Дозоры.Сборник. Книги 1-10 (СИ) - Лукьяненко Сергей Васильевич (книги онлайн .TXT) 📗
– Вот что, дружок, – смилостивилась Татьяна и нахмурилась, заподозрив неладное, – я так понимаю, тебе звонок покоя не дает. Прогноз посмотрел? Ничего экстраординарного? Ну, вот и не гоношись. Поехать туда я тебе все одно не дам. Тебе сейчас баиньки нужно. Если к утру восстановишься – так и быть, отпущу в эту самую Вьюшку. Угорь, ты хоть теперь-то меня слышишь? Поддакни!
Евгений серьезно кивнул.
Уже засыпая на кожаном диване под воздействием Танечкиных расслабляющих заклинаний, он вспомнил, что больше всего насторожило его в сообщении Федора Кузьмича – миграция гагар. Зимовали эти птицы на Черном море, а домой возвращались, если Евгению не изменяла память, как-то хитро, окольными путями, с остановками на Балтийском и Белом морях. Конец апреля – не рановато ли для миграции в районе Вьюшки? Или это какой-то другой вид гагар? Или речь шла вовсе не о птицах?
– А то ишшо знаешь, как говорят? Ежели шаман заденет зайца по ушам, то кончики у них – у ушей тоись – почернеют.
– И что это значит, Федор Кузьмич?
– Ничего не значит, враки сплошные. Только я в энтом годе встретил уже штук двадцать зайцев с черными пятнышками на кончиках ушей.
– Вы меня совсем запутали! – рассердился Угорь, на ходу сорвал тонкую веточку, прикусил зубами, почувствовал горький сок. – Эти вафы прифлые фаманы, когда не летают гагарами, ходят и бьют по уфам вайцев – так, фто ли?!
Участковый раздумчиво молчал рядом, сбивая сапогами остатние клочья тумана с невысокой еще, но прыткой весенней травы, затем задал интересный вопрос:
– Вот ты, Евгений Юрьич, когда легенды в книжке читаешь, всему веришь, что написано? Или, может, наоборот, совсем ни во что из энтого не веришь?
Поначалу, когда только обнаружился в кабинете оставленный Танечкой сборник, отнесся к нему Угорь скептически. Ну, фольклор. Ну, наследие коренных остяков. Изучал их Угорь не для каких-то сопоставлений, не из желания уличить в излишней фантазии, а ради того, чтобы понимать местное население, если вдруг столкнешься с чем-нибудь настолько дремучим, что современным языком не объяснишь, современными мерками не измеришь. Как говорится, сказка – ложь, да в ней намек. В конечном итоге легендами он неожиданно увлекся, даже попросил Танечку привезти из области еще что-нибудь в этом роде. И вышло так, что мифы северных народов разбились для него на три части: откровенный вымысел, достоверная информация и то, что оперативник не смог с ходу отнести к тому либо другому, то, что требовало осмысления и проверки. К первой части в основном относились всевозможные подвиги, деяния и заведомо неправдоподобные события. Скажем, то, как Дог сотворил сушу из кусочка земли, принесенной гагарой со дна моря. Или то, что взял замуж Солнце, а духам это не понравилось, схватили они Дога, а Солнце с другой стороны вцепилось, стали они тянуть и разорвали шамана – ну, жуть! Большая половина его тела осталась в нашем мире, а меньшая превратилась в месяц. Просто-таки научная теория об образовании Солнечной системы и отдельно взятых планет на народный лад!
К достоверным фактам относились по большей части обстоятельства. То, что для обычных читателей было сказочным антуражем, для Иного оказывалось весьма точным описанием вещей и мест, с которыми сталкиваешься постоянно. Например, в легендах регулярно упоминалось, что на каждом из небес, за исключением первых двух, стоит Шаманское дерево, где на ветвях сидят духи, которые по просьбе шамана, если тот сам не в состоянии подняться на следующее небо, поднимаются дальше и узнают все нужное шаману. И как тут поспоришь с народным творчеством, если Угорь бывал на «третьем небе» – третьем слое Сумрака – и лично видел дерево? Возле него, на ветвях и у подножия, клубились легкие, колеблющиеся облачка, складывающиеся в размытые человеческие силуэты – тени павших, призраки Иных, упокоившихся в Сумраке. Оперативник не раз слышал от знакомых, что время от времени «духи» сами пытаются вступить в контакт с Иными, путешествующими по глубоким слоям, предостеречь от чего-либо или подсказать что-то важное. Не всегда павших можно было понять, не всегда их предостережения оказывались полезными. Еще реже знакомые слышали о том, чтобы призраки отвечали тем, кто к ним обращается. Сам-то ты можешь сколько угодно хотеть с ними поговорить, но вот пожелают ли они? Впрочем, и тут бы Угорь спорить не стал: все же у шаманов магия несколько отличается от традиционной, в ней есть немного от ведьмовства, немного от чародейства, а есть что-то такое, исконно сибирское, северное, что нигде больше не встречается и не используется. Возможно, в их арсенале действительно имеются магические механизмы воздействия на призраков, заставляющие тех отвечать и выполнять какие-то поручения. Ведь недаром же павшие собираются возле деревьев, называемых именно шаманскими?
Третья категория состояла из мифов, частично сомнений не вызывающих, а частично – бездоказательных. Угорь, будучи руководителем районного Дозора, имел доступ к разным данным, документам и архивам, но его допуск был не полным, в архивах имелись разделы, пользоваться которыми имели право маги только более высоких рангов. Некоторые сведения были абсолютно секретными, некоторые – записанными с чужих слов, некоторые выужены из старинных фолиантов, к которым отношение могло быть всяким – и как к неоспоримым свидетельствам, и как к сборникам небылиц. Например, по одной из кетских легенд, однажды в стародавние времена решил Дог помочь племени, страдающему от голода. Он поднялся на последнее, седьмое, небо, принес оттуда бубен, наполненный рыбой, сказал людям: «Зачем вам жить здесь, на земле, если на седьмом небе тоже есть еда?» – после чего перенес желающих через все небеса в неведомый край. Как относиться к подобному мифу? С одной стороны, Угорь прекрасно знал о многослойной структуре Сумрака. С другой стороны, он понятия не имел, сколько всего слоев насчитывает Сумрак, существует ли седьмой слой и можно ли считать его последним. Если существует, действительно ли он так разительно отличается от второго и третьего слоев, безжизненных и опасных, действительно ли пригоден для жизни обычных людей и изобилует едой? Может быть, выражение «на седьмом небе от счастья» – не просто так? Может быть, седьмое небо, седьмой слой – это рай? Оперативник сомневался, что руководство без видимой причины, только ради удовлетворения любопытства сотрудника, поделится с ним такой информацией, предоставит доступ к закрытым, секретным разделам архивов. Да и заглядывал ли еще кто-нибудь, кроме шамана из легенды, на последний слой, хватило ли еще хоть у кого-нибудь Силы и умений? Ведь если то путешествие было единственным, вряд ли в архиве найдутся документы, хоть как-то это подтверждающие.
Вот и выходило, что отношение Евгения к легендам можно было описать выражением «тут верю, тут не верю». А если в общем и целом, то… то прав, получается, участковый: ты можешь изначально не принимать того, что кончики заячьих ушей чернеют от прикосновения шамана, но когда ты постоянно встречаешь этих зайцев там, где творится что-то непонятное, так или иначе тоже связанное с шаманами, то ты волей-неволей призадумаешься.
– Федор Кузьмич, вот честное слово, даже не знаю, как и чем могу вам помочь, – выкинув искусанную веточку, признался Угорь. – Мне понятны ваши опасения, вот только… Помните, я когда-то предлагал вам вступить в Дозор? Вы отказались. И все, кому я в этом районе сделал подобное предложение, тоже не воспылали идеей и перспективами. Сочувствующих много, а оперативного резерва у меня как не было, так и нет. Будь у меня хоть пара сотрудников, я бы оставил здесь, во Вьюшке, наблюдателя. Будь десяток – организовал бы оцепление вокруг дома вашей дочери и зятя. Будь сотня – еще бы и проследил, откуда приходят старушки, куда улетают гагары, где скачут зайцы и так далее, и тому подобное. Но, к сожалению, такими возможностями и ресурсами я не обладаю, а проводить здесь дни и ночи напролет мне никто не позволит – в районе полно работы. В конце-то концов, ну, приходят они, ну, кланяются – заклинаний при этом не плетут, Силу не используют, так в чем нарушение? Как могу я, представитель Дозора, вмешиваться в то, что отношения к моей службе не имеет? Как могу я запретить им то, в чем нет состава преступления? Если бы они угрожали, запугивали, шантажировали, жить мешали, проходу не давали… ну хоть что-то делали бы!
