Незнакомцы - Кунц Дин Рей (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Он начал с упоминания об аресте и тюремном заключении в Центральной Америке, оборвавшем его военную карьеру. Повествование это было скорее грустным, чем страшным, но Жоржа почувствовала, что ему пришлось пережить жуткие испытания. По его бесстрастному тону она поняла, что этот человек настолько уверен в своих силах и возможностях, что не нуждается в бахвальстве или похвале.
Когда он рассказал о своей жене Дженни, в его голосе Жоржа уловила глубокую печаль и тоску по утраченной любви. Только необыкновенная взаимная привязанность и полное слияние духа и чувств могли подвигнуть мужчину на самоотверженную преданность впавшей в смертельный сон женщине. Жоржа попыталась представить, как эти двое жили в браке, но потом поняла, что, какой бы сказочной ни была их совместная жизнь, Джек не посвятил бы себя целиком обреченной жене, если бы не был таким, каков он есть. Это были необычные отношения, но еще более необычным был и сам этот человек. Придя к такому выводу, Жоржа прониклась к Твисту и его жизненной истории удвоенным интересом.
Джек поведал слушателям о своих рискованных предприятиях во имя поддержания жизни Дженни весьма туманно, не углубляясь в подробности, хотя и не скрывая, что они были незаконными и не делают ему чести и что с преступным прошлым он навсегда покончил.
— По крайней мере я не убил ни одного невиновного, случайно оказавшегося рядом, слава богу, — сказал он. — А прочих деталей вам лучше и не знать, для вашей же пользы.
Выходило, что совместно пережитое испытание не обошлось для Джека Твиста без последствий. Но, как и в случае с Сэнди, события той июльской ночи оказали на него только благотворное влияние.
— Из всего, что ты нам сейчас полунамеками рассказал, — заметил Эрни Блок, — я понял, что ты профессиональный вор.
Джек Твист промолчал, и Эрни продолжал:
— И сдается мне, что тебе поневоле пришлось признаться в содеянном тем, кто промывал нам мозги. Мне думается, что начиная с июля позапрошлого года и армии, и правительству было все известно о твоей противоправной деятельности: ведь ты продолжал пользоваться старыми документами, по которым абонировал в банках депозитные сейфы, в которых позже и обнаружил открытки.
Джек вновь промолчал, и теперь уже всем стало окончательно ясно, что он был преступником. Выждав паузу, Эрни продолжал:
— Однако, заблокировав твою память о подлинных событиях рокового лета, они вдруг предоставляют тебе полную свободу действий и позволяют заниматься прежней деятельностью. Спрашивается, какого дьявола они так поступили? Я еще могу понять нарушения закона во имя национальной безопасности, как это имеет место в этой заварухе вокруг событий на Скале Громов. Но в других случаях армия и правительство обязаны охранять законность в стране, не так ли? Тогда почему же они хотя бы анонимно не проинформировали полицию Нью-Йорка или не устроили тебе западню на месте преступления?
— Да просто потому, что с самого начала они не были уверены в надежности этой блокады, — высказала свое мнение Жоржа. — Они нас наверняка подслушивали время от времени, чтобы убедиться, что пока все нормально и повторное промывание мозгов не требуется. И происшествия с Джинджер и Пабло Джексоном это подтверждают. Так что для них выгоднее иметь Джека или любого другого из нас под рукой, чтобы в случае необходимости подвергнуть повторной принудительной процедуре без особых хлопот. Из квартиры или из автомобиля человека похитить легче, чем из тюремной камеры, как мне кажется.
— Я думаю, так оно и есть, — улыбнулся Жорже Джек. — Вы попали в самое яблочко.
Сейчас его улыбка уже не заставила ее похолодеть, как в первый раз, она была гораздо теплее, чем прежде.
Марси что-то пробормотала во сне, и Жоржа смущенно опустила глаза.
— Ради сохранения столь важного для них секрета они пошли на то, чтобы позволить мне и дальше действовать по собственному усмотрению, — решил Джек.
— А может быть, и нет. Может быть, они специально внушили вам это чувство вины. Заронили, так сказать, зерно, и оно дало всходы: вы переменились, — предположила Джинджер.
— Нет, — сказал Джек. — Раз у них не было времени, чтобы ввести каждому в память отдельную программу, у них не было его и на то, чтобы попытаться направить меня на истинную стезю. А кроме того... мне трудно это выразить... но, вернувшись сегодня сюда, я почувствовал, что ощущение стыда за содеянное и потребность в общении с другими людьми пришли ко мне именно потому, что два года назад с нами случилось нечто такое... нечто затмившее все мои личные страдания и позволившее мне понять: они не стоят того, чтобы корежить из-за них всю оставшуюся жизнь.
— Да! — радостно подхватила Сэнди. — Я чувствую то же самое. Весь этот ад, через который я прошла в детстве, он как бы потускнел после того, что произошло в июле.
Все смолкли, пытаясь представить себе, что же им пришлось испытать тогда, но ничего сверхъестественного в голову никому из них не приходило.
Джек нажал на панели музыкального автомата еще несколько клавиш и начал под грохот музыки расспрашивать каждого, что тот испытал в тот вечер и в последующее время, пытаясь составить из разрозненных деталей цельную картину, после чего перешел к обсуждению мероприятий на следующий день.
Жоржа вдруг поймала себя на мысли, что он очаровал ее во многом в силу тех же причин, что и Джинджер Вайс: это был тот тип личности, к которому она сама стремилась после развода, такой мужчина, каким никогда не был Алан. Не оказывая никакого видимого нажима, Джек склонил всех к предложенному им же плану, с самого начала пленив всю группу твердостью характера и талантом лидера.
Главной проблемой стала угроза внезапного нападения людей Фалькирка: блокада памяти рассыпалась у них на глазах, и они не могли не отреагировать. Чтобы не стать для противника легкой добычей, было решено утром рассредоточиться для выполнения индивидуальных заданий, а ночью не спать всем в мотеле, а отправить часть людей на автомобиле в город, причем в два приема, с интервалом в несколько часов.
— Я готов быть первым, — вызвался Джек. — Мне все равно нужно забрать машину с холма, где я ее оставил. Кто со мной?
— Я! — не задумываясь выпалила Жоржа. — Нужно только уложить куда-то Марси...
— Это мы устроим, — успокоил ее Эрни. — Мы с Фэй возьмем ее к себе в спальню.
Третьим вызвался ехать с первой группой добровольцев Брендан Кронин — при этом у Жоржи почему-то тоскливо защемило сердце, но лишь много позже она поняла, что это чувство разочарования.
Во вторую группу, которая должна была сменить под утро первую, включили только Неда и Сэнди. Встреча с ними должна была состояться на городском базаре.
— Если прибудете туда первыми, — предупредил Джек, — не вздумайте покупать ветчинную пасту. Ну, кажется, все. Начнем действовать.
— Минуточку! — остановила его Джинджер. Сцепив пальцы, она некоторое время собиралась с мыслями. — После приезда Брендана, после появления у него и Доминика на ладонях загадочных красных колец, после странного шума и света в конторе мотеля меня не покидала мысль о природе этого сверхъестественного явления. И мне кажется, что я нащупала нить к разгадке...
Все немедленно выразили горячее желание ее выслушать.
— При всем многообразии наших снов в них имеется одно связующее звено, Луна. Далее. Часть наших снов, как выяснилось, основывается на подлинных событиях: я имею в виду защитные костюмы, шлемы, ремни, которыми нас привязывали к кроватям, капельницы и другие детали, которые мы позже видели на фотографиях. Исходя из этого, резонно предположить, что и Луна снится нам не случайно, она является частью тех событий, воспоминания о которых закрыты блокадой. Вы согласны?
— Согласны, — первым ответил Доминик, и все закивали головами.
— Мы знаем, что увлечение Марси Луной постепенно переросло в любование именно алой Луной, — продолжала Джинджер. — И Джек рассказал нам, что во сне ему недавно приснилась красная Луна. Пока еще никому из нас она больше не снилась, но я уверена, что вечером шестого июля мы наблюдали нечто, окрасившее Луну в красный цвет. И призрачный свет, наполняющий время от времени спальню Брендана, своего рода подтверждение того, что случилось с настоящей Луной в ту ночь, напоминание о тех странных событиях, которые нас заставили забыть.
