Свет зажегся (СИ) - Потоцкая Мария (лучшие книги .txt) 📗

Потоцкая Мария

Свет зажегся

Глава 1 — Крыса, ведьма и король

Бар был темный, прокуренный, до одури душный, а его голова и так была, как песчинка за секунду до Большого взрыва. Анатолий Стравинский не помнил, как здесь оказался, наверное, допился до состояния, когда отшибает память. Может, он был здесь все время или заглянул уже пьяный, чтобы догнаться. Лишь по силуэтам круглых столиков, барной стойки и крохотной сцены он понял, что он в баре, в котором какого-то черта вырубили весь свет. Может, он остался здесь после закрытия, заснул где-то под диваном, и торопящиеся к своим любовникам или мамочкам официантки не досмотрели его, и такое бывает. Или он встречался здесь с боссом, тот любил обставить все патетично, и какой-нибудь остолоп, типа Хари Гинзбурга-без-винтика-в-башке, треснул его стулом.

Это бы он запомнил, такое надо держать в голове, чтобы не остаться без этой самой хваленой головы, хранящей тайный прекрасный мир Толика, и позволяющей пихать внутрь все то, отчего прет.

Зажегся свет, слабая лампа в пыльном абажуре осветила один из столиков на двоих. На нем стояла полная рюмка водки и стакан с непонятной рыжей водой и торчащей из нее красной трубочкой. Он бы с радостью потаскал лед из него и приложил ко лбу. Кто-то приглашал его присесть, и он надеялся, что это не его ребята, а сам Господь Бог послал ему знак — а ну-ка, опохмелись, Толя, испей этой благословенной водицы, значит, и ступай себе с миром по своим делам, да больше не будь такой скотиной. И он бы тогда расплакался от счастья и стыда и пал на колени. Затем опрокинул бы свою последнюю рюмку в жизни и честно-честно никогда бы не пил больше. Только бы винт и колол, а если бы не он, то ходил бы чистенький и трезвенький.

Толик сел за стол, уже потянулся ненасытной рукой за водочкой, как вдруг различил какое-то движение в темноте. Сначала он ее не заметил, да и не мог представить, что здесь на полу будет лежать дамочка. Он мог предположить, что есть места, в которых они валялись, где не попадя, да и бар не был библиотекой, но все-таки это стало для него сюрпризом. Сначала Толик подумал, что, должно быть, это пьяненькая доступная девочка, которую никто не посадил в такси, но когда она выпрямилась, таких мыслей у него не осталось. С дамочкой произошло недоразумение, это точно. Он уже видел ее, папенькина принцесса на дорогой тачке с претензиями, такая красивая, что ее капризность возводила ее до ранга стервы. Джинсы у нее были задумано порванными, модными, дорогущими, в ушах, на шее и пальцах — золото со сверкающими камнями, а сверху была надета обычная футболка с каким-то морским монстром, типа Кракена. Ее длиннющие волнистые волосы растрепались, пряди, которые она утром послала служить на левой сторонке головы, лезли направо, а те наоборот. Подобный видок наталкивал на всякого рода фантазии, но он их не развивал. Толик наблюдал, как она нервно озирается по сторонам, такая дерганная, что наверняка заорала бы, если бы он обнаружил свое присутствие.

Он отклонился на стуле назад, как школьник, отлынивающий от уроков, и девушка тут же отреагировала на звук, замерла, смотря в его сторону на несколько секунд, а потом уверенно направилась к нему.

— Это ты меня сюда притащил?! — она с силой она поставила руки на стол, видимо стукнулась и чуточку сморщилась. Глазастая, это кошмар какая, думал он, когда она уставилась на него. Только в эти глаза хотелось смотреть, он даже не понял, красивое ли у нее лицо в целом. Он любил глазеть на девочек так, чтобы они знали об этом, но сейчас ему захотелось отвлечься, поэтому он постучал по стакану с оранжевой смесью и придвинул к ней.

— А чего мне тебя таскать? Не отвечаешь что ли за себя, сама не ходишь?

Полина Протасова действительно не отвечала за себя, потому что если бы так, она бы вспомнила, как оказалась в баре. В ушах звенело, словно на этом канале эфир закончился до утра, и она совершенно точно была не в порядке. На свое двадцатилетие она так напилась, что не помнила, как оказалась дома у ее прошлого мальчика, но с тех пор прошло пять лет, и больше такого с ней не повторялось. Да и кроме Юли, ее подруги, никто не мог затащить ее в бар, а та бы ее не оставила.

Когда первая волна паники утихла, и Полина рассмотрела парня за столиком, она сразу поняла, что он гребанный бандит, из тех опустившихся мужичков, которых она так яростно ненавидела. Если он ее похитил, то с этим ничего и не сделаешь. Да только ее охватила такая сильная злоба, что если у него не окажется пушки, она была готова вцепиться в него и откусить ухо. Он раскачивался на стуле и пялился на нее, на похищение это было не слишком похоже. На нем было дурацкое черное пальто, которое казалось ему не по размеру из-за его излишней худобы, сам он был какой-то весь взлохмаченный, бледный и осунувшийся, будто болел. Да и глаза у него горели странно, как от температуры. Этого ей только не хватало. Хотя в ее жизни в последние годы не происходило особенно тревожащих событий, стоило чему-то хоть немного ее покачнуть, как ей казалось, что у нее сразу тонна проблем. Полине хотелось быстрее со всем разобраться, вот она и стала злой и решительной. Он подтолкнул к ней коктейль, кажется Текилу Санрайз, и она подумала, что там, конечно, он подлил какое-то снотворное в него. Тем не менее, вместе с головой гудело и все тело, поэтому Полина села.

— Я-то за себя отвечаю, а вот ты ли осознаешь всю херовость ситуации и отвечаешь за свои поступки?

Ведь мой папа тебе башку оторвет, хотелось добавить ей, потому что у нее был папа, который на самом деле мог это сделать. Если, конечно, она сама не оказалась тут по вине своего отца. Полина обняла обеими руками стакан, чтобы немного охладиться, и вдруг все поняла. Видимо какой-то магический ритуал прошел не так, вот она и оказалась тут без памяти. Всякое могло случиться в жизни волшебницы, любая немыслимая вещь, которая, казалось, не могла произойти именно с ней.

Может память вернется к ней сама, а если нет, то придется вспоминать заклинания, которых у нее, дочери великого колдуна древнейшего рода Протасовых, было навалом.

— А что, мне есть, чего бояться? — он перегнулся через столик и заулыбался ей. На коже над скулой у него отчетливо виднелся шрам, от этого он казался еще более диковатым, волчком, участвующим в драках за еду на улицах. Или за владение этой улицы, если уж на то пошло.

Он явно был не волшебником, и ей нечего было остерегаться. Даже если в пальто он прятал пистолет, она сумеет его обезвредить. Как и снотворное или другой яд, поэтому Полина сделала глоток сладкой жидкости скрывающей аптечный алкогольный вкус текилы.

Она вдруг почувствовала себя невероятно крутой, этот случайный глоток сделал ее злодейкой или бунтарской язвительной девчонкой из мультфильма, и теперь она была обязана сказать что-то легкое, но уничижающее.

— Ага, — она поставила стакан на стол, — Прости, но таким, как ты, не понять. Просто будь осторожнее, ладно?

Полина отдавала себе отчет, что в другой ситуации она чувствовала бы себя жутко глупой, но ее злодейская трубочка все спасла.

Это, каким таким, стоило быть осторожнее, сколько себя Толик помнил, он не знал ситуаций, в которых кто-либо бы говорил ему подобное. Когда-то мама предостерегала его, Толенька, славный мой сыночек, дорогу нужно переходить осторожно, а с незнакомыми дядями на улице лучше не заговаривать, и уж точно не стоит брать что-либо у них из рук. Мамино время прошло, и он только и слышал от отца, что лишь трусы трясутся за свою шкуру, надо, значит, не просто смотреть опасности в лицо, а плевать на нее с высокой колокольни. Нет, конечно, босс и ребята пострашнее его намекали всем своим видом, куда можно Толику лезть, а где лучше рот не раскрывать, но про осторожность они не разу не упоминали, так, только обрисовывали последствия. Он это понимал, знал свое место, но если был шанс, то всегда старался подняться выше. Эта дамочка была с придурью, поехавшая папина дочка, но он не думал ее приструнить, а даже хотел позволить ей повеселиться и распушить хвост. Всем весело, а он был не обидчивым, простым таким парнем.