Узы крови - Бриггз Патриция (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
Адам встал и четырьмя большими, пружинистыми шагами пересек гостиную. Я ждала, как кролик в силках: понимала, что нужно бежать, но не могла. Он остановился передо мной и негромко присвистнул, разглядывая ущерб. А когда наклонился и коснулся моей шеи, из кухни донеслось шипение.
Сэмюэль раздавил кофейную чашку. Убирая осколки, на меня он не смотрел.
– Ужасно, – сказал Адам, вновь привлекая к себе мое внимание. – Глаз видит?
– Хуже, чем другой, – ответила я. – Но достаточно прилично, чтобы заметить, что ты не на пути в ДиСи, [14] как следовало бы.
Вчера днем он вернулся домой на полнолуние, но я знала, что час назад он должен был улететь обратно.
Край его рта чуть приподнялся, а я готова была откусить себе язык: ведь я дала ему знать, что слежу за его передвижениями.
– У меня изменилось расписание. Несколько часов назад я должен был улететь в Лос-Анджелес. ДиСи – на прошлой неделе и на следующей.
Улыбка исчезла, глаза сощурились, и он коротко объяснил:
– Моя бывшая жена решила, что она опять влюбилась. И неизвестно на сколько отправилась со своим новым бойфрендом в Италию. Когда я позвонил, Джесси уже три дня жила одна. – Джесси, его пятнадцатилетняя дочь, летом живет с матерью в Юджине. – Я купил ей билет на самолет, и через несколько часов она будет здесь. А Брану я сказал, что пока буду занят. Ему придется какое-то время самому заниматься политиками.
– Бедная Джесси, – сказала я.
Джесси – одна из причин моего уважения к Адаму, хоть он и раздражает меня больше других. Он никогда и ничему: ни бизнесу, ни стае – не позволяет встать между ним и дочерью.
– Так что какое-то время побуду здесь.
Не эти слова, а взгляд, который он на меня бросил, заставил меня отступить на шаг. Терпеть этого не могу.
Я решила сменить тему.
– Отлично. Даррил прекрасный парень, но слишком уж строг с Уорреном, когда тебя нет.
Даррил – второй в стае после Адама, а Уоррен третий. В большинстве стай эти два ранга настолько близки, что между их обладателями часто возникает напряжение, особенно когда Альфы нет поблизости. А сексуальная ориентация Уоррена это напряжение только усиливала.
Трудно быть не таким, как все, среди людей. Быть иным среди волков обычно означает смерть. Мало кто из вервольфов-гомосексуалистов живет долго. Уоррен силен, жесток, привык рассчитывать только на себя, и он лучший друг Адама. Этого сочетания хватало, чтобы сохранить ему жизнь, но ему не всегда удобно в стае.
– Знаю, – сказал Адам.
– Лучше бы Даррил не был так привлекателен, – небрежно заметил Сэмюэль, пересекая гостиную и останавливаясь рядом с Адамом.
Вообще-то он должен был встать за ним, потому что Адам – Альфа, а Сэмюэль – одинокий волк, не обладающий никаким статусом в иерархии стаи. Но Сэмюэль не просто одинокий волк, он сын Маррока и более доминантен, чем Адам, если бы вздумал настаивать.
– Попробуй сказать это Даррилу, – дерзко предложила я.
– Не нужно. – Адам улыбнулся, но его голос звучал серьезно. Обращаясь к Сэмюэлю, он не сводил глаз с меня. Мне он сказал: – Сэмюэль говорит, тебе понадобятся сопровождающие, когда ты вскоре отправишься в семью вампиров. Позвони, а я найду, кто пойдет с тобой.
– Спасибо, позвоню.
Он легко коснулся пальцем моей больной щеки.
– Я бы пошел сам, но вряд ли это разумно.
Я искренне с ним согласилась. Вервольфы должны были служить охраной и показать, что у меня есть друзья. Если в эскорте будет Альфа, начнутся игры власти между ним и госпожой вампиров, а Стефан окажется в самой гуще.
– Знаю, – сказала я. – Спасибо.
Я больше ни минуты не могла оставаться в комнате с этими двумя мужчинами. Даже обычная женщина утонула бы в насыщенном тестостероном воздухе. Если я не уйду, они начнут драться. Я не забыла, как побелели глаза Сэмюэля, когда Адам коснулся моей щеки.
И еще мне ужасно хотелось зарыться лицом в шею Адаму и вдохнуть экзотический запах его кожи. Я отвернулась от него и поняла, что смотрю в побелевшие глаза Сэмюэля. Он был так близок к перемене, что вокруг зрачков отчетливо проступил черный ободок. Это должно было испугать меня.
Ноздри Сэмюэля дрогнули и расширились. Я тоже это ощутила. Сексуальное возбуждение.
– Мне пора, – в панике сказала я.
Я торопливо помахала им рукой и выскочила из дома, поспешно захлопнув за собой дверь. И испытала огромное облегчение от того, что она наконец-то оказалась между мною и ими. Я тяжело дышала, словно после долгого бега, адреналин заставил забыть о боли, причиненной колдуном. Я глубоко вдохнула утренний воздух, пытаясь очистить легкие от запаха вервольфов, прежде чем идти к машине.
Открыла дверцу «кролика», и неожиданная вонь крови заставила меня попятиться. Машина стояла там, где всегда: я забыла, что Стефану пришлось воспользоваться ею, чтобы отвезти меня домой. На обоих передних сиденьях пятна крови: должно быть, мы оба много ее потеряли. Но самое сильное впечатление производила оставленная кулаком вмятина на приборном щитке, там, где у меня радио.
Явно Стефан был очень расстроен.
Я подъехала к гаражу и припарковалась в дальнем конце стоянки, рядом со старым грузовиком Зи. Никогда не доверяй механику, который ездит на новом автомобиле. Он либо слишком много запросит за работу, либо не умеет держать на ходу свою старую машину. Либо и то и другое.
«Фольксвагены» – хорошие машины. Раньше они были хорошими дешевыми машинами; сегодня это хорошие дорогие машины. Но у каждой фирмы случаются неудачи. «Фольксвагены» бывают «тварями» (эти по крайней мере выглядят круто), и «лисами», и «кроликами». Думаю, через несколько лет мой «кролик» останется единственным в Тройном городе «фольксвагеном» на ходу.
Я ненадолго оставила «кролика» и стала думать, стоит ли показываться. Зашла в соседний магазин автозапчастей и купила чехлы на передние сиденья, чтобы выбросить испачканные. Судя по косым взглядам продавца, мое побитое лицо сегодня не очень способствовало ведению дел.
Но на стоянке четыре машины, а значит, мы заняты. И если я останусь в гараже, никто моего лица не увидит.
Я медленно выбралась из машины. Меня окутало сухое тепло позднего утра, и я на мгновение закрыла глаза, наслаждаясь.
– Доброе утро, Мерседес, – послышался ласковый старческий голос. – Прекрасный день.
Я открыла глаза и улыбнулась.
– Да, миссис Ханна, прекрасный.
В Тройном городе в отличие от Портленда или Сиэтла постоянных бездомных жителей мало. Летом у нас температуры выше ста, а зимой ниже нуля, [15] так что большинство бездомных только проходят через нас.
Миссис Ханна со своей помятой тележкой, набитой пустыми банками и другими полезными вещами, выглядит бездомной, но мне говорили, что она, пока не заболела артритом, жила в небольшом трейлере в парке у реки и давала уроки игры на пианино. После этого она бродила по улицам в центре Кенневика, собирая алюминиевые банки и продавая картины, которые перерисовывала из книг с цветными картинками; а на вырученные деньги покупала еду своим кошкам.
Ее белоснежные волосы заплетены в косы и убраны под изношенную старую бейсболку, которая защищает ее лицо от солнца. Узкая в талии юбка, короткие носки и теннисные туфли, которые ей великоваты. На футболке надпись в честь давнего праздника сирени в Спокане, [16] а светло-зеленый цвет футболки приятно контрастирует с фланелевой рубашкой в черную и красную полоску, наброшенной на плечи.
В старости миссис Ханна так согнулась, что теперь; только чуть выше своей тележки. На ее загорелых пальцах с крупными костяшками обломанные ногти с ярко-красным лаком, в тон губной помаде. От нее пахнет розами и кошками.
Она нахмурилась, взглянув на меня, и сказала:
– Парни не любят девушек, у которых мускулов больше, чем у них, Мерседес. Они любят девушек, которые танцуют и играют на пианино. Мистер Ханна, да упокоит Господь его душу, говаривал, что в танце я плыву над полом.
