Ратоборцы - Воронова Влада (онлайн книга без TXT) 📗
Славяна опять подхватило волной и понесло к стене. Теперь он успел слегка направить поток так, чтобы тот мог пробить стену, и не Славяном, а собой. С двухметровой высоты Славяна швырнуло на горячий песок. Пригодились весёлодворские тренировки, упал правильно, ничего не сломал и не отбил. Сверху обрушился силовой поток. Славян потерял сознание.
…Очнулся на постели. Чистое светлое бельё, приятный запах какой-то сладковато-пряной отдушки. Маленькая белостенная комната, из мебели только кровать, шкаф и стул у окна. Ставни закрыты, сквозь них пробивается свет опаляюще-жаркого утреннего солнца. А в комнате прохладно. И безопасно. За время плена Славян научился чувствовать все оттенки опасности, но здесь нет ничего угрожающего. Вообще нет, и пространство надёжное, принимающее, словно вернулся в Нитриен. Домой. В гостях так не бывает, там ты всегда чужой, даже будь ты гость желанный и дорогой, которого никому не хочется отпускать — как в Эндориене, Латирисе, Калианде или Датьере.
Здесь Славян именно дома. Но это не Нитриен. И не вилла отца. Пространство совершенно незнакомое, ходочане в таких вещах не ошибаются — Славян здесь ещё не был, но, тем не менее, оно признало его своим. Почему?
Открылась дверь, вошла добродушная мулатка лет сорока. Босая, в красном топике и белой в красной горох молодёжной юбочке. Наряд ей к лицу и к фигуре, соблазнительная женщина.
— Очнулись? — обрадовалась она. — Сейчас я принесу бульон.
Женщина ушла, вернулась с большой глиняной кружкой и полотенцем. Помогла Славяну приподняться — он был слаб, как после тяжёлого приступа, прикрыла полотенцем, напоила. Бульон оказался очень крепким, наваристым, пах целебными приправами.
— Теперь поспите, — сказала женщина.
— На какой я стороне? — Славян едва услышал собственный голос, так тих и слаб он оказался.
— Это Срединница. Межсторонняя буря закончилась, и вы можете вернуться домой.
«Хоть тут повезло, — подумал Славян. — Срединница. Хотя бы психушка не грозит, как на Техничке». И как всегда, люди нашли объяснение сами. Идиотов, которые, вопреки запрету, лезут через врата во время бури, хватает. Чаще всего это весёлые пьяненькие компании. Выбрасывает буря любителей пустопорожнего риска за многие сотни километров и от дома, и от врат, и друг от друга.
— Какое сегодня число? — спросил Славян.
— Пятое.
— Как пятое? Но ведь сейчас утро. А был вечер…
— Пятое июня.
У Славяна потемнело в глазах. Временной переброс. В точности как написано в книгах из эндориенской библиотеки — ровно на месяц вперёд.
Штурм Весёлого двора… Хаким, Лиовен, Ийлоро, ребята в крепости — что с ними?
— Тихо, не надо спешить, Иван, — женщина мягким, но сильным движением уложила Славяна на кровать. — Тебе надо поспать, восстановить силы. Вечером я ещё принесу тебе бульон и немного мяса. Вечером уже будет можно. Успокойся, Иван. Сейчас ты всё равно никому не поможешь. Надо сначала выздороветь.
— Иван?
— Джакомо сказал, что всех русских зовут Иван. Разве нет? Джакомо — известный шутник и врунишка, но в кои-то веки говорил серьёзно.
Иван так Иван. Имя как имя.
— Иван, — согласился Славян. И только сейчас сообразил, что говорит с мулаткой по-русски. Язык она знала хорошо, говорила бегло, с едва заметным французским акцентом.
— Я Кармела, — сказала женщина. И добавила: — О своих друзьях не беспокойся. С ними всё хорошо. Я погадала на них — Хаким, Лиовен, Тин, Ийлоро, Латрик и Жерар. Я правильно запомнила? Нашли тебя вчера на закате, и ты звал их всю ночь, плакал. Не плачь. Они живы, здоровы и сыты. Я гадала. Я очень хорошо гадаю, Иван. А сейчас спи.
Женщина ушла. Славян закрыл глаза. Что бы ни происходило, даже если мир начнёт рассыпаться на части, толку от полудохлого ходочанина всё равно не будет — ни друзьям помощи, ни врагам помехи. Надо восстановиться, набраться сил. Славян, как учил Франциск, расслабил тело, заставил успокоиться ум и чувства, уснул глубоким крепким сном исцеления.
Глава 9. Найдёныш
Вольные зомби предпочитают называть себя зомбаками, в отличие от тех, кто принадлежит Соколам.
Живут зомбаки в основном на Срединном Мадагаскаре, второй по величине одинарице. Принадлежит остров Ястребам, король — не более чем декорация в орденских постановках.
Соколов зомбаки ненавидят люто, но и к Ястребам симпатий нет. И для тех, и для других рыцарей они не люди, а полускот-полумусор. Единственное отличие — Ястребы никогда не доверят лишённым заклятья подчинения зомбакам оружие, предпочитают использовать для сельскохозяйственных работ и в мастерских: жрут мало, спят всего по часу в сутки, работать могут по восемнадцать.
Староста зомбачьей деревни Фрэнк Чен, в человечьей жизни — канадский китаец, недоверчиво слушал Марикиту — посудомойку из Ястребиной крепости Молния.
— Я правду говорю, дядя Фрэнк! — навечно пятнадцатилетняя зомбачка рассердилась, яростно сверкнула голубыми глазами, мотнула головой — плеснули светлые до белизны волосы, хлопнула по столбику навеса деревенского кабака ладонью. Кабатчик — тридцативосьмилетний негр в ярко-красном комбинезоне и с большой серебряной серьгой в левом ухе — истолковал жест по-своему и принёс им по кружке пива.
Зомбаки поблагодарили рассеянными кивками и вернулись к разговору.
— Девочка, такого просто не может быть, — сказал Чен.
— Орденской балахон напялить — и будешь в точности как наш магистр, чтоб ему из-за чирьёв не сиделось. Он тоже с утра твердит — не может быть, не может быть. — Марикита кивнула на заходящее солнце. — Генерала Кохлера едва в порошок не стёр, то обвинял в преднамеренной дезинформации, то в нерадивости, и даже на «губу» отправил.
Вот тут Чен поверил: генерала ордена так просто на гауптвахту не отправляют.
— Странные загибы мысли у Салливана, — сказал он, — как может быть дезинформацией весть о разгроме Соколиной крепости из внутренних областей? Понятно — приграничная, но крепостица посреди полуострова стратегического значения не имеет. Да и вообще — чего он разорался из-за Соколиной крепости? Добро бы свою с землёй сровняли…
— Дядя Фрэнк, в том-то и дело, что кто-то осмелился без великих защитников обойтись. Ты только подумай: без Ястребиных отрядов, без их супервооружения, без их гениальных стратегов какая-то никому не известная долина превратила Соколиную крепость в пыль. Освободила пленников, причём опять никто не спросил наших великих и многомудрых, что с ними делать. Долинники сами разобрались кого в лазарет везти, а кому удар милосердия подарить. Магистр в бешенстве. Информация сразу попала под гриф «Совершенно секретно», но толку — уже все орденские территории знают, а скоро и весь трёхсторонний мир будет в курсе, что без Ястребов обойтись всё-таки можно.
— И что за долина? Чья?
— А чёрт её знает, — пожала плечами Марикита. — Название какое-то дурацкое, не поймешь чьё — не хелефайи, не гоблины, ни гномы и не вампиры. Бессмысленный набор звуков, я даже не запомнила.
— Да где хоть она?
— Держись покрепче за стул, дядя Фрэнк. Я не шучу, от такой новости ты действительно свалишься. Приготовился?
Староста кивнул.
— Что за долина, и где, я не знаю, но уничтожили они Весёлый Двор.
У зомбака остановилось дыхание, потемнело в глазах. Весёлого Двора нет. Ховена нет. Виалдинга нет. Или проклятые твари успели уйти?
— Нет, дядя Фрэнк, из весёлодворцев не ушёл никто, — сказала Марикита. — Всех уничтожили. Убили просто и без затей, зато необратимо.
— И правильно, — ответил Чен. — Освободители не должны убивать с муками, изощрённо. Они ведь не погубители, не истязатели. Не разрушители. Они просто убирают грязь. Но состязаться в жестокости с палачами не должны никогда, иначе им же и уподобятся. Просто освободить от гнуси мир. Но не заполнять его новой болью. Освободители не причиняют мук даже врагам. Убивают, но не терзают. Они всё правильно сделали, девочка. Даже месть должна оставаться чистой. В особенности — месть.
