Фабрика душ - Мацуда Аоко (читаем книги онлайн бесплатно TXT, FB2) 📗
«Да, в этой стране я могла бы жить».
«Я хочу жить в этой стране».
Она иногда повторяла это точно в бреду, пугая Михоко. Тем не менее та уже постепенно начала привыкать к мысли о том, что сестра и вправду тоже переедет в Канаду, и это здорово.
В этом городе жило много таких людей. Политические эмигранты, беженцы, те, кто искал лучшей жизни.
Я хочу большего.
Михоко удивилась, впервые услышав эти слова.
Почему ты сюда переехала?
Поначалу люди всегда задавали этот вопрос, узнав, что она такая же приезжая, как и они сами.
Я хочу большего.
Были люди, которые, обсудив историю, ситуацию в обществе и законы своих стран, в довершение добавляли эту простую фразу.
Михоко, конечно, хотела сбежать из Японии, но в ней все еще живо было чувство вины, так что она не решалась произносить это вслух. К тому же в стране, где она воспитывалась, детей учили сдерживать сильные желания. Особенно девочек. «Вылезший гвоздь нужно забить» – такая в Японии есть поговорка. Особенно в отношении девочек. «Излишества – враг твой» [8] – еще совсем недавно эта фраза должна была помочь японцам пережить лишения военного времени и дотянуть до победы.
Я хочу большего.
Познакомившись с людьми, которые могли свободно говорить об этом, Михоко поняла, что она и сама такая. Что она здесь именно поэтому.
Я хочу большего.
Михоко была счастлива, что теперь может думать и говорить об этом, как о чем-то само собой разумеющемся. Постепенно ее перестали спрашивать о причинах переезда. Одного этого объяснения уже хватало, и ничего другого не требовалось.
Я хочу большего.
Ей хотелось, чтобы и Кэйко так думала. Так говорила.
Михоко вспомнила, как Кэйко на протяжении всего месяца, что они провели вместе, с серьезным видом записывала что-то в блокнот. Сестра всегда была заторможенной. Во всех детских играх – будь то пятнашки, прятки или вышибалы – выигрывала Михоко. Когда они проказничали, нагоняй от взрослых всегда получала Кэйко – она просто не успевала убежать. Может, все дело в имени? И пришло же дедушке в голову выбрать такие иероглифы – «почтенный ребенок»! Михоко думала так каждый раз при виде своей неуклюжей сестры.
Из распахнутого окна доносились шумные голоса прохожих.
Чрезвычайно прелестная улочка – тут тебе и букинист, и ресторан, и эко-кафе. Обставленная забавной подержанной мебелью квартира, в которой жили Михоко с Эммой, находилась в невысоком старом здании. На первом этаже удачно расположилась забегаловка, где подавали тако. Теперь эти тако – основа их с Эммой рациона. Очень вкусные. А сегодня вечером они с Эммой идут в Чайна-таун, чтобы поесть фо.
Конечно, и в этой стране, где она начала жизнь с чистого листа, есть дискриминация и другие проблемы. Иногда Михоко даже становится страшно. Но, вслушиваясь в льющийся с улицы через окно поток звуков, Михоко подумала о том, что, кажется, ей все-таки хочется продолжать жить здесь, в месте, где ее желания стали реальностью.
«Михо!» – зовет ее Эмма.
Да, у нее ведь есть Эмма, и это самое лучшее. Михоко положила голову ей на плечо.
В последнее время Михоко почти не писала свое имя иероглифами, даже не представляла их в голове. Теперь это короткое, мягкое «Михо» было для нее важнее всего. И в чем смысл этой пресловутой национальной идентичности, если на родине ты не можешь жить так, как тебе хочется? Михоко почти перестала это понимать.
Интересно, почему словосочетание «Клиника для женщин» вызывает такие смешанные чувства – одновременно тревогу и умиротворение? Оно настолько цепляет, что поневоле начинаешь задумываться – ведь обычные врачи вроде терапевта или лора, к которым обращаются в повседневной жизни, лечат не только женщин, с другой же стороны, тот факт, что для женщин имеется отдельное лечебное учреждение, даже в некоторой степени успокаивает.
Кэйко сидела на белом кожаном диване в светлой приемной и с безучастным видом оглядывалась вокруг.
На небольшой стойке – зеленые растения, выстроившиеся в ряд женские журналы и журналы с объявлениями. Меланхоличная мелодия будто из музыкальной шкатулки. Женщины, уткнувшиеся в смартфоны.
Кажется, именно с тех пор, как смартфоны распространились повсеместно, люди почти перестали читать журналы в приемных. Улыбающиеся женские лица на обложках, пылящиеся на стойке, выглядели удивительно резкими, даже слишком. Одна из них, с модной сумкой-тоут на плече, напоминала школьницу-хулиганку из старой манги для подростков. С ровными белоснежными зубами.
Время едва перевалило за полдень, но на диване в приемной уже не было свободных мест, а перед стойкой администратора «Клиники женского здоровья и красоты» женщины уже выстроились в очередь, чтобы без осмотра врача получить рецепт на комбинированные контрацептивы.
Единожды побывав у врача, можно было выписывать таблетки без повторного посещения.
Кэйко уже даже успела позабыть, как выглядел тот врач-мужчина, который осматривал ее в первый раз. Он производил неприятное впечатление, и Кэйко слушала его вполуха, а в конце он зачем-то заключил издевательским тоном, что, мол, ей самой решать. Тогда она подумала, что этот человек как-то не вяжется с «Клиникой для женщин».
А теперь раз в несколько месяцев ей нужно приходить сюда за рецептом. Многие женщины посещали клинику с этой же целью.
Тот самый один процент?
Бросая взгляд на очередь из женщин, Кэйко всякий раз испытывала благоговейный страх.
Довольно давно она прочитала в статье в интернете, что в Японии комбинированными контрацептивами пользуется лишь один процент женщин. Там же приводились данные по другим странам за тот год: Франция – сорок один процент, Германия – тридцать семь процентов, Великобритания – двадцать восемь процентов.
В некоторых странах эти препараты можно легко приобрести по доступной цене в круглосуточных магазинах и аптеках, в других их и вовсе раздают бесплатно, но на родине Кэйко женщины вынуждены обращаться в специализированные клиники и тратить тысячи иен. Неудивительно, что многие женщины обескуражены такими трудностями и высокими ценами, иные из-за этого и вовсе решают не делать ничего.
Некоторые вообще не знают о том, что подобные заведения существуют, и это тоже понятно. Японское общество по какой-то загадочной причине строго следит за тем, как женщины развлекаются, в чем находят удовольствие и что выбирают. В этом обществе контроль женщины над своим телом не одобряется.
«Для тех, кто занят, мы открыты по субботам и воскресеньям».
На главной странице клиники, где указано время работы, имеется такая приписка, выполненная в розовом цвете изящным шрифтом. Когда Кэйко перед первым посещением смотрела адрес, эти знаки мелькали перед ее глазами, точно мигающая лампочка.
Уже закрыв страницу, Кэйко вдруг поняла, отчего ее глазам было так неприятно – во фразе на сайте чувствовалась легкая, но все же навязчивость.
Разве бывают женщины, которые ничем не заняты?
Как будто в этом мире есть «женщины, которые заняты» и «женщины, которые свободны». Кэйко тут же сообразила, что про мужчин такого бы точно не написали – «Для тех мужчин, кто занят, мы открыты по субботам и воскресеньям». Изначально предполагается, что у мужчин много дел. Явно было, что эта мысль и лежит в основе всего, не говоря уже о самом существовании отдельного заведения – «Клиники для женщин», – это прямо-таки бросалось в глаза.
– Вход только для женщин, – остановила молодого человека, сопровождавшего свою девушку, женщина-администратор, одетая в облегающее форменное платье кремового цвета. На талии у нее был затянут тонкий коричневый пояс, губы покрыты блестящей помадой розовато-кораллового оттенка.
