Ужасы: Последний пир Арлекина (сборник) - Масси Элизабет (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗

— А до того, как Стивен попал сюда, кем он был? Я имею в виду, чем он занимался?

Джанет села и сунула пальцы под стопку папок из толстой бумаги в поисках какой-то нужной.

— Что? О, музыкой, он был музыкантом. Пианистом. На подъеме, как мне сказали. Концерты классической музыки, в таком духе. Как жаль…

Анну будто окатили холодной водой. Она задержала дыхание и сунула сжатые кулаки в карманы.

— А что, — начала она, — с ним случилось?

На столе захрипел телефон, и Джанет подняла руку в знак извинения перед Анной, прежде чем снять трубку. Она опустилась в свое кресло, произнеся «здравствуйте», и Анна вышла из ее кабинета.

Казалось, Майкл рад был покинуть изолятор. Он подвигал бровями в знак приветствия, когда Анна вошла в комнату, и приподнялся на локте:

— Мисс Заккария! Ты скучала по мне?

Анна села на стул для посетителей:

— Конечно, Майкл. Ты чувствуешь себя лучше?

Майкл фыркнул:

— Не офигенно здорово, но вполне прилично, чтобы убраться отсюда. Боже, видела бы ты медсестер, которые занимаются больными студентами. Все старые выглядят как десантники, а молодые — как старательные девственницы. Это вроде как из горячего в холодное и обратно в горячее. И так все время. Да от этого яйца полопаются, если они у тебя есть.

— Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы вернуться к программе по электронике? Ты ничего не делал почти месяц и знаешь, что не сможешь остаться, если не работаешь для будущего.

— Я был болен. У меня возникли эмоциональные проблемы, верно? Я имею в виду, что ты можешь это подтвердить. Ты же здесь для этого.

Анна почесала икру ноги.

— Нужно определиться с целями, Майкл. Без целей ты просто стоишь на месте и не делаешь успехов.

— У меня есть цель.

— Какая же?

— Чтобы мне задницу почесали. Ты когда-нибудь чесала себе зад крюком?

Анна покачала головой.

— Ты почешешь мне задницу, мисс Заккария?

— Майкл, не начинай…

— Я не пытаюсь похабничать, честно. Просто у меня чешется.

— Майкл, это не мое дело. Для этого есть медсестры.

— Скажешь тоже. Ладно, тогда спину. Ты почешешь мне спину? Пожалуйста.

Анна ощутила, что ее руки ухватились за локти. Она села прямо, отодвинувшись от Майкла как можно дальше, оставаясь сидеть на стуле.

— Мне не положено.

— Почему?

— Я просто не могу. Это непрофессионально. Терапевтам не полагается прикасаться к клиентам.

— Я сейчас говорю с тобой не как со своим мозгоправом. Просто как со своим другом. Пожалуйста. Спина чешется.

— Нет, Майкл.

Майкл чуть-чуть помолчал. Он не смотрел на Анну, а изучал бледное пятно на своем одеяле. Когда он вновь взглянул на нее, его лицо побледнело.

— Я не пытаюсь строить из себя вульгарного типа, — тихо произнес он. — Как насчет моего лица? Ты можешь почесать мне нос?

Анна медленно покачала головой.

— Пожалуйста, — сказал он. — Никто никогда не хочет прикасаться ко мне.

— Я не могу, — сказала Анна.

Майкл посмотрел на нее, а затем быстрым движением вытянул руку и ударил по клавише своего кассетника. Визжащая музыка рассекла воздух.

— Прекрасно! — прокричал он. — Мне жаль, что я попросил. Как бы то ни было, я вовсе не имел это в виду. Это была шутка. Задницу почесать, вот дерьмо, я просто приколоться хотел, вот и все.

И тут появились медсестры, пригрозили Майклу, и он выключил музыку.

— Одна из последних групп посетителей была у меня довольно давно, — сказал Стивен. — Но я ее никогда не забуду. — Он моргнул, и его темные брови сдвинулись, затем разошлись. Прядь черных вьющихся волос почти упала ему на глаза, и Анна подумала: а каково это было бы — вытянуть руку и убрать ее назад?

— Они были из церкви. Какой-то пятидесятнической и какой-то там святости. Все — молодые люди. Опрятно одетые — в чистых белых одеждах. Что навело меня на мысль о сердитых юных ангелах. Даже Библии у них были белые. Им не хотелось находиться здесь, я слышал, как они перешептывались за занавесом. Они были очень напуганы. Но их предводительница, юная девушка лет восемнадцати, успокоила их, сказав: «Даже если вы делаете это для самого меньшего из толпы, вы делаете это для Иисуса». И они вошли, сияя улыбками. Та девушка сказала мне, что мне нужно изменить свою жизнь и повернуться к Господу. Я ответил, что никуда не поворачиваюсь, разве она этого не видит? Мои ответы ее расстроили, затем разъярили. Думаю, предполагалось, что я должен содрогнуться в присутствии их благочестивой и телесной цельности. Ее лицо было таким же бледным, как платье. Выведя свою маленькую группу, она сказала мне: «Лучше прими любовь Господа. Во всем мире больше не найдется никого, кто полюбит нечто вроде тебя».

— Боже, Стивен!

— Да нет, все в порядке, — произнес он. Его глаза закрылись, а через некоторое время приоткрылись. — Это было давно.

— А кто был последним?

— Два продавца страховок. Я увидел, кто это, и уснул. Думаю, они испытали огромное облегчение. С тех пор я сплю большую часть времени.

— Стивен.

— Да все в порядке, — откликнулся он. — Правда.

Стивен закрыл глаза. Анна глядела на его лицо. Медсестры выбрили его далеко не блестяще: на подбородке — маленький красный порез. Затем Стивен взглянул на нее:

— Почему ты не прикоснулась к Майклу?

Анна вздрогнула:

— Ты слушал.

— Да.

— Я не могу. Понимаешь, это не входит в мою работу. Люди могут неправильно это понять.

— Почему ты работаешь консультантом, Анна?

— Так я могу помогать людям.

— Есть много способов помочь. Доктора, физиотерапевты, учителя…

— Да. Но они должны прикасаться к людям. Я не могу прикасаться, ни сейчас и никогда. Филлип прикасался ко мне. Боже милосердный, он прикасался ко мне, а прикосновение — это лишь боль и…

— Твоя семья рассчитывала, что ты станешь консультантом?

— Нет, я не думаю, что это имело для них значение.

«…Гнев и отвращение. Прикосновение — это мерзость, деградация. Это утрата самообладания». Ноги Анны встали на полу ровно. Она готова была бежать. «Прикосновение — холодно и омерзительно, как зловонная, черная вода».

— Расскажи мне о своей семье.

— Я уже рассказывала.

— У тебя есть мать, брат.

— Я уже рассказывала! — Рука Анны взлетела ко рту и зажала его. Она крикнула это. — О боже, — вымолвила она. — Извини!

— Все в порядке.

— Стивен… — начала было Анна и заколебалась.

Она медленно подвинулась вперед на стуле. Глаза Стивена спокойно взирали на нее, и это были глаза не синего и устрашающего океана, но синего и чистого неба. Она видела в них понимание, и ей хотелось потянуться к нему.

Она хотела этого, но понимала, что единственный способ получить желаемое — прикоснуться к нему.

Анна отодвинулась назад.

— Спокойной ночи, Стивен, — сказала она.

— Спокойной ночи, — ответил он. И уснул.

Рэнди выпускали из центра. Персонал устроил ему прощальную вечеринку с шарами, смешными шляпами и шумелками. Рэнди делал вид, что терпеть всего этого не может, но сам явно был в восторге. Он счел своим долгом погудеть бумажным рожком в ухо каждому из присутствующих. Рэнди получил работу в фотоотделе местной газеты. Его прощальным подарком стала заключенная в рамку шуточная первая полоса газеты с заголовком: «РЭНДИ МАЙЕРС, ИЗВЕСТНЫЙ ТАКЖЕ ПОД ИМЕНЕМ КЛАРК КЕНТ, ПОЛУЧАЕТ МЕСТО В „ДЕЙЛИ ПРЕСС“». Под этой шапкой была большая черно-белая фотография Рэнди с сигарой в зубах, наклонившегося над бильярдным столом. В руке у него был кий.

— Я научил его всему, что он знает, — говорил Майкл, описывая круги между участниками вечеринки. — Он должен взять меня с собой, иначе все дело провалит.

Анна ушла в разгар праздника и направилась к пруду позади здания управления. Небо было затянуто облаками; над водой, покрытой водорослями, стелился туман.

Вода, мрачное корыто страхов…