Змеиное проклятье - Болотников Сергей (читать книги без .txt) 📗
Он смотрел на черепаху, когда она внезапно встрепенулась и проплыла вперед, задев лапой какой то черный клубок, поднявшийся от движения со дна. Сергей секунду смотрел на него недоумевая, а затем неожиданно понял, что это такое.
Змея. Это была змея, которая скрутилась в тугой клубок, из которого торчала только одна голова с немигающими глазами, змея скрутившая себя в черный мячик медленно дрейфующий под водой. Через некоторое время приезжий понял и еще одну истину.
Змея была мертва. И была мертва давно. Вероятно каким то образом живая еще змея попала в аквариум к черепахе, плавала поверху, пыталась освободиться, а затем силы ее оставили и она пошла ко дну. Змея не могла больше дышать и попросту утонула в аквариуме, а агония скрутила ее в тугой комок из которого была видна лишь голова. Теперь она тихо плавала, от нее отрывались легкие маленькие чешуйки, а глаза были открыты и блестели, словно змея была еще жива.
Вид мертвой змеи плавающей лишь в полуметре от его лица. Наполнил Сергея ужасом, эта скрутившаяся ненормально змея плавающая в воде, где она не могла дышать, вызывал тошноту. Особенно мерзко было то, что не скрутись так змея, нельзя было сказать, что она умерла, ведь глаза у нее были по-прежнему открыты и по-прежнему ничего не выражали. Сергею приходила на ум картина, как обессиленное пресмыкающее тонет на дно, исходя жуткими судорогами, а блестящие глаза остаются без выражения и после того как конвульсии замирают.
Этот вид внешней жизни и внутренней смерти (Ведь Сергей не сразу понял что змея мертва), был так ужасен, что приезжий покинул выставку и до отплытия больше не сходил, на гостеприимный берег Костромы.
Вот эти воспоминания нахлынули на Сергея, когда он стоял и смотрел на выпирающую из дерева трещину. Все это село было таким. Вроде живущее снаружи, но мертвое и разлагающееся внутри, как утонувшая змея, село, под кровями домов которого поселился страх.
Поселилось, что-то большое, скользящее, похожее на мертвую змею, и пахнущее мускусом, вперемешку с гнилью. И Сергею внезапно пришла уверенность, что до бури оно жило, в том тайнике, вырытом, под подвалом в Черепиховском соборе.
Все это молнией пронеслось в голове горожанина, когда он стоял, взявшись за ручку двери. А лунный свет падал сзади, а в окно кто-то скребся.
Сергей потянул ручку на себя, распахнул дверь и тут в темноте раздался долгий мучительный вопль. В следующее мгновение Серега уже захлопнул дверь и сотрясаемый от нахлынувшего ужаса кинулся обратно к окну. Ноги подгибались и он тяжело упал на кровать широко открытыми глазами вглядываясь в дверь.
Затем он понял, что вопль раздался не внутри прихожей. А снаружи за окном. Тем более, что он повторился снова не более чем в пяти метрах от окна. Заунывный такой крик. Не то плач, не то хохот, а удары в стекло продолжались только теперь похоже колотили и в заднюю стену.
Сергей сидел, затравленно озираясь и вздрагивая при каждом ударе. Стуки становились все настойчивей и громче, вырабатывался даже некий ритм. Приезжий сидел в этом хаосе звуков и мучительно пытался подобрать, хоть одно логическое определение царящей вокруг вакханалии, да только не получалось, казалось десяток барабанов лупят одновременно. Оглушая и лишая рассудка. Давешний топорик по-прежнему мирно лежал у печки, Сергей пригибаясь подошел и схватил его в руку. Какое не какое а все ж оружие.
Грохот достиг небывалой величины и вдруг стих. Луна спокойно светила в окно, высвечивала драные половицы с грязными следами от ботинок Сергея. Наверху, там где находился чердак что-то заскрежетало и заворочалось. В тишине раздался мощный выдох, словно что-то тяжелое, огромное ворочалось над головой, как медведь шатун, забредший ночью в деревню. Сильно запахло зверем, вперемешку с запахом мускуса.
Снова раздался вопль, но уже в отдалении, затихающий, он сменился мяуканьем и упав на полтона наконец стих совсем.
Тишина, совсем тихо, только остро пахнет зверем, да какой то застарелой гнилью, тиной. Затем тяжелый удар в дверь:
– Открывай!!! – Чей то голос, невнятный, словно каша какая во рту. Да еще с сипом. А затем снова молчание.
Серега напряженно всматривался в окно, там пусто, лишь залитая луной площадь. Может это из местных кто пришел? Надрался в баре и пришел. Потому и каша во рту. Ответить или не надо?
Снова легкие стуки в окно, пережить бы эту ночь.
– К…кто это? – вглядываясь в темноту за окном промолвил Сергей.
Шумное дыхание, затем снова сильный удар в дверь:
– Открывай!!! – одно слово, словно других не знает. Да и голос неприятный, не живой, как будто с перерезанной глоткой говорит.
– Не открою – тихо сказал Сергей – Сгинь!!!
Жуткий знакомый вопль из-за двери, снова удаляется, запах мускуса слабеет
Снова тишина, безумная ночь. Сергей нервно сжал топор. Все его детские страхи выползали наружу и активно заселялись во тьме.
– "Может лампу зажечь?"
Да, но если лампа будет гореть, то снаружи будет видно все что происходит в комнате, тогда как за окном будет полная тьма.
– "Может рискнуть? Выскочить и попытаться добежать до машины?"
Страшно, в этой комнате он в сравнительной безопасности, на улице он окажется в лапах, тех кто хохочет вокруг.
Лампу он не зажег и на улицу не кинулся, лишь покрепче сжал топор, теперь он слышал. Как на чердаке что то скребется, вжик – вжик. Да луна эта еще светит.
Комната вокруг расширилась, стала казаться еще больше, словно ночная тьма смогла забраться внутрь. Вдалеке послышался вой, характерный такой вой, больно похож на волчий.
– Открывай!!! – вопль вдалеке и дикий хохот, и снова вой, затем неизменный стук в окно.
– Нет!!! – заорал Сергей вскакивая к окну, откуда испуганно шарахнулась некая тень – Не открою! НЕ ОТКРОЮ!!! Сгиньте твари! Не дождетесь!!!
Он кричал в пустоту, стояла полная тишь, и звук его голоса даже не прорвался наружу.
Затем мощный удар в окно и в комнату ворвалось что-то маленькое трепетающее перепонками крыльев и вцепилось Сергею в волосы.
Нетопырь! Большая летучая мышь влетела через окно и запуталась теперь в Серегиных волосах, яростно царапая крохотными мерзкими коготками. Сергей вскрикнул, заметался по комнате, скидывая маленькое чудовище с головы, наконец ухватился за скользящее мохнатое тельце и резко дернул. Мышь запищала и горожанин почувствовал, как у зверька что-то отрывается и остается вцепившимся в голову.
Он отшвырнул кровавый смятый комок, только что бывший летучей мышью в угол и в ступоре наблюдал, как тварь омерзительно корчится на корявых досках, беззвучно разевая безобразную пасть. Тельце зверька было переломлено и теперь задняя половина быстро дергалась в затухающих конвульсиях, задней правой лапы недоставало, а переломанные крылья были похожи на папиросную бумагу и висели в лохмотьях.
Мышь все еще дергалась, Сергей в ярости шагнул к ней и с рыком:
– Сдохни тварюга! – припечатал ее ногой.
Хрустнуло, дернулось и все затихло, лишь что-то продолжало шебуршить в голове. Сергей провел по волосам и снял оторванную лапу мыши, которая намертво вцепилась в волосы и все еще подрагивала, давно отделенная от тела.
Секунду приезжий смотрел на эту оторванную вздрагивающую лапу, более гадкого он не видел с тех пор как его в детстве укусила пчела и он имел радость наблюдать, как в ужаленной руке дергается отделившееся жало, а затем с криком "Жрите!!!" зашвырнул конечность в полуоткрытое окно.
Там раздался взрыв хохочущего воя и все стихло. Еще одна мышь попыталась прорваться и с лету врезалась в закрываемое окно. Пискнула и канула во тьму.
– Открывай! – Это уже совсем далеко.
От мыши осталась лишь неясная лужица на полу. Сергей снова сел на кровать, подобрал топор и сжал его в руках. Какая бы нечистая сила не окружила этот дом, живым он ей не сдастся.
По стеклу продолжали колотить, но теперь приезжий знал, что это сомнище летучих мышей пытается проникнуть внутрь, да только не удастся это у них, ставни старые крепкие.
