Зомби - Баркер Клайв (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗

Дебби хотела поднять это что-то.

— Не нужно, — сказала Хизер, подгоняя обеих девочек к остальным детям и подсвечивая им фонариком.

Потом, проклиная его грубость, направила луч света на вещь, которую, вероятно, должна была поймать, но, как ни вглядывалась, видела только плотный ком земли. «Ну ладно же, — подумала Хизер. — Считай, что ты уже остался без работы, уж я постараюсь».

Хизер решительно направилась к нему. Он стоял у входа в боковой туннель, смотрел на нее и светил фонариком в главный проход. Дети проходили мимо него и входили в этот яркий луч света. Хизер уже почти подошла к гиду, но тут он медленно и неуклюже выбрался из бокового туннеля, и она увидела, что дети приближаются к провалу с неровными краями, окруженному усыпанными землей камнями, на самой границе света и тьмы. Хизер открыла рот, чтобы позвать их назад, но тут рука гида схватила ее за лицо, стискивая губы, и толкнула обратно в боковой туннель.

Его холодная рука пахла землей и была такой длинной, что Хизер, как ни старалась, на несколько дюймов не дотягивалась ногтями до его лица.

— Где мисс Фрай? — крикнула Дебби.

Гид показал своим фонариком вперед, заталкивая Хизер глубже в пещеру, хотя она изо всех сил лягала его в коленки. Внезапно Хизер вспомнила, что тот сапог под письменным столом упирался в пол носком: скорее всего, к нему прилагалась и нога.

И тут пронзительно закричали дети. Сначала раздался общий панический вопль, а потом настала тишина. Хизер впилась зубами в ладонь гида, но он продолжал заталкивать ее вглубь пещеры. Отступая назад, она увидела на земле свой фонарик, светивший прямо в потолок. Гид свой фонарик опустил, и его свет прыгал и метался по стенам, передразнивая попытки Хизер вырваться.

Гид пытался повалить ее на пол пещеры. Хизер заметила гору земли, в которую он хотел втиснуть ее голову. Она рванулась вверх, сильнее стискивая зубы на его ладони, и тут увидела какие-то тени, на ощупь пробиравшиеся мимо ее упавшего перевернутого фонарика. Это дети!

Хизер резко обмякла и сумела вывернуться из-под падающего тела гида. Но он продолжал ее удерживать и отпустил только тогда, когда она наступила ему на лицо и раздавила его, как огромное бледное насекомое. Он по-прежнему не издал ни единого звука. Спотыкаясь, Хизер подбежала к своему фонарику, схватила его и помчалась обратно. Каменные складки низкого потолка словно не пускали ее. Ей казалось, что теперь она борется с течением, и, еще не вырвавшись из-под удерживавшей ее крыши, Хизер услышала, что гид ползет по ее следам там, в темноте, словно гигантский червь.

Когда в конце этого раскачивающего туннеля появились дети, Хизер издала крик облегчения. Что, кроме облегчения, она могла почувствовать, увидев, что они перепачкались в земле? Значит, они просто играли! Дети, убедившие даже Джоанну изображать зомби, еще не добрались до конца туннеля, за которым виднелся дневной свет.

— Быстрее! — выдохнула Хизер. — Бегите к классу мисс Шарп!

Но они продолжали игру, неуклюже повернувшись к ней, расставив руки и шаря ими вокруг. А потом Хизер увидела, как из их ртов и носов сыплется земля, и поняла, что они вовсе не играют.

Мэнли Уэйд Веллман

Песнь рабов

Джендер остановился на оголенной вершине горы, вытер пот, струившийся из-под широкополой шляпы по побагровевшему лбу, и оглянулся назад, на пленников. Чернокожие, голые, они, шаркая, поднимались вверх по узкой древней тропе рабов, проложенной сквозь джунгли. Сорок девять человек, пойманные Джендером собственноручно, скованные одной длинной цепью и предназначенные для его плантации там, за океаном… Джендер ухмыльнулся в свои редкие свисающие усы.

Он долгие годы мечтал об этом приключении и планировал его, как другие люди мечтают и планируют путешествия в Европу, святые паломничества или возвращение к родным местам. Он убеждал себя, что это очень выгодно. Рабы проходят через великое множество рук: рейдер, проводник каравана, морской перевозчик, торговец в Нью-Орлеане, Гаване или дома, в Чарльстоне. Каждая жадная пара рук отхватывает немалую долю, и все они поднимают и поднимают цену, которую платит плантатор. Но он, Джендер, приплыл в Африку сам; с дюжиной верных головорезов из Бенгелы он проник в Бие-Байлунду, ночью, перед рассветом, напал на деревню и захватил сорок девять крепких и здоровых туземцев. На длинной цепи остался пустым один ошейник, и, может быть, он сумеет заполнить и его, до того как доберется до своего корабля. Господь свидетель, он просто делает на этом деньги, честно их зарабатывает — а деньги того стоят, для чарльстонского-то плантатора в 1853 году.

Такие доводы он приводил и даже сам в это верил, но свое главное удовольствие скрывал от всех в самом темном уголке сердца. Джендер затеял это путешествие, чтобы потешить свою натуру, требовавшую жестокости и власти. Человек менее свирепый и жестокий удовольствовался бы охотой на львов и слонов, но Джендер хотел охотиться на людей. На самом деле он сэкономил на этом путешествии совсем немного, а то и вовсе нисколько, но зато получил огромное удовлетворение. Он будет каждый день выпячивать свою широкую грудь, глядя на плантации и видя, как эти рабы мотыжат хлопок или обрезают индиго; его сорок девять рабов, пойманные, перевезенные и обученные вот этими самыми большими, крепкими руками, куда более впечатляющий трофей, чем любая клыкастая или рогатая башка, когда-либо выставленная в лавке таксидермиста.

Тут он услышал непонятный звук: так равномерно жужжит пчелиный рой. Рабы негромко напевали какую-то песню, вся эта длинная цепь рабов со страдальческими лицами. Джендер уставился на них и отпустил одно из крепких ругательств, всегда вертевшихся у него на кончике языка.

— Сильва! — заорал он.

Долговязый португалец, шагавший в голове цепи, свернул в сторону и подбежал к Джендеру.

— Patrao? [11]— почтительно спросил он и заулыбался, сверкая белыми зубами на красновато-коричневом лице.

— Чего это они распелись? — рявкнул Джендер. — Не думаю, что им есть о чем петь!

— Просто песня рабов, patrao. — Длинная и тонкая рука Сильвы с серебряным браслетом на запястье сделала изящный небрежный жест. — Это ничего. Туземцы сочиняют такие пустяки и поют их в пути.

Джендер хлестнул по своему башмаку кнутом из шкуры гиппопотама. Послеполуденное солнце, спускавшееся к косматым верхушкам джунглей, зажгло в его прищуренных голубых глазах бледные раздраженные огоньки.

— И о чем песня? — настойчиво спросил он.

Оба зашагали рядом с шеренгой рабов. Та медленно тянулась по тропе, подгоняемая дюжиной надсмотрщиков в красных кепи.

— Просто песня рабов, patrao, — повторил Сильва. — Там поется примерно так: «Хотя ты уводишь меня отсюда в цепях, я буду свободен, когда умру. И тогда я вернусь, чтобы заколдовать и убить тебя».