Дозоры.Сборник. Книги 1-10 (СИ) - Лукьяненко Сергей Васильевич (книги онлайн .TXT) 📗
Неваляшке музыка тоже пришлась не по вкусу. Сначала он непонимающе озирался, потом в водовороты поспешно втянулись змеи, ставшие вдруг вялыми и неопасными, как пожарные шланги, в которые прекратили подачу воды. Неваляшка сделал пару шагов прочь от невидимого щита, затем рухнул на колени, взметнув новую волну цунами, и на четвереньках пополз еще дальше, мотая гигантской седой головой и кривя губы от нещадной боли, вызванной ритмом.
– Галагуру бы сюда! – цокнув языком, проговорил Денисов, сам себя не слыша.
– Кто такая Галагура? – пытаясь перекричать музыку, спросил невесть откуда взявшийся Угорь. – Ведьма? Она здесь, в лагере? Она может как-то нам помочь?
– Евгений Юрьич! – опешил участковый. – Ты что энто? Ты как же… – Он, запутавшись, с досадой махнул рукой и тут же вновь прижал ее к уху. – Ты внимания не обращай! Галагура – энто паренек один из моей деревни, барабанщик. Был у меня с ним разговор по поводу ритма. Ну, как и что ритм вытворяет, ежели инструменты в умелых руках находятся. А тут вишь какая иллюстрация! Жуть!
Неваляшка отползал, и, похоже, силы покидали его.
– Я не понимаю! – прокричал Угорь. – Это заклинание, что ли, такое?
– Это Михальчук! – чудом расслышав вопрос оперативника в хаотичном грохоте, торжественно провозгласил курносый Ленька и, довольный, оскалился. – Наш Михальчук! Дописал свою симфонию, изверг окаянный! У-у, таперича держитися! Таперича и без заклятий всем вам хана!
Повторяющаяся мелодия сводила с ума, на душе становилось муторно, желудок грозился вывернуться наизнанку.
– Надо что-то делать, Федор Кузьмич!
Глаз дозорного начал подергиваться, пальцы тряслись. Сам Денисов ощущал себя немногим лучше и потому был абсолютно согласен: надо что-то делать. Музыку врубили хозяева общины – в качестве оружия против неваляшки, это очевидно. Стало быть, его действия рано или поздно могли привести к желаемому результату – уничтожению щита. Иначе чего бы сыну Дога беспокоиться? Но вместе с неваляшкой ритм мог запросто управиться и с остальными – Иными, находящимися в непосредственной близости. Если погибнет неваляшка, исчезнет призрачная надежда прорваться внутрь закрытой территории. Однако появится шанс уцелеть всем остальным.
Застонав, Денисов развернулся и пошагал по направлению к реке.
– Я с вами! – вдогонку крикнул Угорь.
Участковый помотал головой, отмахнулся.
– Постойте! Возьмите! – Догнав пожилого милиционера, оперативник вложил в его ладонь детскую игрушку, оловянного солдатика на коне – «Всадника в красном». – Пригодится.
Денисов кивнул, потрепал Евгения по плечу и подмигнул.
Сибиряк из отдаления наблюдал за событиями возле щита, никак пока не вмешиваясь. Сюда тоже доносился тяжелый рваный ритм, и, какую бы защиту ни ставил Высший маг, воздух реального мира и энергетические потоки Сумрака продолжали вздрагивать, сотрясаться в такт безумной мелодии. Нечто подобное недавно сотворил Химригон во время камлания, его колотушка и бубен так же изгибали линии Силы, так же на глазах меняли реальность. Вот только в доносящейся из общины музыке не было магии. До сей поры Сибиряк знал всего один способ воздействия человека на Иного – физическое воздействие. Кулак, нож, лом, снайперская винтовка или фугас – не всегда Иной успевал защититься, не всегда мог справиться с нанесенными повреждениями. А теперь выясняется, что найден еще один способ. Дело ведь не в громкости, не в децибелах. Что-то такое сумели подобрать люди, что заставляет Светлых и Темных бежать без оглядки, рвать на себе волосы, терять сознание. Если ту же мелодию включить не на полную мощность, а потихонечку, в комнате или в клубе, в ресторане или на общественном пляже, она – Сибиряк был уверен – произведет тот же эффект. Может, не так быстро, как сейчас, может, не в той же степени, но эффект будет. Несомненно. Это стоило обдумать. Этим стоит заняться, как только закончится… как только закончится все это.
От группы людей, застрявших посреди пустоши, отделилась фигура в милицейской форме.
– Давай, Федор Кузьмич, давай! – шепнул Сибиряк, догадавшись, что намерен предпринять Денисов.
Неваляшка, придя в себя, снова примется за драку, точнее – за избиение. Может быть, он вновь обрушится на магический щит и обитателей общины, причинивших ему боль, а может быть – снова на объединенные силы Светлых и Темных. Сколько их, самых стойких, осталось вблизи лагеря? Скольких удастся собрать для атаки? Кто знает… Уничтожив неваляшку, они избавятся от самого непредсказуемого, самого неуязвимого соперника. Если бы не он, возможно, барьер уже был бы пробит всеобщими усилиями. И Лиля, и Химригон, и они с Аесароном слишком много отдали, чтобы противостоять порождению Сумрака. Исчезнет сумеречная тварь – исчезнет лишняя головная боль, можно будет снова приняться за основную проблему.
Денисов, шатаясь, взобрался на яр, подошел к краю обрыва. Голова ползущего на четвереньках существа была почти напротив. Участковый что-то сказал, неваляшка медленно повернулся. Следы побоев на плечах и груди в увеличенном виде казались просто чудовищными. На гигантском лбу и под огромными глазами в бешеном ритме пульсировали набухшие кровеносные сосуды. В самих глазах читались тоска и обреченность. Раненый зверь, который молит, чтобы его поскорее добили.
– Давай, Федька, не тяни! – шепотом подбадривал участкового возникший рядом с Сибиряком Аесарон.
Участковый поднял руки, протянул к сумеречной твари ладонями вверх. Даже отсюда, из отдаления, было видно, как всколыхнулся, забурлил Сумрак, впечатленный мощью, таящейся в руках пожилого мага.
– Что это? – оторопело пробормотал Сибиряк. – Что он делает?!
Левая ладонь Денисова окуталась темной дымкой, на правой вспыхнул лепесток яркого огня.
– Федька, не дури! – во все горло заорал Аесарон.
Федор Кузьмич – единственный, кто подобрался к неваляшке настолько близко и в такой подходящий момент, единственный, кто мог одним ударом, одним направленным воздействием первой степени под названием «Светлый Клин» избавить мир от порожденного Сумраком чудовища, – Федор Кузьмич на глазах у бессильных что-либо изменить Высших магов передавал врагу оба мощнейших артефакта, Темный и Светлый.
Когда оба они – неваляшка и Денисов – исчезли, Угорь устало опустился на пожухшую траву, в компанию скованных наручниками членов общины. Будь что будет. Пожилой маг свой выбор сделал. Если он ошибся, если существо не было достойно подобного доверия, Евгений вряд ли об этом узнает, потому что совсем скоро попросту перестанет существовать. Он уже примерно представлял, как это происходит – медленно и соблазнительно. Вероятно, случается и по-другому – внезапно и, может быть, даже мучительно. Какая разница? Когда ты не спишь третьи сутки, когда ты измотан до предела, когда ты уже не знаешь, кому и во что верить, – хочется просто покоя. Будь что будет.
Гул пришел из-под земли. Сначала он был неотличим от разрушающего мозг ритма, потом с лихвой перекрыл его, заглушил нескончаемо повторяющуюся мелодию. Почва задрожала, как во время сильного землетрясения, луг пошел волнами, затем раздался кошмарный скрежет, и, наконец, чудовищный взрыв сотряс окрестности. Обломки щита, утратившие прозрачность, летели в ночное небо, распадались на более мелкие осколки, рассыпались в пыль и исчезали. Гигантский купол разрушался. Привстав, Евгений зачарованно смотрел, как там, на территории общины, вновь обретший силу огромный неваляшка крушит высокий, под стать себе, великолепный терем, стоящий на берегу реки. На миг закрыв звезды, промелькнула в вышине крылатая тень. «Ушел, гад!» – подумалось Евгению, а уже в следующую секунду он забыл про сына Дога в образе орла, потому что заметил бегущего Денисова. Одной рукой он крепко прижимал к себе завернутого в трогательное цветное одеяльце младенца, другой отчаянно махал дозорному и всем, кто мог его видеть.
– Уходите! – донеслось до Евгения. – Уходите немедленно!
