Проклятие памяти - Соул Джон (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
– Где она живет, знаешь? – спросил он Боба. Тот с трудом, но припомнил адрес Лайзы; Финнерти записал его в блокнот. – Обожди здесь. – Он зашагал к патрульной машине.
– Уже докопались, – известил его Джексон. – Машина принадлежит парню по имени Александр Лонсдейл. Это ведь не сын доктора Лонсдейла, Росс?
Финнерти мрачно кивнул.
– Он. По крайней мере, эти паршивцы мне именно так сказали. И, судя по всему, он сам машину и вел. Есть даже свидетель – только вот опросить ее пока затруднительно. – Вырвав из блокнота листок с адресом Лайзы, он протянул его Джексону. – Вот тебе ее координаты – свяжешься с ее родичами и сообщишь, что мы попросили ее ненадолго проехать в Центр. Пускай тоже едут туда.
Джексон кинул неуверенный взгляд на партнера.
– Может, лучше отвезти ее в участок и записать показания?
– Это Ла-Палома, а не Фриско, Том. Пострадавший, насколько я понял, ее парень, и состояние у девчонки, прямо сказать, неважное. И – как это говорят? – усугублять его поездкой в участок уж совсем не годится. Так что давай лучше звони в Центр и извести их, какого пациента везем, а потом начинай ловить этих Кокрэнов. Все понял?
Кивнув, Джексон залез в машину и хлопнул дверцей.
Сидя на прогревшемся за день асфальте, Лайза в который раз – и снова тщетно – пыталась осознать происшедшее. Все было как во сне – и в то же время явью; но память ее хранила лишь какие-то бессвязные фрагменты случившегося.
Вот она на дороге, думает, как же ей все-таки поступить – идти домой или вернуться на вечеринку и отыскать Алекса.
Потом – шум приближающейся машины.
Чувство... да, конечно, радости; она как-то сразу поняла, чья это машина...
Потом – испуг; она явственно помнит это – ей показалось, что машина едет слишком быстро. Она подходит к обочине, чтобы остановить Алекса...
Потом – темнота.
И сразу – мчащаяся прямо на нее машина, в последнюю секунду – свет фар в сторону, и потом – одни только звуки...
Визг скользящих по асфальту шин...
Скрежет...
Удар...
И долгий, страшный крик Алекса: "Ла-айзааааа..."
А потом вновь ничего – только темнота, а потом сразу снова она, сидящая на земле в окружении одноклассников, их лица встревожены и напряжены.
Она даже не смогла объяснить им толком, что случилось. Только повторяла снова и снова имя Алекса и еще указывала в сторону дороги.
В конце концов Боб Кэри понял, о чем она силится им рассказать, и вызвал полицию.
И тут все перепуталось еще больше.
Крики, возня, поиски одежды, разбросанной по краю бассейна...
Потом все побежали вниз.
Кое-кто успел завести машины.
И глаза Кэролайн Эванс, в упор устремленные на нее, и в них, Лайза готова поклясться, страха меньше, чем ярости.
– Это из-за тебя. – Господи, почему она так подумала? – Ты все затеяла, а у меня теперь будут проблемы.
Лайза непонимающе смотрит на нее: о чем она, Боже правый?
– Когда мои узнают, – голос Кэролайн почти срывается на крик, – они запрут меня на все лето!
И Кэйт Льюис, тянущая ее за рукав – подальше от Кэролайн...
А потом вдруг она снова на Гасиенда-драйв, и везде – Господи, так ужасно – воют сирены, кругом огни, люди, кто-то задает ей вопросы, но она не может, не может отвечать...
Сколько это продолжалось? Вечность, наверное.
И как вспышка – когда снизу принесли носилки и она наконец увидела Алекса...
Но нет, это был не Алекс.
Что-то длинное, накрытое простыней.
Она видела это всего секунду – потом Кэйт развернула ее лицом к себе, и больше...
– Лайза? Это ты – Лайза Кокрэн?
Мужской голос вывел ее из оцепенения. Перед нею стоял полицейский.
– Придется тебе проехать с нами. – Он говорил, словно извиняясь. – Мы отвезем тебя в Медицинский центр. – Он протянул руку. – Помочь тебе встать?
– Я... нет... я... – Лайза попыталась подняться, но вновь осела на землю. Сильные руки, подхватив под мышки, поставили ее на ноги. Минуту спустя она уже сидела в патрульной машине; через стекло она увидела еще такую же – в ней сидели несколько ее одноклассников и им что-то говорил другой полицейский.
Но ведь они не знали, что произошло. Знала только она – одна она, Лайза.
Закрыв лицо руками, она наконец расплакалась.
Динамик селектора в приемной реанимационного отделения ожил снова.
– Первая бригада, – возвестил тот же скрипучий баритон. – Через тридцать секунд будем у вас. Провели опознание пострадавшего. – Неожиданно голос в динамике почти прокричал. – Парни, это Алекс Лонсдейл... сын доктора!
В последующие несколько секунд Марш не мог оторвать взгляда от динамика, убеждая себя, что ему показалось. Наконец он отвел глаза от блестящего кружка на стене и обвел взглядом комнату. И по тому, как все на него смотрели, он понял – нет, расслышал он правильно. Ощупью найдя за спиной стул, он тяжело опустился на пластиковое сиденье.
– Нет, – прошептал он, – нет, не может быть. Кто угодно, только не Алекс...
– Вызовите Фрэнка Мэллори, – отдавала Барбара распоряжения ассистентам. – Его очередь на вызов – следующая... – Обогнув стол, она положила прохладную руку на плечо Лонсдейла. – Возможно, это все же ошибка, Марш. – Она знала, конечно, что экипаж "скорой" не стал бы называть никаких имен, не будучи уверенным.
Марш поднял голову – глаза его были полны ужаса.
– Барб... как мне теперь... сказать Эллен? – Голос едва повиновался ему. – Она... она же чувствовала... она говорила мне... и еще хотела со мной поехать....
– Ну, ну. – Барбара успокаивающе сжала его плечо; этот обычный прием не раз выручал ее с пациентами, находившимися на пороге истерики. Снаружи послышался вой сирены, видимо, прибыла "скорая". – Пойдем, тебе лучше уйти отсюда. – Марш не ответил, и она, взяв его за руку, помогла встать и повела за собой, словно растерявшегося ребенка. – Идем, Марш, я отведу тебя в твой кабинет.
– Нет! – слов Марша почти невозможно было расслышать из-за нестерпимого воя сирены за окном. – Алекс – мой сын, и я должен...
– Должен быть подальше отсюда как раз в тот момент, когда его принесут. Фрэнк Мэллори вот-вот будет здесь и сам им займется. А если запоздает, Бенни Коэн на дежурстве. Он прекрасный специалист. Марш перевел на нее отсутствующий взгляд.
– Бенни – всего-навсего интерн...
– Бенни – интерн, каких поискать. Ты же сам сколько раз говорил мне об этом.
Когда за их спиной открылись двери и бригада санитаров вкатила каталку с тем, что еще так недавно было Алексом, Барбара почти силой вытолкала Марша из приемной.
– Марш, иди немедленно в кабинет. Иди и отхлебни из той бутылки, к которой вы с Фрэнком прикладываетесь всякий раз после успешного принятия родов, да? Обо всем остальном я позабочусь – но о себе сейчас ты должен сам позаботиться. Понимаешь?
Сглотнув, Марш обреченно кивнул.
– Я должен позвонить Эллен...
– Вот этого ты не сделаешь, – нахмурилась Барбара. – Ты пойдешь, нальешь себе полный стакан, выпьешь и будешь ждать, слышишь? Через пять минут я вернусь, и к тому времени кое-что уже будет сделано. Ну, иди же! – Она мягко подтолкнула Марша в направлении кабинета и скрылась за дверями.
Марш постоял с минуту, пытаясь собраться с мыслями.
Барбара права. Он понимал это.
Снова сглотнув, на ватных ногах он двинулся по коридору к своему кабинету.
В крохотном домике на задах старой миссии, прямо через дорогу от полуразвалившейся кладбищенской стены, Мария Торрес опустила штору на окошке, прошаркала в спальню и с трудом водрузила свое дряхлеющее тело на высокую старинную кровать.
Долгий путь домой совсем утомил ее. Почему-то особенно сегодня.
Не желая, чтобы кто-нибудь видел ее, Мария выбрала кружную дорогу – по склону каньона, через густой подлесок в нескольких ярдах ниже шоссе. Каждый раз, когда она слышала позади вой сирены, а затем мимо проносились огни, она пригибалась к земле, пережидая, пока машина не исчезнет и она снова сможет продолжить свой долгий путь домой.
