Долина Новой жизни - Ильин Федор Николаевич (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
– Вы имеете в виду работы по омоложению? – вставил хозяин.
– Да, да, деятельность желез внутренней секреции, а также всего организма находится в тесной зависимости от состояния половой железы. Физическая и умственная жизнь человека также неразрывно связана с этой железой.
– Я помню интересные картинки, изображающие старых животных до и после пересадки им половой железы от других, молодых животных. Колоссальная разница! – проговорил Висконти.
– Теперь всем понятно, – Христиансен обвел бесцветными глазами свою маленькую аудиторию, – почему Роберт Куинслей старается сделать все, чтобы внести корректив в ошибки, допущенные его отцом. У жителей, выросших в инкубаториях, половая железа не удалялась, но деятельность ее находилась в настолько подавленном состоянии, что можно было говорить почти о полном ее отсутствии. Это сказывалось, прежде всего, на внешности обитателей Долины. Безусые, безбородые, с нерезко выраженными половыми признаками, лишенные энергии – это были не женщины и не мужчины, а какие-то механизмы.
– Управлять ими легко, но руководителей из их среды никогда не могло бы получиться, – заметил Чартней, постукивая папироской о крышку своего золотого портсигара.
Христиансен снова заговорил привычным тоном доктора с пациентами.
– Вещества, которые держали половые железы наших жителей в подавленном состоянии в продолжение всей их жизни, не были безразличными для организма, они нарушали целостность отправления жизненных функций.
– Отравляли организм, – вставил Висконти.
– Совершенно верно, отравляли. Никакие промывания не могут помочь этим людям, так как яды эти продолжают вводить.
– Следовательно, мистер Роберт Куинслей хочет снять тормоз с половой железы у жителей Высокой Долины? – спросил Чартней.
– Да. Но это не все. Железы, пребывающие столь долгое время в угнетенном состоянии, требуют для своего пробуждения какого-то особого стимулятора; таким стимулятором и является эманация радия. С другой стороны, зародыши, вырастающие в инкубаториях, образуются от деятельности желез, выросших вне организма. Мы находим, что поколения людей должны обновляться от желез, развивающихся в живом организме.
– Таким образом, вы идете назад! – воскликнул Мартини. – Макс Куинслей гордился тем, что его народ лишен отрицательных черт, губительных страстей, которые портят жизнь людей в остальном мире. Вы возвращаете вашему народу эти страсти.
Среди наступившей тишины, через открытое настежь широкое окно, в комнату ворвался звук молодого высокого голоса. Кто-то, проходя мимо, пел.
– Вы слышите, страсти просыпаются, – сказал Чартней улыбаясь. – У нас, в Главном Городе, вы не услышите ничего подобного.
– Мы не боимся пробуждения этих страстей, мы будем руководить ими, кроме того, мы не допустим чрезмерного развития их. Во всяком случае, синьор Мартини, это не есть возвращение к старому, мы идем по заветам Вильяма Куинслея, согласно которым должен быть выращен совершенный человек: сильный, здоровый, умный, лишенный пороков, просвещенный, способный перестроить мир своим примером, своим влиянием, а не только силой.
– Глубоко сомневаюсь в вашем успехе, – заметил Чартней.
– Я более сочувствую вашим планам, чем планам Макса Куинслея. Ваши люди будут похожи на всех остальных, населяющих земной шар, и это будет их главное достоинство, – горячо заговорил Мартини. – Но, черт побери, я не понимаю, как вы все это сделаете?
– Вы заметили, синьор Мартини, какая перемена происходит на наших глазах со многими из окружающих нас, хотя бы, например, с Меем? Он стал совершенно другим. – Говоря это, Висконти подсел поближе к собеседнику.
– Он меняется, это верно, но, мне кажется, не к лучшему, а к худшему.
– Нельзя судить по отдельным примерам, я скажу вам точно, математически: производительность труда людей повысилась на пять-десять процентов, и это – без каких-либо особых понуждений, – проговорил Блэкнайт. – Мистер Роберт Куинслей гуманнейший из людей, он раскрепощает миллионы. Разрешите поднять бокал за мистера Роберта Куинслея.
Когда все выпили, Чартней спросил:
– А что думает обо всем этом Макс Куинслей?
Блэкнайт, прежде чем ответить, начал, по обыкновению, поглаживать свою лысую голову. Вошел слуга, возгласил:
– Мистер Роберт Куинслей.
Роберт вошел быстрыми, легкими шагами. Поднявшийся из-за стола Блэкнайт поспешил к нему навстречу.
– Мистер Куинслей, – приветствовал он его, – мы так рады видеть вас здесь, среди ваших непосредственных помощников и ваших почитателей…
Роберт окинул всех присутствующих быстрым взглядом. Лицо его было бледно и выражало решительность.
– Я думал весело провести с вами время, но обстоятельства таковы, что нам надо поговорить о делах.
Все поняли, что случилось что-то серьезное. Хозяин и важный гость продолжали стоять, остальные разместились вокруг стола.
– Я прошу налить мне бокал. Сегодня мне выпал на редкость тяжелый день.
– Прошу вас, – мистер Блэкнайт исполнил желание гостя.
– Вчера мой отец, после перенесенной им болезни, снова взял управление страной в свои руки. Сегодня он потребовал от меня объяснения в том, что происходит в Высокой Долине. Конечно, он все знает, и я никогда не собирался скрывать от него истину. До поры до времени я решил не посвящать его в свои планы. Теперь, когда результаты налицо, я был убежден, что сумею доказать ему правоту моего поведения. В то время, как во всей Долине заболевания и смертность не прекращаются, хотя, правда, они значительно понизились, здесь, в Высокой Долине, люди тех же самых разрядов пользуются полным благоденствием; нет заболеваний, работоспособность их выросла… Я сделал все возможное, чтобы представить моему отцу дело так, как оно есть, и… Роберт налил себе новый бокал и залпом выпил его.
– И что же? – спросил, подавшись вперед, Блэкнайт.
– Мои слова произвели на отца отрицательное впечатление. Сказать правду, он был взбешен. Да простится мне подобное выражение о моем родителе, но я никогда не ожидал, что он с такой яростью отнесется к нашим экспериментам. Одним словом, он потребовал с завтрашнего дня прекратить все то, что мы здесь начали.
– И только? – торопился узнать Блэкнайт.
– К сожалению, нет. Мой отец решил произвести расследование и выявить виновных.
На лицах присутствующих отразилось волнение. Один Ямомото продолжал хранить полное спокойствие. Все время он молчал, устремив взгляд куда-то вдаль, через свои золотые очки, съехавшие на кончик носа. Христиансен, моргая ресницами, проговорил плачущим голосом:
– Конец так хорошо задуманному плану…
– Может быть, можно найти какой-нибудь выход из положения? – задумчиво произнес Висконти.
«Филиппе Мартини, кажется, вы снова попали в скверную историю», подумал итальянец.
– Что же делать? – спросил доктор Бергер.
Роберт сказал:
– Прошу не падать духом. Задуманный план будет выполняться и дальше. Если я не смог повлиять на своего отца словами, может быть, я повлияю на него иным образом. Во всяком случае, не в моих правилах отступать перед первым препятствием.
– Правильно, правильно, – весело заявил Блэкнайт, потирая свои полные руки. – Но…
– Вы хотите сказать, что моего желания мало. Оно должно быть осуществлено каким-нибудь конкретным образом.
– Совершенно верно, – согласился Блэкнайт.
– В таком случае, я вас спрашиваю: военные гусеницы еще в вашем распоряжении, в поселке Старые копи? Новые танки и подвижные крепости переведены туда же?
– Да, они находятся там, их демонстрируют нашим жителям. Эти машины переведены сюда по вашему распоряжению.
– Очень хорошо, – произнес Роберт. – Они должны оставаться здесь. Сейчас же послать об этом распоряжение командирам машин, от моего имени!
– Мистер Роберт Куинслей удивительно предусмотрителен, – с восторгом сказал Блэкнайт.
– Запасы радиоактивных металлов находятся у нас на складе? Еще не переведены в Главную Долину?
– Мистер Куинслей поразительно предусмотрителен, – еще с большим восторгом воскликнул Блэкнайт, оглядывая гостей.
