Столкновение миров - Кинг Стивен (читать книги полные TXT) 📗

Затем он совершенно ровным голосом ответил:

— Да… Я ее сын. И это правда… она больна.

— Умирает? — настойчиво спросил Андерс, в его глазах была неприкрытая мольба.

Джек улыбнулся и сказал:

— А это мы посмотрим.

Андерс сказал, что когда еще не было беды, Морган из Орриса был малоизвестным пограничным князьком и не более; он унаследовал свой опереточный титул от отца, грязного дурнопахнущего шута. При жизни отец Моргана был чем-то вроде посмешища, он даже умер, как посмешище. Его забрали с собой черти, после того, как он целый день упивался персиковым вином и «умер на своих двух» под забором в луже.

Люди было приготовились, чтобы сделать посмешище также и из сына старика, но смех прекратился довольно быстро после того, как в Оррисе начали вешать людей. И когда беда пришла после событий, последовавших за смертью старого короля, Морган стал важной персоной, взлетел наверх, как дьявольская звезда на небосклоне.

Все это почти ничего не значило в такой дали, как Пограничные Владения. Всем этим огромным безлюдным пространствам не было дела до политики. Только ужасная перемена в волчьем племени практически коснулась их, но, так как большинство плохих Волков отправлялись в Иное Место, эта перемена не коснулась их близко. («Это нас немного волнует, мой Господин», — упорно подсказывал об услышанном слух Джека).

Затем, спустя немного времени после того, как весть о болезни Королевы долетела до запада, Морган отправил назад на восток команду абсурдных, уродливых рабов из рудных шахт, этих рабов вели украденные Волки и другие странные создания. Их возглавлял ужасный человек с кнутом; он здесь был почти все время, когда началась работа, но затем он исчез.

Андерс, который большинство тех ужасных недель и месяцев провел, забившись от страха в угол своего дома, располагавшегося всего лишь на пять миль к югу от того места, обрадовался его уходу. До него дошли слухи, что Морган отозвал человека с кнутом назад на восток, где дела достигли слишком большого кульминационного накала. Андерс не знал, правда это или нет, и его это не заботило. Он был просто рад, что мужчина, иногда сопровождаемый тощим маленьким мальчиком отвратительного вида, исчез.

— Его имя? — потребовал Джек. — Как его звали?

— Мой Господин, я не знаю. Вулфы называли его Повелителем Розг. Рабы просто называли его дьяволом. Скажу, что все они были правы.

— Он одевался как щеголь?

Андерс утвердительно кивнул головой.

— От него исходил сильный запах духов?

— Да, да! Сильный запах.

— И на кнуте были маленькие ремешки с металлическими наконечниками?

— Да, мой Господин, Злой кнут. И он великолепно с ним управлялся, да, это он.

«Это был Осмонд. Это был Солнечный Гарднер. Он был здесь… Надзирал за исполнением какого-то проекта Моргана… потом Королева заболела, и Осмонда призвали в летний дворец, где я впервые увидел его».

— Его сын, — спросил Джек. — Как выглядел его сын?!

— Ужасно. Один глаз его был выбит. Это все, что я помню. Он… он… его сына тяжело увидеть. Волки боялись его еще больше, чем отца, хотя у него не было хлыста. Они говорили, что он тусклый.

— Тусклый, — отсутствующе повторил Джек.

— Да, так они называют тех, кого тяжело увидеть, как бы ты ни старался это сделать.

Андерс помолчал.

— Он был жестоким. Он любил издеваться над маленькими существами. Знаешь, я не люблю, когда пытают животных, а они кричат от боли. Он обычно затаскивал их под крыльцо, и тогда я слышал самые жуткие крики. Это одна из причин, почему я держался своего дома, понимаешь?

Слова Андерса порождали в голове Джека множество вопросов, но для расспросов не хватало времени. Особенно ему хотелось бы узнать все о Волках. Простое упоминание о них будило в его душе одновременно приятные воспоминания и глухую, глубокую, мучительную тоску по Вулфу.

Андерс должен был ехать на запад, в Проклятые Земли. К тому же, в любую минуту может ворваться орда безумных школяров, ведомая самим Морганом. Скоро мог проснуться Ричард, и тогда, наверняка, поинтересуется, кто такой Морган, о котором они говорят, а также кто тот тусклый парень, который напоминал его соседа по Нельсон Хаусу.

— Они построили рельсы, — продолжал Андерс, — и рельсы эти ведут в Проклятые Земли. Завтра я поведу по ним поезд.

Он вздохнул.

— Нет, — сказал Джек. — Это будешь не ты. Это буду я. И он.

Джек указал на Ричарда.

— Джек, — сонно протянул Ричард. — О чем вы говорите? И почему этот человек стряхивает пепел на пол?

Андерс даже не повернул головы на голос Ричарда.

— Мой Господин… конечно… но я не понимаю…

— Не ты, — повторил Джек. — МЫ. МЫ поведем поезд вместо тебя.

— Но почему, мой Господин? Почему?

— Потому что, — сказал Джек, — в конце рельсов находится то, что мне необходимо. Я надеюсь на это…

ИНТЕРМЕДИЯ

Слоут в этом мире (IV)

10 декабря Морган Слоут сидел на неудобном деревянном маленьком стульчике у постели Лили Сойер. Ему было холодно, поэтому он закутался в тяжелое кашемировое пальто и засунул руки глубоко в карманы, но выражение его лица совершенно не соответствовало его ликующему внутреннему состоянию. Лили умирала. Она уходила отсюда в то место, из которого не возвращаются, даже если вы королева на постели величиной с футбольное поле.

Постель Лили была не так велика, и она ни капли не походила на королеву. Болезнь источила ее красоту, обтянула кожей кости на ее лице и добавила ей лишние двадцать лет. Оценивающий взгляд Слоута ощупывал каждый выступ костей, темные круги вокруг ее глаз, лоб, похожий на черепаший панцирь. Ее истощенное тело выступало едва заметным бугром под простынями и одеялами. Слоут знал, что персоналу «Альгамбры» хорошо оплачивается за то, чтобы оставить Лили Кавано в одиночестве, потому что это он, именно он платил обслуге. И они перестали обогревать эту комнату. Она была единственным постояльцем в отеле. Кроме клерка за конторкой и повара, в «Альгамбре» остались только три горничные-португалки, которые все время драили вестибюль. Это, должно быть, они, горничные, кутали Лили в одеяла. Сам Слоут забронировал себе номер напротив, и приказал клерку и горничным не спускать глаз с Лили.

Чтобы посмотреть, откроет ли она глаза, он сказал:

— Ты выглядишь лучше, Лили. Я действительно думаю, что есть признаки улучшения.

Не шевеля ни единым мускулом лица, кроме губ, Лили сказала:

— Не знаю, почему ты притворяешься человечным, Слоут.

— Я лучший из твоих друзей, — ответил Слоут.

На сей раз она действительно открыла глаза, и слишком оживленное выражение в них не понравилось Слоуту.

— Убирайся отсюда, — прошептала она. — Мразь.

— Я стараюсь помочь тебе, и я хотел бы, чтобы ты об этом не забывала. У меня с собой все бумаги, Лили. Тебе нужно только подписать их. Как только ты это сделаешь, о тебе и твоем сыне будут заботиться до конца ваших дней. — Слоут рассматривал Лили с мрачным удовлетворением. — Кстати, мне не повезло, я так и не смог выяснить местоположение Джека. Говорила ли ты с ним последнее время?

— Ты же знаешь, что нет, — сказала она. И не зарыдала, как он надеялся.

— Я твердо убежден, что мальчик должен быть здесь, а ты?

— Пойди отлей, — ответила Лили.

— Я думаю, ты не станешь возражать, если я воспользуюсь твоей ванной, — сказал он и встал. Лили снова закрыла глаза, не обращая на него внимания. — Во всяком случае, надеюсь, что он не попал в беду, — сказал Слоут, медленно шагая вдоль постели. — Страшные вещи случаются с мальчиками на дороге. — Лили по-прежнему не отвечала. — Вещи, о которых мне страшно подумать. — Он дошел до конца постели и направился в ванную. Лили лежала под простынями и одеялами, словно смятый комок папиросной бумаги. Слоут вошел в ванную.