Дагиды - Оуэн Томас (книги онлайн полные .TXT) 📗
Я растянулся на постели, закинув руки за голову. Она влезла под душ и принялась болтать. Женщины, если им представится случай, всегда охотно рассказывают о своей жизни.
— Мой муж тот румяный верзила. Его зовут Джонни. У нас нелады. Я хочу его бросить.
Стоя на одной ноге, она старательна мылила другую.
— Он чокнулся на игре. Вы понимаете меня?
Да, я понимал.
— …другие — это Бамбергеры, Дин и Мэри. Не знаю точно, на что они живут. Он вроде какой-то комиссионер. Терпеть их не могу. Они меня тоже. Увиваются вокруг моего муженька.
Я совсем засыпал. Ее история меня не интересовала.
— Эта троица хочет меня бросить, избавиться от меня.
— И это не так просто, не так ли?
Произнес ли я эту фразу или только подумал, не помню. Ясно только, что, когда она легла в постель, я уже спал.
Утром я проснулся один. Возможно, моя гостья пошла подышать воздухом. Нет, из окна по крайней мере не видно.
Соседняя кровать еще хранила форму ее тела. Накануне я не слишком желал контактировать с незнакомкой. Усталость доконала меня. Но сегодня уже чувствовал надлежащую свежесть и смелость для дорожной интрижки. Увы, упущенную возможность не вернешь, и Молли должно расценивать как таковую.
Я привел себя в порядок, немного огорченный, честно говоря. Молли, надо полагать, присоединилась к супругу: ссоры такого рода кончаются, как правило, бурным примирением.
Я вышел, внимательно огляделся и направился в кафетерий. Двое мужчин и женщина с обесцвеченными волосами кончали завтракать. Металлический кувшин с холодной водой был совершенно пуст.
Молли рядом с ними не было. Слегка озабоченный, я приблизился к их столику:
— Добрый день. Вы не видели Молли?
Вопрос им не очень понравился. Они молча переглянулись, потом высокий блондин произнес:
— Молли? Не знаю такую…
— Что за чепуха! Симпатичная девушка небольшого роста. На ней еще бермуды в цветочек… Молли… Молли Янг…
На этот раз замешательство стало очевидным. Судя по их нахмуренным лицам, они совсем не были расположены продолжать разговор.
И вдруг, словно по сценарию детективного фильма, в кафетерии появились двое полицейских. Готов поклясться, мы все вздрогнули — компания за столом и даже я. Без всякой видимой причины, поскольку полицейские пришли просто так — выпить по чашке черного кофе, скорей всего. Это были крепкие, солидные, медлительные парни из дорожной полиции. Они долго и аккуратно расстегивали каски, снимали и вешали на стул кожаные куртки и наконец предстали перед нами во всем своем мужском очаровании: в запахе пота и бензина, в рубашках цвета хаки с коротким рукавом, на одной из четырех мощных волосатых рук синела татуировка — голова индейца.
Я их рассматривал, завороженный. Какое зрелище — моторизованный полицейский вне шоссе и мотоцикла. Трогательно и человечно. Лишенное кожаного панциря… другое существо — более доступное, более ранимое, быть может, напоминающее — в сравнительной пропорции — обнаженную креветку.
Словом, я подошел к ним. Узнав, что я иностранец, они преисполнились любезности и внимания. Поговорили о погоде, об алюминиевом привкусе кофе, о кампании в Арденнах, где погиб старший брат одного из них. После этого я предложил им на минутку выйти из кафетерия — имею, мол, сообщить нечто важное. Я рассказал о внезапном ночном визите Молли, о ее не менее внезапном исчезновении, о ее отношениях с троицей в кафетерии, о странном замешательстве этих людей.
Полицейские слушали внимательно. Один из них направился переставлять свой мотоцикл, дабы воспрепятствовать отъезду розового пикапа. После этого не торопясь пошел в кафетерий.
— Идет звонить, — заметил другой. Поскольку нам было нечего больше сообщить друг другу, он принялся чесать подбородок. Я между тем с почтением воззрился на золотой перстень с печатью какого-то тайного общества, который красовался на его мизинце.
За окном в зале кафетерия мелькнула голова скрытного брюнета Бамбергера. Он, верно, старался узнать, что происходит.
Второй полицейский кончил телефонный разговор и кивнул мне, насвистывая сквозь зубы.
— Как ее звали, говорите вы?
— Молли Янг.
— Блондинка?
— Блондинка. Стройная, небольшого роста. Глаза голубые, очень светлые.
— Каких-либо украшений не помните?
— Нет, кажется, нет. Хотя подождите: золотая цепочка у щиколотки.
— Она и есть, — обрадовался полицейский. —Только знаете что: вы никак не могли ее видеть ночью.
— А почему, собственно говоря?
— По той веской причине, что двенадцать часов назад ее труп плавал в канаве возле Доусона.
— Что ты там рассказываешь? — вмешался второй.
— Девушка мертва, говорю, и, если бы случайно там из-за аварии не задержалась машина, никто бы еще ничего не знал.
Словно тяжелая, ледяная глыба придавила мне плечи. Я задрожал, несмотря на буйный, горячий ветер, рассекающий прерию и грохочущий неплотно прибитым кровельным железом. Я впустил в свою комнату мертвеца… слушал женские пустячки, украдкой разглядывая девушку под душем, сожалел об ее исчезновении на рассвете, об упущенной возможности… Странное и болезненное ощущение ужалило сердце, в мозгах заклубился макабрический и абсурдный мираж. И через этот мираж доносился голос полицейского, который скорее рассуждал с собой, нежели со мной:
— Я так полагаю, что нельзя было видеть эту Молли, если она лежала мертвая в канаве на расстоянии ста миль отсюда.
— Понимаю ваше недоумение, сержант, но объясните, каким образом, если я с ней не разговаривал, я знаю все эти вещи?
— А что вы конкретно знаете?
— Спросите документы у этих людей. Молли назвала мне их имена. Тот румяный, высокий, около стойки — ее муж Джонни Янг. Двое других — Дин и Мэри Бамбергер. Они все что-то замышляли против нее, и она имели веские основания их опасаться.
— Минуту.
Полицейские пошептались, потом вразвалку, словно моряки на суше, двинулись в кафетерий. Они, должно быть, изжарились в своих черных кожаных галифе. Это были здоровенные, даже слишком упитанные молодцы — их животы приятно круглились над ремнями, где висели кольты. Я увидел в окно, как подозреваемые достали свои бумаги. Полицейский жестом подозвал меня.
— Вы правы. Это действительно Джонни Янг, Дин и Мэри Бамбергер. Но это ничего не проясняет. Они уверяют, что ваша история — чепуха или вымысел. Они уже давно путешествуют втроем, а Молли Янг находится у своей матери в Денвере. Ее не могло быть вчера вечером ни здесь, ни в Доусоне.
— Они также говорят, — прибавил другой, — что вы их преследуете. Они хотят знать ваше имя, чтобы подать на вас жалобу.
Джонни Янг разглядывал меня с ненавистью и удивлением. Его блекло-голубые глаза почему-то ассоциировались у меня с глазами садистов или командиров субмарин. Бамбергер сидел бледный, потный и разъяренный. Он, конечно, хотел мне сказать пару теплых слов, но его удерживала жена. Из них троих она лучше всех владела собой. Весьма эффектная в своем роде — в полинялых джинсах, в широкой блузке «оклахома», где едва угадывался рельеф маленькой груди, — она смотрела на меня иронически и вызывающе, словно вся сцена ее только забавляла.
Когда меня сажают в калошу, я начинаю брыкаться. Это моя слабость.
— Позвоните в Денвер, — обратился я полицейскому. — Хотя бы для очистки совести.
Полицейский принялся соображать. По мере концентрации мысли его голова уменьшалась в объеме — так по крайней мере мне казалось, — и трудность этого процесса привела его в дурное расположение духа.
— Но вы иностранец, — взорвался он наконец, — зачем вам вмешиваться! Вы утомляете меня, черт возьми!
— Не горячитесь, сержант… Я рассказал вам историю, которая, безусловно, должна была вас заинтересовать. Вы даже решили побеспокоить начальство. Вы узнали, что мертвую, без сомнения убитую женщину нашли двенадцать часов назад близ Денвера. Это ведь ваша служба, в конце концов. От меня вы узнали, что я беседовал с ней этой ночью и сейчас меня волнует ее исчезновение. Так вот: или она мертва, а у меня была галлюцинация, или она в Денвере, и ваши друзья в полиции задумали вас разыграть, или она здесь, и мы все идиоты.
