Мешок с костями - Кинг Стивен (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗

Я прижимал ее к себе, раскачиваясь взад-вперед. Тем временем в Большой баптистской церкви над гробом Ройса читали сто тридцать девятый псалом: «…Я сказал Господу: Ты — Бог мой…» Пастор говорил, марсиане внимали. Я же укачивал Мэтти под черными тучами. Я собирался приехать сюда этой ночью, достать ключ из-под горшка с помидором и войти к ней. Совсем недавно она танцевала в белых кроссовках на красной «фрисби», танцевала, как волна в океане, а сейчас она умирала на моих руках среди горящей травы, а мужчина, который любил ее разве что немного меньше, чем я, лежал рядом без сознания. И кровь покрывала его правую руку от короткого рукава футболки с надписью на груди

до худощавого, веснушчатого запястья.

— Мэтти, — позвал я. — Мэтти, Мэтти, Мэтти. — Я качал ее и поглаживал рукой по правой половине лба, которую каким-то чудом не запачкала кровь: волосы упали на левую, изуродованную сторону. — Мэтти, Мэтти, ах, Мэтти!

Сверкнула молния — первая, которую я увидел в этот день. Подсветила надвинувшиеся с запада тучи. Мэтти дрожала в моих объятиях, всем телом, от шеи до кончиков пальцев. Губы ее крепко сжались. Брови сошлись у переносицы, словно она о чем-то задумалась. Рука поднялась в попытке ухватить меня за шею: так человек, падающий в пропасть, старается ухватиться за что угодно, лишь бы остановить или хотя бы замедлить падение. Потом рука упала и застыла на траве, ладонью кверху. Тело ее содрогнулось в последний раз, и она покинула наш мир.

Глава 26

После этого, до того момента как все закончилось, я находился в трансе. Несколько раз выходил из него, к примеру, когда листок с генеалогическим древом выпал из одного из блокнотов Джо, но на очень короткие промежутки времени. Ощущения в чем-то были такие же, как и в моем сне с Мэтти, Джо и Сарой, в чем-то напоминали те, что я испытывал, когда едва не умер от свинки, но в целом сравнить мне их не с чем. Транс он и есть транс. Находясь в нем, я обретал сверхъестественные способности. Видит Бог, я бы прекрасно без них обошелся.

Подошел Джордж, ведя перед собой мужчину в синей шапочке-маске. Джордж уже здорово хромал. Сильно воняло горелой резиной.

— Она мертва? — спросил Джордж. — Мэтти?

— Да.

— Джон?

— Не знаю, — ответил я, и тут же Джон дернулся, застонал. Он был жив, но потерял много крови.

— Майк, слушай, — начал Джордж, но, прежде чем он продолжил, из горящего в кювете автомобиля донесся жуткий крик. Орал водитель, сгоравший заживо. Стрелок начал поворачиваться на крик, и Джордж поднял револьвер.

— Замри, а не то застрелю.

— Вы не можете обречь его на такую смерть? — Из-под маски голос стрелка звучал глухо. — Собаку, и ту спасают от такой смерти.

— Он уже мертв, — ответил Джордж. — А к автомобилю ближе чем на десять футов можно подойти только в асбестовом костюме. — Джорджа качнуло, а лицо его цветом не отличалось от капельки крема, которую я стер с носа Ки. Стрелок всем своим видом показал, что сейчас бросится на него, и Джордж поднял револьвер еще выше.

— Если тебе чего-то хочется, действуй. Только учти, я не промахнусь. Это я тебе гарантирую. А теперь снимай маску.

— Нет.

— Ты мне надоел. Не забудь передать привет Господу, — и Джордж оттянул ударник револьвера.

— Господи! — вырвалось у стрелка, и он стянул маску.

Откровенно говоря, я не удивился, увидев Джорджа Футмена. Из пылающего автомобиля донесся очередной вопль, последний. Клубы черного дыма все поднимались к небу. Вновь загрохотал гром.

— Майк, пойди в трейлер и найди, чем его связать, — попросил меня Джордж Кеннеди. — Еще минуту, может, две, я смогу удержать его на прицеле, но не больше, потому что истекаю кровью. Ищи скотч. Им можно повязать и Гудини.

Футмен переводил взгляд с меня на Джорджа, потом посмотрел на Шестьдесят восьмое шоссе., как это ни странно, совершенно пустынное в этот далеко не поздний час. А может, ничего странного в этом и не было: синоптики совершенно правильно предсказали время прохождения грозового фронта. Туристы и обитатели летних коттеджей укрылись от дождя. А местные…

Местные, в определенном смысле, слушали. Не могу подобрать более точного определения. Пастор говорил о Ройсе Меррилле, о его долгой жизни и плодотворной деятельности, о том, как он служил родине во время мира и войны, но старожилы его не слушали. Они слушали нас, точно так же, как раньше толпились вокруг динамика в «Лейквью дженерел» и слушали прямой репортаж с поединка тяжеловесов.

Билл Дин так крепко сжимал запястье Яветт, что костяшки его пальцев побелели. Он причинял ей боль, но она не жаловалась. Она хотела, чтобы он держался за нее. Почему?

— Майк! — Голос Джорджа заметно ослабел. — Пожалуйста, помоги мне. Этот парень опасен.

— Отпустите меня, — повернулся к нему Футмен. — Вам же будет лучше.

— Как бы не так, сукин ты сын.

Я встал, направился к трейлеру, поднялся по бетонным ступенькам мимо горшка с помидором, под которым лежал ключ. Молния разорвала небо, оглушительно громыхнул гром.

Ромми сидел на стуле за кухонным столом. С еще более бледным, чем у Джорджа лицом.

— Девочка в порядке. — Слова давались ему с трудом. — Но она вроде бы просыпается… Я больше ходить не могу. Лодыжка ни к черту.

Я шагнул к телефонному аппарату.

— Без толку. — голос у него заметно подсел. — Уже пробовал. Полная тишина. Наверное, линия повреждена. Господи, как же больно!

Я выдвинул ящики на кухне, начал рыться в поисках скотча, бельевой веревки. Если Кеннеди потеряет сознание, пока я здесь, думал я, Футмен отберет у него револьвер, застрелит его, застрелит Джона, лежащего без сознания на дымящейся траве. Покончив с ними, он придет сюда и застрелит меня и Ромми. А потом настанет черед Киры.

— Нет! — сказал я себе. — Он оставит ее в живых.

Возможно, это был бы наихудший вариант. Попадались мне только ножи, ложки, вилки, пакеты для сандвичей, мешки для мусора, аккуратно схваченные резинкой продовольственные талоны, держалки для кастрюлей и сковородок.

— Майк, где Мэтти?

Я повернулся с виноватым видом, будто меня застали за разглядыванием порнографических картинок. Заспанная Кира, с растрепанными волосами, разрумянившаяся от сна, стояла в коридорчике. Закрутка для волос охватывала левое запястье, как браслет. В ее широко раскрытых глазах застыл ужас. Ее разбудили не выстрелы, даже не крик матери. Разбудили ее мои мысли.

В тот же миг я осознал, что мне следовало как-то экранировать их, но с этим я опоздал. Совсем недавно она выудила из моей головы все, что касалось Дивоура, и сказала, что не надо думать о грустном. А теперь, прежде чем я успел возвести защитный барьер, из моих мыслей она узнала о случившемся с ее матерью.

Рот ее раскрылся. Глаза округлились еще больше. Она пронзительно закричала и бросилась к двери.

— Нет, Кира, нет! — Я метнулся через кухню, едва не наткнувшись на Ромми (он уже ничего не соображал от боли), и успел-таки перехватить ее. И одновременно увидел, как Бадди Джеллисон покидает Большую баптистскую церковь через черный ход. В сопровождении двоих мужчин, которые курили с ним до начала службы. Теперь я понимал, почему Билл Дин так крепко держал за руку Яветт, и любил его за это. Любил их обоих. Что-то хотело, чтобы Билл ушел с Бадди и другими, но Билл остался на месте.

Кира вырывалась из моих рук, крича:

— Отпусти меня, я хотю к момми, отпусти, я хотю к момми… к момми…

Я произнес ее имя, с той единственной интонацией, которую только она могла уловить, понять. Кира перестала вырываться, повернулась ко мне лицом. Ее огромные глаза заблестели от слез. Еще несколько мгновений она смотрела на меня, смиряясь с мыслью о том, что выходить из трейлера ей нельзя. Я поставил ее на пол. Она попятилась, пока не уперлась спиной в посудомоечную машину. Уселась на пол… и зарыдала, вне себя от горя. Видите ли, она все поняла. Мне пришлось ей кое-что показать, иначе она не осталась бы в трейлере пришлось… и я смог это сделать, потому что мы оба вошли в транс.