Глория - Михальчук Вадим (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
— Ладно, будем тебя усыплять, — решительно говорит она. — Я заметила у тебя разъем. Не против, если мы к нему преобразователь подключим, чтобы контроль был надежным?
— Нет, конечно, Алла Георгиевна, делайте все, что надо...
Я плыву в темноте. Мне снятся странные сны. Я вижу себя маленьким мальчиком, я иду рядом с мамой, держу ее за руку. Мама большая, высокая, я маленький — земля близко. Мы идем домой, встречаем папу. Они такие большие, я держу папу за штанину и смотрю вверх. Папа целует маму, я улыбаюсь. Потом папа берет меня на руки и подбрасывает вверх. Мне смешно и страшно, но я знаю, что его сильные руки непременно поймают меня. Он подбрасывает меня высоко — я вижу всю улицу...
Я дерусь с парнями с соседней улицы, их трое, они сильнее меня. Мне больно, из носа идет кровь. Я плачу...
Я несу обед папе в порт. Мне интересно: все вокруг такое необычное и большое. Краны в порту, корабли возле причалов, суета, толкотня. В моих руках — узелок с обедом, я прижимаю его к себе обеими руками, чтобы не уронить. Узелок горячий прижимается к моему животу. Тепло...
Папа показывает мне лист бумаги, на нем проведены прямые линии и много пятен — одно большое и много-много маленьких. Я спрашиваю его: «Что это?» Он смеется: «Если бы ты был птицей и поднялся бы высоко-высоко в небо, то увидел бы наш Остров, на котором мы живем», он показывает на большое пятно, «и маленькие острова», он показывает на маленькие пятна. «Хотел бы я быть птицей», вздыхаю я и папа улыбается...
Я заболел, простудился. Я лежу в постели, вялый и разбитый. Рядом на моей постели сидит мама, поит меня горячим чаем. За окном идет дождь, мне жарко и душно, по лбу катятся капли пота. Мама вытирает мой горячий лоб полотенцем, касание ее рук так приятно. Я засыпаю, когда она гладит меня по голове. Мама, не уходи!...
Я бегу, по улице, вокруг горят дома. Мой дом разрушен. Я кричу...
Я снова бегу по улице, слышен грохот пулеметных очередей. Впереди кто-то падает. Мне больно...
Мне страшно, я кричу во сне: «Я не хочу этого видеть, пожалуйста, не хочу!» И приходит забытье...
Трое суток «мальчики» и «девочки» работали со мной. «Мама», так они называют Пригоду, тоже все время со мной — я слышал ее голос в короткие моменты пробуждений...
Все необходимые исследования закончены. Данные обрабатываются Яхве. Яхве занимает три этажа внутреннего корпуса института. Доступ туда ограничен, только по пропускам. Мне разрешают посмотреть, как работает Яхве.
Яхве скрыт от людских глаз, на него даже мне нельзя посмотреть. А хотелось бы увидеть созданный человеческими руками разум, посмотреть, как он разгоняет электроны по нужным ему орбитам, как в немыслимом сплаве энергии и элементарных частиц рождаются с немыслимой для человека скоростью мысли, понятия и образы.
В огромном зале — шар из золотого света, внутри сверкающие искорки, разноцветные огоньки. Это — проекционная сфера. Огоньки и искорки — модели созвездий, извлеченных из моей памяти. Яхве комбинирует сочетания звезд, пытаясь совместить их с известной моделью изученной части Галактики. От сферы исходит странное чувство мощи и силы. Нечеловеческой силы разума...
Наконец-то я встретился с Говоровым. Он практически не изменился с тех пор, когда я видел его в последний раз — такой же слегка отстраненный взгляд, рассеянный вид. При виде меня он улыбается и с силой жмет мне руку:
— Ты, говорят, забурел.
Я непонимающе смотрю на него и он поясняет, но все так же непонятно:
— Это цитата.
Некоторое время я расспрашиваю его о Формике, но через некоторое время разговор переходит на эпоху Экспансии. Я начинаю говорить, постепенно накаляясь:
— Я многих вещей не могу понять. Вот вроде бы все экспедиции уходили с Земли, на которой войн не было лет триста до этого, не было заговоров, мятежей, переворотов, революций. Так почему же, когда они попали в необитаемые миры, где всего было полно — пространства, земли, воды, воздуха, почему они начали воевать друг с другом, почему сразу захотели жить за счет работы других людей, почему с такой легкостью бросились завоевывать, покорять, унижать, убивать?! Почему на моей планете правили люди, отгородившиеся от остального Города крепостными стенами и армией подонков?! Неужели так было только на моей родине, профессор?
Он недолго молчит, потом задумчиво говорит, рассеянно поглаживая подбородок:
— Нет, так было не только у тебя дома. Почти каждая заселенная планета, потерявшая связь с Землей, так или иначе пошла по пути регресса. Некоторые планеты смогли удержаться в цивилизованных рамках, некоторые нет. Ты говорил о возможных ненормальных путях развития в обстоятельствах утраты общечеловеческих ценностей. Многие планеты Периферии прошли ущербным путем войн за обжитые территории, геноцида против собственного народа, многие, но не все. Есть несколько планет, где подобный кошмар достиг высшей критической точки. Например, вот, — он перебросил мне кристалл, — это соответствующим образом обработанное повествование жителя одной из планет Периферии Орты. Этот человек принял непосредственное участие в одном из самых страшных эпизодов, когда-либо происшедших в истории Периферии...
Интерлюдия. Орта.
Во время Великой Галактической Экспансии, когда Землю покидали десятки тысяч людей, к новооткрытой планете земного типа, получившей название Орта, было отправлено три огромных космических корабля, в которых находились переселенцы с Земли. Эти корабли представляли собой огромные грузопассажирские капсулы, лишенные двигателей и направляемые к цели специальными кораблями-буксировщиками.
Случай с заселением Орты был нередок в ту пору вселенского хаоса, когда с насиженных мест срывались целые народы и нации.
Корабли-буксировщики опустили три транспорта на землю Орты и взлетели, чтобы никогда уже больше не вернуться.
Через три месяца люди поняли, что помощи с Земли не будет и что буксировщики пропали бесследно в огромном пространстве Галактики.
Дальнейший период в истории Орты мало и слабо изучен. Судя по весьма немногочисленным документам и разрозненным записям, можно понять, что между людьми из разных транспортов вспыхнула ссора из-за раздела земли. Эта кажущаяся дикой и нелепой причина привела к войне. Ее последствия легко представить: множество смертей, несколько эпидемий, падение рождаемости. Результат: из 50 тысяч осталось в живых 18 тысяч человек.
За двести с лишним лет цивилизация на Орте вернулась к феодализму. Верховную власть захватили жрецы — служители смерти, которая считалась проявлением высшей силы. Они создали замкнутый и обособленный клан единоверцев и, опираясь на поддержку баронов, заняли верховное положение в управлении баронатами на правах служителей религиозного культа, считающегося главным и основным верованием Орты.
Никто не мог помочь тому человеку, которого жрецы выбирали жертвой. Простые люди, завидев серые и черные капюшоны жрецов, в ужасе отводили взгляды, запирали окна и двери. Богатые бароны тоже боялись жрецов потому, что тот, от кого жрецы хотели избавиться, исчезал бесследно и его ждала страшная смерть от рук дарителей смерти. Заговоры против жрецов оборачивались против самих же заговорщиков. Жрецы не любили раздумывать, виновата жертва или нет, а все открытые мятежи жрецы подавляли либо силой, либо хитрыми интригами в среде заговорщиков и, спустя некоторое время, открыто выступать против жрецов не осмеливался никто.
Обычные люди никогда не осмеливались подходить даже близко к Храму Смерти. Это было мрачное колоссальное здание, навевавшее суеверный ужас, его внутренние помещения были построены из обломков одного из транспортов, взорванных во время войны.
Смертоносцы были многочисленным замкнутым кланом. Клан пополнялся за счет похищенных жрецами или брошенных родителями детей в возрасте от шести до девяти лет. Подготовка детей начиналась с того самого момента, когда их вводили в Храм Смерти.
