Купол над бедой (СИ) - Аусиньш Эгерт (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Валентин подхватил ее на Лебедева, к ее удивлению. Вся троица была "верхом" и направлялась в сторону центра, но Полина не видела их, пока не перешла на нужную сторону улицы и не направилась к мосту. Прижавшийся к тротуару байкер ее слегка даже напугал, но увидев куртку с цветами знакомого байк-клуба, Полина, не глядя мотоциклисту в лицо, взяла из протянутой ей руки шлем, надела его и села вторым номером, приподняв узкую юбку. Переехав мост, байкеры свернули в улицы и, слегка попетляв, выбрались к вечно живой пирожковой с неизменным названием "Колобок", где и приземлились. Заняв столик, Валентин плюхнул Полине на колени свою куртку:
- Закрой ноги, замерзла же.
- Замерзла, - кивнула она. - И смысла этого маневра пока не поняла, не объяснишь ли?
Валентин пожал плечами:
- Да мне обстановка не понравилась. Слишком много народу на площади без дела терлось, фиг пойми почему.
- А тут тебе нормально? - Полина приподняла бровь.
Валентин засмеялся:
- Нет, и тут не нормально. Но вторым номером до нормального места я тебя не довезу, - и, закончив фразу, он отправился к стойке.
Полина подумала с минуту, барабаня пальцами по столу, дождалась, пока он подойдет, и предложила:
- Знаешь что? Поехали-ка в гости.
- Так не доедем же. - Валентин поставил на стол поднос с чаем и пирожками.
- Доедем. Отсюда, если не ломиться на проспект, пять минут.
Через пять минут они действительно притормозили у подъезда Марины, еще через минуту позвонили.
Хозяйка открыла им дверь и театрально-сварливым голосом произнесла: "Учтите, еды у меня нет".
Валентин предъявил пакет с пирожками:
- Мы привезли.
Вечер был очень долгим, бурным и трудным. В "Колобок" за пирожками скатались еще дважды. Ночевать остались там же, где и говорили, поскольку в комендантский час катиться группой из трех байков на Славы с Некрасова с цветами на куртках - затея, годная только как метод прорекламировать Сопротивление, но ни в коем случае не как способ доехать домой. Беседа дала в сухом остатке одну пословицу, мгновенно разлетевшуюся по городу, и один короткий текст с длинными и для многих неприятными последствиями.
Пословица появилась сразу в шести местах ВКонтакте, так что Дейвин и не искал источник, только рукой махнул. Неповторимый стиль Аугментины читался с первого взгляда, но это невозможно было даже доказать, не то что предъявить.
"Декоративный перец - это такое растение, а не сааланский аристократ" - и десятки лайков и репостов по всей сети, от Москвы до Хабаровска и от Калининграда до Киева.
А текст в блоге она разместила еще дня через три.
И про Живой Город.
Ничуть не отказываясь от своих слов по поводу мужества и порядочности этих людей, хочу сказать и про свою личную позицию по поводу политики группы.
Этические критерии, которыми в жизни пользуется человек, бывают двух типов, если не говорить о содержании. Первый - этика условная: "знаю, что порядочный человек должен всегда поступать именно так, но сам в такие ситуации никогда не попадал; но уж если попаду - поступлю порядочно, в чем и уверен". Второй - этика безусловная: "я не знаю, что об этом думают остальные и как они действуют, но всякий раз, когда я оказываюсь в такой ситуации, я испытываю непреодолимую потребность поступить так и так; сопротивляться ей не могу". Критерии условной этики мало того что включаются в систему ценностей только под влиянием авторитетов, они еще и плотно связаны с вербальными утверждениями и должны довольно часто повторяться вслух, потому что больше подкреплять их нечем. Эти критерии испытывают серьезное напряжение при встрече с реальностью и часто ломаются, создавая внутренние проблемы их носителю. Потому, что плотно прописаны в словарь, а человек - тварь речевая.
А положения безусловной этики встают в характер, как его родная часть, и живут там, несмотря на все жизненные передряги, пока характер цел.
И вот еще что важно: никогда нельзя знать, условная или безусловная этика двигает человеком, пока эта самая этика не придет в столкновение с интересами личной безопасности. Но когда эта самая этика приходит в конфликт с самой собой, не заметить проблемы можно только с очень серьезной посторонней помощью. И вовсе не финансовой.
Только этим я могу объяснить то, что у администрации саалан пресс-служба состоит из уроженцев края. И только это могло обеспечить ту скорость, с которой Живой Город нашел взаимопонимание с администрацией саалан после смены наместника. Вероятно, с личным обаянием у нового наместника все в порядке, других причин "не заметить", как сааланские нормы выглядят на практике, я не вижу.
Но объяснять это людям, занимающимся защитой интересов города как культурного объекта, или человеку, профессионально занимающемуся сведением к чему-то общему двух разных культурных норм... С моей пушистой моськой в этот благоухающий свежей выпечкой круг (или ряд)... Не хочу и не буду.
Запись в блоге Аугментины за 16.07.2023
В течение месяца после этого поста "Ключик" закрыл все покупательские аккаунты участников Живого Города. У остальных жителей края, имеющих доступ к спецраспределителям или возможность его получить, аккаунты продержались еще несколько недель. Сопротивление жестко поставило горожанам условие "или мы, или они".
Дейвин позвонил донору как раз в конце этого срока.
- Женька, привет, - сказал он в комм и, пока не успел смутиться, решительно продолжил. - Я хотел спросить, где в городе купить белье и не можешь ли ты мне помочь с этим?
- Дэн, привет, - услышал он из наушника. - В городе уже нигде. Скажи, когда у тебя выходной, я подстрою планы, покажу тебе, как это теперь делают тут нормальные люди.
Нормальные люди края, как выяснил Дейвин в этой поездке, покупали белье за границей. Любители удобства и комфорта - в Суоми, поклонники эстетики - в Московии. Женька начал с этого, когда они садились в его машину. И уверенно сказал, что поскольку красота начинается с удобства, Московия подождет. Потом они долго ехали до Светогорска, потому что удобство - это не толкаться в одной куче со всеми остальными, а спокойно, как человек, купить без очередей все нужное и оставить время на культурную программу.
На выезде из города Женька спросил что-то про ткани и одежду саалан, Дейвин начал отвечать и через пару километров вдруг заметил, что рассказывает Женьке про квамьи стада и амьерновые поля, про то, как ухаживают за квамами, чтобы шерсть до стрижки окрашивалась в нужный цвет, и как изменяют цвет амьерна, пока он еще в поле, и про абаевые рощи, в которых растет будущая парусина. Женька, следя за дорогой, слушал очень внимательно и изредка задавал вопросы.
Беседа убежала в историю открытия Ддайг, а потом и в обстоятельства знакомства Дейвина с князем. О последнем Евгений задал вопрос прямо. Дейвин с полминуты помолчал, вспоминая, потом усмехнулся и коротко сказал:
- С первой встречи нас развозили.
- Напились или подрались? - уточнил донор.
- Ни то и ни это, - засмеялся Дейвин, - хотя второе ближе. У нас был философский спор, и мы решили экспериментально проверить, кто прав. Я был тогда выпускник высшей школы, а князь меня почти в два раза старше. Но магистр, когда ему доложили о том случае, сказал, что мы один другого стоим и взрослых там не было. А доложили сразу, потому что два внелетних мага, едва не прикончивших друг друга во время эксперимента в центре столицы... В общем, это с самого начала было серьезно. Купол нам держали впятером.
- Купол, Дэн? - не отвлекаясь от дороги спросил Евгений. - Такой же, как ваши ставили над сосновоборской станцией?
