Исход. Том 2 - Кинг Стивен (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Мусорщик ответил рукопожатием, с трудом сдерживая нахлынувшие слезы благодарности. Насколько он помнил, это был первый случай в его жизни, когда ему подали для пожатия руку. Он был здесь. Его приняли. Наконец-то он находился внутри чего-то. Ради этого мгновения он преодолел бы расстояние вдвое большее, чем эта пустыня, он сжег бы и вторую руку, и обе ноги.
— Спасибо, — пробормотал он. — Спасибо, мистер Хенрейд.
— Черт, брат, если ты не станешь называть меня просто Ллойдом, я вылью твой суп.
— Ну тогда Ллойд. Спасибо, Ллойд.
— Так-то лучше. После того как ты поешь, я проведу тебя наверх и покажу твою комнату. Завтра ты сделаешь для нас кое-какую работенку. У шефа, я так думаю, на тебя свои планы, но до того времени у тебя будет порядком работы. Кое-что нами уже восстановлено, но это далеко не все. Одна команда работает на дамбе, пытаясь вернуть электричество. На водоснабжении работает еще одна. Мы посылаем разведывательные отряды, и к нам приводят по шесть-восемь человек в день, но пока хватит с тебя и этих подробностей. Похоже, ты так назагорался, что тебе хватит солнца на месяц вперед.
— Пожалуй, что так, — слабо улыбнувшись, согласился Мусорщик. Он уже готов был отдать жизнь за Ллойда Хенрейда. Собрав все свое мужество, он указал на камень в вырезе рубашки Ллойда. — Тот…
— Да, у нас все парни, обладающие какой-то властью, носят такие штуковины. Это черный янтарь. Ну, знаешь, это вовсе и не камень. Что-то наподобие нефтяного пузыря.
— Я имею в виду… красный свет. Глаз.
— Тебе тоже так кажется, да? Это — щель. Подарок от него. Не то чтобы я был самым крутым парнем из его ребят или даже из ребят старого доброго Лас-Вегаса, далеко не так. Но я… черт, думаю, ты мог бы назвать меня его талисманом — человеком, приносящим ему счастье. — Он пристально посмотрел на Мусорщика. — Может быть, ты — тоже, кто знает? Уж, во всяком случае, не я. Он — скрытный тип, этот Флегг. Во всяком случае, мы слышали, что ты — особенный. Я слышал, и Уитни тоже. Такое бывает редко. Слишком много народу приходит, чтобы на всех обращать особое внимание. — Он помолчал. — Хотя, я думаю, он бы смог, если бы захотел. Думаю, он мог бы обратить внимание на всех и вся.
Мусорщик утвердительно кивнул головой.
— Он может творить чудеса, — сказал Ллойд с внезапной хрипотцой в голосе. — Сам видел. Ни за что на свете не хотел бы оказаться среди людей, которые против него, понимаешь?
— Да, — согласился Мусорщик. — Я видел, что произошло с Малышом.
— С каким Малышом?
— Парнем, с которым я ехал, пока мы не поднялись в горы. — Он вздрогнул. — Мне не хочется говорить об этом.
— О'кей, парень. А вот и прибыл твой суп. Уитни даже положил гамбургер на край тарелки. Тебе понравится. Парень готовит отличные гамбургеры, но только постарайся не блевать, о'кей?
— О'кей.
— Ну, мне пора идти по делам. Если бы мой старый приятель Лентяй увидел меня сейчас, он бы глазам своим не поверил. Я занят больше, чем одноногий калека в конкурсе «Пни ногой в задницу». Увидимся позже.
— Конечно, — сказал Мусорщик, а затем робко добавил: — Спасибо. Спасибо за все.
— Благодарить надо не меня, — дружелюбно заметил Ллойд. — Благодарить надо его.
— Я это и делаю, — сказал Мусорщик. — Каждую ночь.
Но сказал он это про себя. Ллойд в это время уже успел удалиться в центр вестибюля, по пути беседуя с тем человеком, который принес суп с гамбургером. Мусорщик провожал их любовным взглядом, пока те не скрылись из вида, а затем с жадностью принялся за еду, мгновенно поглотив почти все. Он бы прекрасно себя чувствовал, если бы не посмотрел в тарелку. Это был томатный суп, и он был цвета крови. Мусорщик резко отодвинул тарелку в сторону, внезапно потеряв всякий аппетит. Ему было очень просто сказать Ллойду Хенрейду, что ему не хочется говорить о Малыше; совсем другое дело — перестать думать о том, что с ним произошло.
Мусорщик подошел к колесу рулетки, потягивая из стакана принесенное вместе с супом молоко. Слегка толкнув колесо, он бросил в круг маленький белый шарик. Тот, обежав по ободку, перескочил уровнем ниже на желобки и начал перекатываться вперед-назад. Мусорщик думал о Малыше. Интересно, размышлял он, придет ли кто-нибудь показать, где его комната. Он не мог не думать о Малыше. Интересно, выберет ли шарик красную или черную цифру… И все-таки больше он думал о Малыше. Подпрыгнув, шарик попал в один из желобков, на этот раз окончательно, и успокоился под зеленым двойным зеро.
А у Мусорщика голова кружилась все сильнее и сильнее.
В тот безоблачный, нестерпимо жаркий день, когда они ехали по шоссе № 70, направляясь из Голдена прямо в сторону Скалистых гор, Малыш бросил пить пиво, предпочтя ему бутылку виски. Между ними, на возвышающемся ведущем валу, стояли еще две бутылки, аккуратно упакованные в пустые картонные пакеты из-под молока, чтобы они не упали и не разбились. Время от времени Малыш отхлебывал из бутылки, быстро запивал пепси-колой, а затем на пределе своих голосовых связок орал или «Чертовски жарко!», или «Йахоо!», или «Секс-машина!». Несколько раз он изрек, что, если бы мог, то мочится бы только этим виски. И спрашивал у Мусорщика — верит ли тот ему. Мусорщик, бледный от испуга и страдавший похмельем от выпитых накануне трех банок пива, отвечал, что верит.
Даже Малыш не мог выжимать на этих дорогах девяносто миль. Он сбросил скорость до шестидесяти и еле слышно пробормотал что-то об этих чертовых горах. Вдруг лицо его просияло.
— Когда доберемся до Юты и Невады, мы наверстаем упущенное, Мусорщик. Эта малютка будет выдавать сто шестьдесят миль по равнине. Веришь?
— Конечно, это хорошая машина, — сказал Мусорщик с улыбкой больного пса.
— Клянусь твоей задницей! — Малыш отхлебнул виски. Запил его пепси. Заорал во все горло: — Йахоо!
Мусорщик не отрывал мрачного взгляда от проносящихся мимо пейзажей, озаряемых солнечным светом разгоравшегося утра. Шоссе врезалось прямо в плечо горы, временами их путь пролегал между огромными скалистыми утесами. Эти утесы он видел во сне прошлой ночью. После наступления темноты откроются ли снова те красные глаза? Мусорщик вздрогнул.
Вскоре он отметил, что скорость с шестидесяти упала до сорока. Затем до тридцати. Малыш непрерывно грязно ругался сквозь зубы. Машина петляла среди замерших автомобилей. Те встречались все чаще и чаще, стоя на дороге, как продолжение скал, и храня гробовое молчание.
— Какого черта они все стоят? — Малыш бушевал. — Они что? Все решили подохнуть на высоте в десять тысяч? Эй вы, долдоны, убирайтесь с дороги! Вы меня слышите? Убирайтесь с дороги к чертовой матери!
Мусорщик съежился от страха.
Они завернули за очередной поворот и наткнулись на ужасную груду из четырех столкнувшихся машин, полностью перекрывших западную ветку шоссе № 70. На дороге, распластавшись лицом вниз, лежал мертвый мужчина, весь в крови, давно высохшей и имевшей вид неровной, потрескавшейся глазури. Рядом с ним валялась сломанная кукла. С левой стороны пробку невозможно было объехать из-за металлических шестифутовых столбов ограждения. С правой же стороны шоссе резко обрывалось, уступая место облачным далям.
Малыш глотнул виски и рванул машину в сторону обрыва.
— Держись, Мусорщик, — прошептал он, — мы объезжаем.
— Но там не проехать! — завизжал Мусорщик. У него пересохло в горле.
— Да, почти не проехать, — прошептал Малыш. Его глаза блестели. Он начал съезжать с дороги. Правые колеса уже со свистом катили по обочине.
— Я выхожу из игры, — поспешно проговорил Мусорщик и схватился за дверную ручку.
— Сиди! — приказал Малыш. — Иначе превратишься в мертвый мешок с гноем.
Мусорщик повернул голову. Прямо на него смотрело дуло пистолета 45-го калибра. Малыш напряженно хихикнул.
Мусорщик откинулся на спинку сиденья. Он хотел было закрыть глаза, но не смог. С его стороны из вида пропали последние шесть дюймов обочины. Теперь далеко внизу его взгляду открылся бесконечный пейзаж из голубовато-серых сосен и огромных разбросанных валунов. Он уже представлял, как четыре дюйма отделяют шины автомобиля от края… потом два дюйма…
