Ночь триффидов - Кларк Саймон (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Откуда-то издалека долетали веселые голоса детей. Как только моя спутница защелкнула на воротах висячий замок, я сказал:
— Матушка, нельзя ли собрать детей в помещении? Приблизившись к стене, они могут оказаться в опасной зоне.
— Я позвоню в школьный колокол, — сказала она и поспешила туда, откуда доносились голоса детишек.
Меня поразила легкость, с которой пожилая слепая женщина ориентировалась на местности.
— Следуйте за мной, молодой человек. Нам может понадобиться ваша помощь. Дети страшно возбуждены и утверждают, что на улице до сих пор темно.
— Да, это действительно так.
— Насколько темно?
Я сказал, что без фонаря не увидел бы своей руки перед носом.
— Вначале тьма, а затем триффиды... — немного помолчав, сказала она. — Вам не кажется, что мы имеем дело с довольно зловещим предзнаменованием?
Тут мой фонарь погас окончательно, и я окаменел, хотя и понимал, что мне ничего не угрожает — по крайней мере пока. Я снова утратил способность видеть.
— У вас здесь есть радиопередатчик? — нервно сглотнув, спросил я. — Нам необходимо связаться с властями. Я успел предупредить их о триффидах, но надо дать им знать, что мы пока в безопасности.
— Непременно, мистер Мэйсен. А пока следуйте за мной в дом. Он недалеко — вон там, за деревьями.
— Простите, матушка...
— Почему вы так нервничаете, молодой человек? Что случилось?
— Мой фонарь погас.
— Неужели сейчас настолько темно, что вы ничего не видите?
— Именно так.
— Ну и чудеса! Что же, мистер Мэйсен, позвольте мне в таком случае взять вас под руку. Я стану вашим поводырем. С этими словами женщина, тридцать лет назад потерявшая зрение, сунула руку мне под локоть и быстро зашагала сквозь бархатную тьму. Гравий громко скрипел у нас под ногами.
Я шел, выставив перед собой руку на уровне глаз. Как и все внезапно ослепшие люди, я опасался налететь на препятствие и повредить лицо.
— Мистер Мэйсен, огни дома уже видны?
— Нет. Пока ничего не видно.
— Вы вот-вот увидите свет. Возможно, дом еще скрыт деревьями.
«А возможно, триффиды проникли через другие ворота и уже истребили всех обитателей Дома Материнства», — в испуге подумал я.
— Мистер Мэйсен, я слышала множество историй о попытках вашего отца найти способ искоренить эти гнусные растения. Но ваше имя рядом с ним почему-то никогда не упоминалось.
— Только потому, что я с отцом не работаю. У меня нет склонности к науке.
— Чем же вы в таком случае занимаетесь, мистер Мэйсен? Надеюсь, я не очень докучаю вам своим любопытством?
— Вовсе нет. Я летчик.
— О... Один из наших немногих храбрецов. Но боюсь, вам страшно тесно в кабине самолета. Я вижу, что вы очень высокий молодой человек. Какой у вас рост? Шесть футов два дюйма?
— Шесть и четыре.
— Потрясающе!
Она болтала, чтобы хотя бы немного снять с меня напряжение, так как прекрасно понимала смятение человека, внезапно лишившегося зрения. Я по мере сил поддерживал разговор, хотя, если быть до конца честным, расслабиться не мог. Мне крайне не нравилось происходящее, и, кроме того, я знал, что в эти минуты триффиды шагают к Дому Материнства настолько быстро, насколько позволяют их деревянные конечности.
— Вы женаты, мистер Мэйсен?
— Нет.
— Не нашли достойной девицы?
— Частично поэтому. Но главным образом потому, что мне часто приходится по нескольку недель отсутствовать, что, согласитесь, не годится в семейной жизни.
— Оказывается, у молодого человека не только героический склад характера. Он, кроме того, и весьма чувствительная натура. Чуть позже нам следует серьезно побеседовать. Для нашего острова вы, возможно, куда более ценны, чем считаете сами. Как поживает ваша матушка? Когда-то давным-давно мне довелось прочитать ее книгу «Мои похождения в мире секса».
— Она чувствует себя превосходно. Хотя все ее писания теперь ограничены ведением лабораторных журналов. О! Я этого не ожидал.
— Ваше восторженное «О!», очевидно, должно означать, что вы наконец заметили свет.
Первое, что я увидел в сиянии электрических ламп, освещающих подъездную аллею к Дому Материнства, было улыбающееся лицо моей спутницы. Лишь после этого я заметил внушительный трехэтажный особняк и детишек, играющих на отведенной для этого площадке. — Поскольку вы снова обрели способность видеть, мистер Мэйсен, не могли бы вы помочь нам загнать детей в дом? — сказала матушка и, хлопнув в ладоши, крикнула: — Тимоти, Люси, немедленно слезайте с дерева! Для меня так и осталось тайной, как незрячая женщина могла узнать забравшихся на дерево детей. Затем она подошла к шесту, стоящему неподалеку от подъездной аллеи. Вдоль шеста свисала веревка, а его верхушка исчезала во тьме. Как только она потянула за шнур, я услышал колокольный звон. Мелодичный звук прокатился над территорией Дома Материнства и, перевалив через стены, замер вдали у подножия холма.
Дети среагировали вполне послушно — они промчались мимо меня, что-то возбужденно крича писклявыми голосами. Отсутствие солнца не столько напугало их, сколько потрясло воображение. Детишки бежали в то крыло здания, где в окнах горел свет.
Матушка продолжала дергать за шнур, и колокольный звон не смолкал. Этот мелодичный звук не только приказывал детям вернуться в классы, но и посылал недвусмысленный сигнал бродящим по полям триффидам. Для них школьный колокол служил призывом к обеду. Я не сомневался в том, что растения-убийцы очень скоро соберутся толпой у ворот и примутся испытывать их на прочность.
К нам легкой походкой подошла матушка лет двадцати. — Все дети в помещении, мать Сьюзен, — сообщила она.
— Благодарю вас, мать Анжела. Будет лучше, если и вы укроетесь в доме. Соберите, пожалуйста, в трапезной всех матерей и вспомогательный персонал, я хочу им кое-что сказать. — Да, матушка, — ответила мать Анжела и, бросив на меня оценивающий взгляд, поспешила к дому. Нам оставалось только ждать.
Все ворота и калитки, ведущие на территорию Дома Материнства, были заперты и могли противостоять напору триффидов по меньшей мере час. Истребительным отрядам противотриффидной службы вполне хватало времени, чтобы нас спасти. В случае, если растения все же прорвутся на территорию, мы могли укрыться за солидными дверями особняка.
Поскольку заняться было нечем, я некоторое время побродил по старинному зданию. В библиотеке над камином эпохи короля Якова I неизвестные строители вмуровали в стену доску, на которой были выбиты слова: «Sol lucet omnibus». По счастью для меня, чуть ниже латыни значился и перевод: «Солнце сияет для всех».
Да... похоже, что теперь это не так.
В мире темно, как в царстве Аида, и никто не знает, сколько времени продержится эта тьма.
Выйдя из библиотеки, я двинулся по коридору. В одной из классных комнат детишки распевали гимн:
Любая тварь на свете — совершенство,
Всяк человек, велик он иль убог,
Познает вечное блаженство,
Коль в сердце у него сияет Бог...
Эти детские голоса заставили меня похолодеть. Детишки беззаботно распевают, чувствуя себя в полной безопасности в этом знакомом для них мире. Но за стенами их мира, там, в черной тьме, триффиды тоже слышат их песню. Я представлял, как эти абсурдные растения, раскачиваясь подобно танцующей под звуки флейты смертельно ядовитой кобре, шагают в нашу сторону. Только в отличие от кобры эти монстры не подвластны чарам музыки. Растения-убийцы жаждут пищи, и если дать им малейшую возможность, хлестнут своими стрекалами по личикам детей.
Представшая перед мысленным взором картина совершенно выбила меня из колеи. Будь на то моя воля, я в целях безопасности загнал бы всех детишек в глубокий подвал. Мать Сьюзен, напротив, полагала, что детей тревожить не стоит, и поэтому все в Доме Материнства (если не считать тьмы за окнами) было как обычно. Тем не менее я предложил ей выслать несколько зрячих матерей в дозор. Матушка согласилась, и на плоской крыше здания разместились посты. Время от времени от них поступали сообщения, что за внешними стенами нашей крепости видны раскачивающиеся верхушки двигающихся триффидов.
