Правда об «Орловском инциденте» - Нойманн Клаус (книга регистрации txt) 📗
Хорошая характеристика. Кратко и ёмко. Лейтенанту бы скинуть еще килограмм пятнадцать, и Доку он бы даже понравился. А труп — это неприятно. Док не любил возить трупы. Впрочем, как и все остальные экипажи «скорой».
— Ага. Спасибо! Сейчас посмотрим, — ответил Док. Он повернулся к «Скорой», сделал жест, будто бы застегивал молнию, и два оттопыренных пальца, как известную «V». Петрович кивнул, скрылся в глубине салона, а потом вышел из машины с двумя черными пластиковыми мешками в руках.
Док спустился к месту аварии.
У перевернутого «Москвича», уже отгороженного красной милицейской лентой, стоял задумчивый сержант ГАИ. Неподалеку от него лежало исковерканное тело в спортивном костюме. Сержант приподнял ленту, пропуская медиков.
— Вот это, — сказал он, ткнув жезлом в сторону тела, — труп. А в машине еще дергается, но, по ходу, недолго осталось.
Спокойнее. Док хотел было съязвить в ответ, но мало ли, вдруг ещё помощь гаишников понадобится. Но какие же все умные стали! Если так хорошо разбираешься, что ж ты с палкой стоишь, а не людей лечишь?
Док махнул Петровичу, указал на труп. Петрович всё понял без слов, даром, что три года в одном экипаже. Это Катюша новенькая, только после училища. Разворачивая на ходу мешок, водитель пошел к телу.
Док приблизился к «Москвичу». Катюша где-то сзади возилась с носилками.
Пристёгнутый ремнем пассажир вращал головой, колотил руками в дверь и крышу автомобиля, но выбраться не мог.
Док присел на корточки у «Москвича».
— Как себя чувствуете? — спросил он.
— Ыыыыы! — издал в ответ толи стон, толи рёв пассажир.
— Непонятно, — констатировал Док, — Что-нибудь болит? По ощущениям, ничего не сломано? Дайте-ка я ваш пульс проверю.
Он просунул руку в разбитое окно, и сразу же её одернул, уворачиваясь от клацающих зубов. Ну надо же! Очень необычно.
— А вот кусаться не надо. Нехорошо это, и даже не по-православному.
Будучи закоренелым материалистом, Док периодически позволял себе иронию в отношении религии. Впрочем, его шутки на эту тему редко понимал кто-то, кроме него самого. В этот раз юмора, похоже, снова никто не оценил.
Интересно, что у него с глазами? Странные красные глаза парня, с очень узкими, почти незаметными зрачками на испещренной белым радужке, без выражения смотрели на окружающее. Док видел такие впервые за свою практику, а уж повидал он немало, и пытался вспомнить, было ли что-то подобное в каком-нибудь учебнике.
Он встал, повернулся к сержанту:
— Как думаете, сможем дверь открыть?
— Да она, по ходу, при падении открылась, — флегматично ответил сержант. — Если дёрнем посильнее, то должны.
— Хорошо. Давайте.
Они взялись за кромку двери. Док скомандовал:
— На счёт три. И р-раз! И два! И три!
Раздался треск. Старые, проржавевшие петли не выдержали, и вместо того, чтобы открыться, дверь «Москвича» начала заваливаться на них с милиционером. Док еле успел отскочить. Дверь грохнулась на землю.
— Ого! — изумился сержант. — И как это они ТО смогли пройти?
— А, как и все, — не отказал себе в удовольствии съязвить Док.
Он отпихнул дверь в сторону, чтобы не мешалась, и снова присел на корточки около пострадавшего. Стараясь держаться подальше от клацающих зубов, подергал ремни. Гаишник присел рядом, вынул из кармана странный прямоугольник, как-то нажал, и вдоль длинной стороны прямоугольника показалось острое лезвие.
— Совсем новая штука, — сказал он, протягивая прямоугольник Доку. — Специально для таких случаев. Ремни режет на отличненько… А еще я им бреюсь, — задумчиво добавил он.
Потрясающе! Он это серьёзно! И эти люди обеспечивают безопасность на дорогах. Пожалуй, комментарии излишни.
Док взял прямоугольник, и резким движением перерезал ремень у пояса пассажира. Тот рухнул на голову, и выпал из машины.
— Ты глянь, — снова удивился сержант. — Даже не зажало. Везучий пацан.
— Глаза у него странные… — обратил его внимание на необычный симптом Док. — Может наркотики?
— Наркота, не наркота, а пивом разит на десять метров.
— Это да. Но чтобы такое было от пива… Такого я еще не видел.
Ладно. В больнице разберемся.
— Катюша, ставьте носилки, и готовьте капельницу. Стандартный вариант… Так, а вот дёргаться не надо, — продолжил Док, обращаясь уже к пострадавшему, — просто лежите.
Да что ж ты такой гиперактивный то?! Только буйных в машине не хватало. Док отступил на пару шагов от дергающегося пассажира, и открыл саквояж. Обойма вдоль внутренней стенки была заряжена шприцами с «коктейлями» на все случаи жизни. Хочешь — адреналин, сердце запускать, а хочешь — раствор на базе морфия, от болевого шока. Нам сейчас коктейль «седативный», наверное, подойдёт.
— Сержант, придержите его? Только аккуратно, он кусается.
— Да вижу я. — ответил милиционер, присел на корточки и надавил пациенту на плечи, прижав того к земле. Пострадавший бешено вращал головой, выл, пытался извернуться, но ни вырваться, ни укусить не получалось.
Док закатал ему рукав. А это что такое у нас??? Дыра в руке? Очень смахивает на… Да нет, нереально. Но перевязать надо будет в любом случае.
Он перешагнул через пациента, закатал ему другой рукав, перетянул жгутом плечо.
— Доктор, долго ещё? — спросил милиционер.
— Ну-у… — протянул Док, наклоняясь над парнем. — Да где ж у тебя вены то?
Он прощупал руку. Да, вот сюда. Отточенным движением вонзил иглу шприца. Потянул поршень на себя. В шприц начала поступать густая, темно-красная, почти чёрная кровь. Еще более странно. Док пожал плечами и надавил на поршень, вводя содержимое шприца в вену.
— Всё, отпускай, сейчас отключится.
Милиционер отпустил парня и отпрыгнул. Вопреки прогнозам, пациент и не думал отключаться. Наоборот, он вставал.
— Эй-эй! Не так резко. Лежи, кому говорят!
Вообще никакого эффекта. Это чем же надо было так обдолбиться?
— Катюша, носилки! Подсоби, сержант!
Разобранные носилки на колёсиках, собственно, уже стояли рядом, а около них дежурила Катюша с капельницей наготове.
— Ты за плечи, я за ноги, хорошо? На счет три! И раз! Два! Три!
Удивительно слаженно Док с сержантом подняли пациента, и довольно жестко уложили на носилки, прижав, чтобы не дёргался. Парень выл, вращал головой, и клацал зубами.
— Катюша, ремни! — скомандовал Док.
Катюша быстро затянула несколько приделанных к носилкам ремней, так, что вырваться пострадавший уже не мог. Правда, попытки и вой не прекратил.
— Сержант, вы видели? Дозу лошадиную вколол. Нам троим хватило бы. А этому, что витаминка.
— У меня первый раз такие, — ответил сержант. — Пьяных, да, много останавливали. Гашеные попадались. Но чтобы вот так… Может новинку какую придумали?
Он неосторожно облокотился на носилки, и с воплем отскочил, прижав к себе окровавленную ладонь. Пациент таки до него добрался.
— Чтоб твою!!! — ругнулся сержант, и со злости ударил пострадавшего жезлом по голове. Это не произвело на последнего ровным счётом никакого впечатления.
— Дайте взгляну. — Док взял руку милиционера, осмотрел со всех сторон. — Ерунда, сейчас обработаем. Катюша, саквояж.
Катюша — умница! Капельницу уже установила. Саквояж наготове. Выйдет толк, наверное.
Рана неглубокая. Док промокнул рану марлей, потом стал обмазывать йодом.
— Скорее всего, ничего страшного, но я бы на вашем месте съездил в поликлинику, и сделал прививку от столбняка. Никогда не знаешь, что можно подхватить от этих вот.
— Завернул, Док! — отчитался подошедший Петрович, достал сигареты и закурил.
— Хорошо, — не отрываясь, ответил Док.
— Что??? — переспросил водитель.
Ну что-что? Ничего. Завернул и молодец. Жди, когда еще кто-то поможет тебе его втащить.
— Я говорю, хорошо, — успокоил Петровича Док.
— Да не… Там гаец сверху машет чё-то. — реабилитировался Петрович.
Док услышал ропот, раздававшийся от группы зевак, стоявших за пределами огороженной территории. Ну что ещё? Он закончил бинтовать руку сержанту. Посмотрел на толпу, потом вверх, на лейтенанта.
