Противостояние - Кинг Стивен (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗

По большей части в коробках лежали дешевые побрякушки: сувенир из Гонконга, сувенир из Сайгона, сувенир из Копенгагена. Плюс альбом с фотографиями. Они запечатлевали отца на разных кораблях, иногда улыбающегося в камеру, обнимающего за плечи своих дружков-зверей. Что ж, вероятно, болезнь, которую здесь называли «Капитан Торч», поразила его там, куда он пытался от нее убежать. Невелика потеря.

Но в одной коробке лежал деревянный ящичек с маленькими золотыми петлями, и в этом ящичке – пистолет. Сорок пятого калибра. На красном бархате, а в секретном отделении под бархатом хранились патроны. Они позеленели и словно покрылись мхом, но Ирма подумала, что патроны все равно сгодятся. Они же металлические. Металл не портится, как молоко или сыр.

Она зарядила пистолет в свете единственной, облепленной паутиной чердачной лампочки и спустилась вниз, чтобы позавтракать за кухонным столом. Она больше не собиралась прятаться, как мышь в норе. Теперь она вооружена. Пусть остерегаются насильники.

После полудня Ирма вышла на переднее крыльцо, чтобы почитать книгу. Называлась она «Сатана жив и прекрасно себя чувствует на планете Земля» [92]. Книгу мрачную и веселую. Грешники и неблагодарные люди получили по заслугам, как и обещала книга. Они все ушли. За исключением нескольких хиппи-насильников, и Ирма полагала, что с ними она сможет разобраться сама. Пистолет лежал под рукой.

В два часа пополудни вновь появился тот самый блондин. Такой пьяный, что едва держался на ногах. Увидел Ирму и просиял, несомненно, подумал, как ему повезло, что он наконец-то нашел «киску».

– Эй, крошка! – закричал он. – Здесь только ты и я! Уже давно…

Тут его лицо перекосило от ужаса: он увидел, что Ирма отложила книгу и подняла пистолет.

– Эй, послушай, опусти эту штуковину… он заряжен? Эй!..

Ирма нажала на спусковой крючок. Пистолет взорвался, убив ее на месте. Невелика потеря.

Джордж Макдугалл жил в Ньяке, штат Нью-Йорк. Преподавал математику в средней школе, главным образом отстающим. Он и его жена Гарриет регулярно ходили в католическую церковь. Гарриет родила ему одиннадцать детей: девятерых мальчиков и двух девочек. Между двадцать вторым июня, когда его девятилетний сын Джефф умер от – как указали в свидетельстве о смерти – «пневмонии, вызванной гриппом», и двадцать девятым июня, когда его шестнадцатилетняя дочь Патрисия (о Господи, такая юная и ослепительно красивая) умерла от болезни, которую все (кто еще оставался в живых) прозвали «черной шеей», он стал свидетелем смерти двенадцати самых дорогих ему людей, которых любил больше всех на свете, тогда как сам оставался здоровым и прекрасно себя чувствовал. В школе он шутил насчет того, что не может запомнить имена всех своих детей, но порядок их ухода навсегда запечатлелся в его памяти: Джефф – двадцать второго, Марти и Элен – двадцать третьего, его жена Гарриет, и Билл, и Джордж-младший, и Роберт, и Стэн – двадцать четвертого, Ричард – двадцать пятого, Дэнни – двадцать седьмого, трехлетний Фрэнк – двадцать восьмого и, наконец, Пэт – Пэт, которая вроде бы пошла на поправку, но…

Джордж думал, что сойдет с ума.

Он начал бегать трусцой десятью годами ранее, по совету врача. Не играл ни в теннис, ни в гандбол, платил мальчишке (разумеется, кому-то из своих), чтобы выкосить лужайку, и обычно ездил в магазин на углу, если Гарриет просила купить батон хлеба. «Ты набираешь вес, – сказал ему доктор Уэрнер. – Таскаешь на себе лишние килограммы. Это нехорошо для сердца. Попробуй бег трусцой».

Поэтому он купил себе спортивный костюм и начал бегать по вечерам. Сначала на короткие расстояния, потом все дальше и дальше. Первое время стеснялся, уверенный, что соседи за его спиной стучат себя по виску и закатывают глаза, но затем двое мужчин, которых он знал только мельком, махал им рукой, если они поливали лужайку, подошли и спросили, не могут ли они присоединиться к нему. Вероятно, поодиночке они бегать стеснялись. К тому времени с Джорджем уже бегали два его старших сына. Получился этакий соседский клуб по интересам, и хотя кто-то присоединялся, а кто-то выпадал, клуб продолжал функционировать.

Теперь, когда выпали все, Джордж продолжал бегать трусцой. Каждый день. Только на бегу он мог сосредоточиться исключительно на шлепанье теннисных туфель по тротуару, размахивании руками и потоотделении, а ощущение нарастающего безумия уходило. Будучи глубоко верующим католиком, он не мог покончить с собой: самоубийство – смертный грех, и Бог бережет его для чего-то. Поэтому он и бегал трусцой. Вчера – почти шесть часов, пока совершенно не выдохся, и его чуть не вырвало от усталости. Ему исполнился пятьдесят один год, уже не мальчик, и он полагал, что столь продолжительный забег вряд ли пойдет ему на пользу, но, с другой стороны, только бег трусцой хоть как-то помогал отвлечься от случившегося.

Поэтому после практически бессонной ночи он поднялся с первыми лучами солнца (в голове крутилось одно и то же: «Джефф-Марти-Элен-Гарриет-Билл-Джордж-младший-Роберт-Стэнли-Ричард-Дэнни-Фрэнк-Патти-а-я-думал-ей-становится-лучше») и надел спортивный костюм. Вышел из дома и побежал по пустынным улицам Ньяка. Иногда под ногами скрипели осколки стекла, один раз пришлось перепрыгнуть через разбитый телевизор, валяющийся на мостовой. Он бежал мимо домов с зашторенными окнами, мимо жуткой автомобильной аварии на Главной улице, где столкнулись три машины.

Сначала бежал трусцой, но потом ему пришлось все ускоряться и ускоряться, чтоб избавиться от мыслей. Он бежал трусцой, затем рысцой, наконец понесся, как спринтер, пятидесятиоднолетний мужчина с седыми волосами, в сером спортивном костюме и белых теннисных туфлях. Мчался по пустынным улицам, словно за ним гнались все демоны ада. В четверть двенадцатого все закончилось обширным инфарктом, и он упал мертвым на углу Дубовой и Сосновой улиц. На его лице читалась искренняя благодарность.

Миссис Эйлин Драммонд из Клюистона, штат Флорида, второго июля сильно напилась, прикладываясь и прикладываясь к ликеру «Де Кайпер мятный кремовый». Она хотела напиться. Потому что, напившись, могла не думать о своей семье, а из всего спиртного организм принимал только мятный крем. Днем раньше она нашла в комнате своего шестнадцатилетнего сына мешочек с марихуаной и выкурила ее, но от марихуаны стало только хуже. Она просидела в гостиной всю вторую половину дня, обкуренная, плача над фотографиями из семейного альбома.

В этот день она выпила бутылку мятного ликера, но потом ее замутило, она побежала в ванную, проблевалась, после чего легла в постель, закурила, заснула, сожгла дом, и необходимость думать отпала навсегда. Как раз поднялся ветер, и вместе с ее домом сгорела большая часть Клюистона. Невелика потеря.

Артур Стимсон жил в Рино, штат Невада. Во второй половине дня двадцать девятого июня, поплавав в озере Тахо, он наступил на ржавый гвоздь. Началась гангрена. Он поставил диагноз по запаху и попытался ампутировать ступню. По ходу операции потерял сознание и умер от болевого шока и потери крови в вестибюле казино «Тоби Харрас», где и оперировал.

В Свонвилле, штат Мэн, десятилетняя девочка Кэндис Моран упала с велосипеда и, разбив голову, умерла.

Милтона Крэслоу, фермера из округа Хардинг, штат Нью-Мексико, укусила гремучая змея, и через полчаса он умер.

В Миллтауне, штат Кентукки, Джуди Хортон, семнадцатилетняя и красивая, была очень даже рада последним событиям. Двумя годами ранее Джуди допустила две серьезные ошибки: позволила себе забеременеть и позволила родителям уговорить себя выйти замуж за парня, который ее накачал, студента-очкарика из местного университета, собиравшегося стать инженером. В пятнадцать лет это так приятно, когда тебя приглашает на свидание студент (пусть даже и первокурсник), но она никак не могла вспомнить, почему позволила Уолдо – Уолдо Хортон, что за сраные имя с фамилией? – добиться своего. Если уж она и собиралась залететь, почему именно от него? Джуди также позволяла «добиться своего» Стиву Филлипсу и Марку Коллинзу, игрокам футбольной команды Миллтаунской старшей школы («Миллтаунским кугуарам», если точнее, мы-им-двинем-двинем-двинем-за-родной-наш-бело-синий). Она входила в группу поддержки и, если бы не этот сраный Уолдо Хортон, могла бы ее возглавить, и легко. Опять же если по делу, то муж что из Стива, что из Марка получился бы куда лучше. Оба широкоплечие здоровяки, а у Марка еще длинные светлые волосы. Но ее накачал Уолдо, и никто другой, кроме Уолдо. Для этого ей понадобилось лишь заглянуть в дневник и сделать самые простые арифметические расчеты. А после того как родился ребенок, не понадобились и расчеты. Вылитый отец. Сраный.