Лезвие бритвы (илл. Г. Бойко) - Ефремов Иван Антонович (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗
Чезаре указал наглецу на дверь. Тот, нимало не смутившись, поклонился, положил карточку на стол и вышел не оглядываясь.
Сандра и Леа нашли разозленного Чезаре шагавшим по номеру из угла в угол.
— Какой чудесный табак! Пахнет всеми ароматами Востока! — воскликнула Леа.
— Гость оказался пахнущим куда хуже, — проворчал Чезаре.
— Мне он сразу не понравился,- сказала Сандра.- Он не похож на археолога. Одни его претенциозные испанские бачки! И слишком хорошо одет!
— Не понимаю, Чезаре, почему ты стал справочником потонувших кораблей?
— Я объяснял тебе, дорогая, что произошла путаница. Газеты напечатали про какую-то другую итальянскую яхту,а тут мы пришли в Кейптаун,и корреспонденты не разобрались.
— Путаница, путаница, — запела Леа и подошла к радиоприемнику.
— Это насчет короны, Чезаре? — шепнула Сандра. Чезаре утвердительно кивнул и стал рассказывать о странном посещении, поглядывая на Леа.
— О чем вы секретничаете с Сандрой? — спросила Леа. — Я включила хорошую песенку, слышите: про Алабаму, только на этом непонятном африкаансе. Давайте потанцуем? Так о чем же вы шепчетесь?
— Никакого секрета! Сандра интересовалась моим гостем. Он произвел на нее впечатление.
— И на меня тоже. Он прекрасно говорит по-итальянски — только с твердым акцентом, как у испанца.
— Он так взглянул на меня, что в душе что-то подалось,- призналась Сандра. — Мы, женщины, должны победить тысячелетия подчиненности мужчине, привычки видеть в нем владыку мира.
— Тогда идем в кино. В двух шагах отсюда. Новый фильм «Теруэльские любовники» с русской «звездой» Людмилой Чериной.И пусть он забудет свою Зизи Жанмер!Черина играет какую-то одалиску, я видела на рекламе,- подсмеивалась Леа, и Чезаре готов был идти куда угодно, лишь бы сохранить хорошее настроение Леа и отвести ее мысли от визита странного турецкого археолога.
Профессор Ван-Хепен против обыкновения не вызвал двух своих ассистентов и не предложил какие-нибудь новые обследования. Угрюмый бур огромного роста, с заостренной бородой, с медлительными и точными движениями, профессор сегодня был необыкновенно любезен. Ласково усадив Леа в мягкое кресло в глубине кабинета, он предложил Чезаре едкую маленькую сигару. Художник после такого приема не стал ждать ничего хорошего и не ошибся.
— Ваша жена- трудный орешек,- начал профессор, — уже целую неделю я бился, стараясь разгадать ее странную амнезию.
Образно говоря, у нее будто иссекли небольшой участок совершенно здорового мозга, не нарушив ничего остального. Я изучил все известные в литературе случаи психических поражений при глубинном опьянении и при кислородном отравлении- ничего похожего. Можно думать, что случайный газовый пузырек дал эмболию капилляра где-нибудь в заднем отделе больших полушарий. Но другие симптомы говорят против этого, да и такая эмболия должна бы была уже ликвидироваться. Но нет ни малейшего признака восстановления, поразительная стабильность. Короче, я не могу установить природы заболевания и, следовательно, бессилен лечить его.
Одна из медсестер,полуитальянка,всегда помогавшая профессору при обследовании Леа, старательно перевела его слова.
Художник бросил раскуривать мерзкую сигару, спросил:
— Может быть, профессор посоветует, к кому обратиться в Европе?
— Конечно, мои коллеги…- профессор назвал несколько имен. — Но не советую вам очень надеяться. Исходя из общего уровня современной науки, я могу сказать, что она не знает природы заболеваний такого характера и тем более их лечения. Если бы взглянуть совсем со стороны, пользуясь кибернетикой. Или обратиться к совершенно другому направлению, например индийской психологической науке,к йогам… Простите меня,я понимаю, что вам не до шуток. О нет, вопрос о гонораре, разумеется, отпадает. Очень виноват! Желаю вашей очаровательной маленькой жене выздороветь… без нас, врачей.
Леа вприпрыжку спускалась по мраморной лестнице института, целуя Чезаре на каждой площадке.
— Чему ты радуешься, дурочка! Доктора нас прогнали…
— И слава Мадонне! Слушай, Чезаре, а что, если мы поедем в Индию? Пусть меня в самом деле лечат йоги или тибетские врачи.Говорила я тебе, что совсем не больна, ну, просто что-то забыла.
— До Индии далеко и дорого.
— А мы пошлем каблограмму капитану Каллегари. Пусть приезжает в Индию. У него наши алмазы…
— Ш-ш!Замолчи!- Художник в испуге оглянулся.- Подумаем в гостинице,возьмем справочники.
— Чезаре, я знала, что ты согласишься,- Леа повисла у него на шее, к негодованию накрахмаленной медсестры, поднимавшейся им навстречу.
Чезаре не успел опомниться, как Леа стремглав пронеслась вниз, к Сандре, ожидавшей их в холле.
— Профессор нас прогнал, ура! И мы едем в Индию!
Сандра растерянно посмотрела вверх по лестнице на Чезаре. Тот, улыбаясь, развел руками.
— И Сандра поедет с нами! — не успокаивалась Леа. — Завтра же! Бежим на почтамт посылать каблограмму Каллегари.
— Да объясните же хоть вы, Чезаре,- рассердилась Сандра.- Леа, ну, она уж такая…
— Сумасшедшая,- докончила Леа,- профессор это подтвердил, и теперь я могу делать что хочу. И ничего мне не будет. Вот дерну за нос этого надутого господина!
«Надутый господин», кого-то ожидавший в холле, с удовольствием посмотрел на озорную, горевшую румянцем Леа и красивую Сандру.
— Поедемте с нами,- предложил Чезаре,в свою очередь,и с несвойственным ему смущением добавил:- Я к вам привязался,как к сестре. А Леа — вы сами знаете! Да что там говорить, берите сигарету, думайте и соглашайтесь! Я должен закурить!После ужасной отравы- профессорского угощения- во рту смолокуренный завод. Совсем не то, что вчерашнего профессора с голубыми сигаретами.
Сандра, волнуясь, закурила, смяла и бросила сигарету.
— Знаете, я поеду с вами. Спасибо!
Леа кинулась к подруге, покрыла ее поцелуями, растрепала. Сандра крепко пожала руку художника.
Они вернулись в отель только к вечеру. Сандра стояла под душем, когда в дверь ее номера постучал Чезаре и попросил впустить его на минутку. Сандра завернулась в халат и с мокрыми волосами выбежала из ванной. Чезаре запер дверь и потащил Сандру к окну, задернутому шторой.
— У нас был обыск! — встревоженно сообщил Чезаре. — Странно, что добрались до нас только теперь.
— Что-нибудь пропало?
— Пропало! Пленка со снимками Леа в короне и все отпечатки. Теперь нет никакого следа находки. Только в нашей памяти.
— Знаете, Чезаре, мне кажется, что это дело рук вашего нового знакомца.
— Профессора из Турции? Зачем ему пленка, если я отдал хороший снимок?
— А может быть, ему нужны увеличения? Трудно разгадать истинные намерения, когда не знаешь побудительной причины.Вы сами говорили, что он ушел с угрозой. Неизвестно еще,кто он на самом деле. Капитан Каллегари мне рассказывал, что в Танжере, международном воровском центре, британский паспорт стоит всего пятьдесят фунтов, а американский и совсем пустяки — двадцать.
— Ну ладно,что поделаешь.Ясно, что надо удирать отсюда, пока целы. Алмазы, корона, таинственные незнакомцы.Пора!Надо уметь вовремя уйти со сцены. Идите к нам скорее!
— Я только оденусь.
— …Есть постоянная линия с хорошими пароходами- Кейптаун-Бомбей- четыре с половиной тысячи миль.Можно добираться через Аден.Тоже есть линия,- сообщила Сандра, перелистав красочные проспекты и толстый справочник.- Раз в две недели. О, несчастье, позавчера ушел теплоход на Бомбей! А вот примечание, что в осеннее время линия на Аден по особому расписанию.Неужто сидеть здесь еще две недели?
— А самолеты?
— С самолетами тут что-то сложное.Надо лететь в Иоганнесбург, оттуда или в Каир, или опять же на Аден и Карачи. Обойдется в огромную сумму.
Сандра обернулась на прикосновение руки Леа.
— Испытаем счастье, а? Мое счастье? Давайте позвоним в порт! — Леа сняла трубку и подала ее Сандре.
Та довольно долго ждала ответа. Брови Сандры поднялись от удивления, она переспросила:
