, служивших в этих округах, Алан Пангборн жил дальше всех от Портленда. Окружные судьи старались составить расписание заседаний так, чтобы они проходили сериями и представителям округов нужно было приезжать не чаще раза-двух в месяц. Это давало Алану возможность проводить больше времени в округе, который он присягал защищать, а не в пути между Касл-Роком и Портлендом. Но в конце всех этих заседаний он чувствовал себя как школьник после выпускных экзаменов, которые он сдал все скопом. И он давно уже понял, что не следует усугублять это кошмарное состояние пивом. Но в дверях суда он столкнулся с Гарри Кроссом и Джорджем Кромптоном, и те затащили его в бар. У него, кстати, был повод: цепь явно связанных между собой краж со взломом во всех их округах, которые надо было обсудить. Но настоящая причина, почему он согласился, имела общие корни со всеми неправильными решениями: тогда ему показалось, что выпить пива — это самая что ни на есть замечательная идея.
И вот теперь он сидел за рулем фургона, который раньше был настоящим семейным автомобилем, и пожинал то, что сам и посеял. Побаливала голова. Его тошнило. Но хуже всего была депрессия — она вернулась, мстительная и ехидная.
Приветик! — кричала она издевательски. А вот и я, Алан! Ужасно рада тебя видеть! Знаешь что? Вот закончился еще один длинный и трудный день, а Энни и Тодд по-прежнему мертвы. Помнишь ту субботу, когда Тодд разлил свой молочный коктейль на переднем сиденье? Как раз там, где сейчас лежит твой портфель, правильно? И ты на него накричал. Ого! Ты ведь этого не забыл? Забыл?! Ну ладно, ничего страшного. Я тебе напомню, Алан. Я, собственно, и пришла, чтобы напомнить. Работа у меня такая — напоминать! Раз за разом! Раз за разом!
Он поднял портфель и вгляделся в сиденье. Да, следы от пролитого молока еще оставались, и да, он накричал на Тодда. Какой же ты неуклюжий! Что-то вроде того. Так, пустяк… но он никогда бы не стал говорить даже этого, если бы знал заранее, что его ребенку осталось жить меньше месяца.
Впрочем, такое узнать невозможно.
Ему вдруг пришло в голову, что дело вовсе не в пиве — дело в этой машине. Он провел этот день в компании призраков мертвых — жены и младшего сына.
Алан открыл бардачок, чтобы вытащить книжку штрафных талонов — он всегда носил ее с собой, даже когда ездил в Портленд давать показания, — это было нерушимое правило. Рука наткнулась на какой-то цилиндрический предмет, который вывалился на пол. Алан положил книжку на портфель и нагнулся, чтобы подобрать выпавшую вещь. Потом поднес ее к свету уличного фонаря и долго рассматривал, вновь ощущая щемящую боль утраты и горя, скрытую глубоко внутри. Артрит у Полли живет в руках, а у него как будто в самом сердце, и кто скажет, кому из них двоих хуже?
Это была банка Тодда. Если бы маленьким мальчикам можно было жить в магазине, то Тодд бы точно поселился в обернском магазинчике «Смешные приколы и розыгрыши». Малыш был очарован копеечной «магией» этих забавных штуковин: хохотунчиками, чихательным порошком, дырявыми стаканами, мылом, придававшим рукам цвет вулканического пепла, пластиковыми собачьими какашками.
Эта штука все еще здесь. Они мертвы уже девятнадцать месяцев, а она все еще здесь. Как я ее пропустил? Боже…
Алан покрутил банку в руках, вспоминая, как сын упрашивал его, чтобы он разрешил ему купить эту штуковину на свои карманные деньги, и как сам он упирался, цитируя любимое присловье своего отца: дурак и деньги расходятся быстро. И как Энни мягко переубедила его.
Ты послушай себя, мистер Волшебник-Любитель. Что еще за пуританские речи?! Нет, как вам это понравится? Как ты думаешь, откуда у мальчика эта страсть ко всяким приколам и фокусам? В моей семье никто никогда не вешал на стену портрет Гудини, да еще в рамочке. Ты хочешь сказать, что сам ни разу не покупал стаканов-непроливаек в дни своей бурной юности? Что ты не отдал бы полжизни за эту «змею в банке с орехами», если бы их продавали тогда?
