Никогде (Задверье) (др. перевод) - Гейман Нил (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Ричард опустился на колени, погрузил руки в грязь и стал отчаянно шарить, уже не думая о том, что ему могут попасться чьи-то костлявые пальцы. Тщетно. Болото поглотило обсидиановую статуэтку навсегда.
– И что теперь будет? – спросил Ричард.
Маркиз вздохнул.
– Иди сюда. Что-нибудь придумаем.
– Поздно, – прошептал Ричард.
Он приближался – так медленно, что сперва Ричарду показалось, что Зверь стар, болен и что он умирает. Но это только сперва. А потом Ричард вдруг осознал, какое расстояние Зверь покрывает за одну секунду. Глядя, как он бежит, взметая фонтаны грязной воды, Ричард понял, что был неправ, – Зверь быстр, как ветер. В тридцати футах от них Зверь с тихим рыком остановился. От его боков валил пар. Он взревел – победно, призывно. Обломки копий, мечей, ножей торчали из его шкуры. В желтом свете ракеты пылали его алые глаза, сверкали клыки, поблескивали копыта.
Зверь склонил свою крупную голову. Ричард подумал, что он похож на кабана, – но нет, это немыслимо – таких гигантских кабанов не бывает! Он был размером с быка, со слона – огромный, как сама жизнь. Зверь уставился на них, и время остановилось – замерло на сотню лет, которая пролетела за двенадцать ударов сердца.
Охотница опустилась на колено и ловко вытянула из болота копье – оно высвободилось с чавкающим звуком. А потом прошептала:
– Наконец-то! – и в голосе ее звучала радость.
Она забыла обо всем: о Ричарде, увязшем по колено в грязи, о маркизе с его дурацким арбалетом – она забыла обо всем на свете. Это был восторг, ликование – она наконец-то оказалась в своем мире, том, где существовали только двое: Зверь и Охотник. И Зверь это почувствовал. Идеальная пара – охотник и добыча. А кто из них кто – решит время, время и танец.
Зверь ринулся на нее.
Охотница выжидала до тех пор, пока он не подобрался так близко, что она ясно различила клочья пены на его губах, а потом нанесла удар. Но уже пытаясь вонзить копье в его шкуру, она вдруг поняла, что опоздала – на долю секунды, но опоздала, – и копье выпало у нее из рук, а клык Зверя, острый как бритва, вспорол ей бок. Она почувствовала на себе вес его огромной туши, и его тяжелые копыта раздробили ей руку, бедро, ребра. А потом он скрылся, растворился в темноте. Танец закончился.
Мистер Круп ни за что бы этого не признал, но он испытал огромное облегчение, когда они выбрались из лабиринта целыми и невредимыми: и он, и мистер Вандемар, и их добыча. Они оказались перед скалой. В ней были крепкие дубовые двери, в одну створку которых было вставлено овальное зеркало.
Мистер Круп коснулся поверхности своей грязной лапой. Зеркало затуманилось, зашипело, вспенилось, как кипящая ртуть, и вдруг стало прозрачным. Из его глубины на них смотрел ангел Ислингтон. Мистер Круп откашлялся.
– Доброе утро, сэр. Это мы. И с нами та юная особа, которую вы хотели видеть.
– А ключ?
Казалось, нежный голос ангела доносится не из зеркала, а неизвестно откуда. Он звучал со всех сторон.
– Ключ болтается на ее лебединой шейке, – ответил мистер Круп. Он не хотел выказывать нетерпения, но голос предательски дрогнул.
– Войдите, – разрешил ангел.
Дубовые двери отворились, и они вошли.
Все произошло стремительно: Зверь появился из темноты, Охотница подхватила копье, он налетел на нее и снова растворился в темноте.
Ричард прислушался – и ничего не услышал, только где-то капала вода – кап, кап, кап, – а еще пронзительно звенели комары, и этот звон сводил с ума. Охотница лежала в грязи. Одна рука у нее была неестественно вывернута. Ричард подполз к ней, шлепая по вонючей жиже.
– Охотница! Ты меня слышишь? – тихо спросил он.
Сперва было тихо, но потом он услышал шепот – такой слабый, что он подумал, ему послышалось.
– Да.
Маркиз по-прежнему стоял в сторонке, прислонившись к каменной стене.
– Ричард, не двигайся! – крикнул он. – Зверь вернется. Он просто затаился.
Ричард не стал его слушать. Он думал только об Охотнице.
– Ты… – начал он и вдруг понял, что спрашивать такое ужасно глупо, но все равно спросил: – Ты в порядке? – Ее окровавленные губы растянулись в улыбке, она рассмеялась и покачала головой. – У вас тут, внизу, есть врачи? – спросил он маркиза.
– Таких, как наверху, нет. Есть целители, лекари, костоправы…
Охотница закашлялась, морщась от боли. Изо рта у нее потекла алая артериальная кровь.
Маркиз подошел ближе.
– Может, ты где-нибудь спрятала свою жизнь? – спросил он.
– Я Охотница, – высокомерно прошептала она. – Такие фокусы не для меня… – Она с усилием вдохнула и тяжело выдохнула – дышать становилось все труднее. – Ричард, ты умеешь обращаться с копьем?
– Нет.
– Возьми его.
– Но…
– Давай же, – настойчиво проговорила она. – Возьмись за древко.
Ричард поднял копье.
– Ну, как его взять, я бы и сам догадался.
По ее лицу скользнула тень улыбки.
– Вот и отлично.
– Слушай, – начал Ричард, в очередной раз чувствуя себя единственным вменяемым человеком среди сумасшедших, – потерпи немного. Надо затаиться, подождать – может, Зверь уйдет. Мы попытаемся тебе помочь.
И в очередной раз сумасшедшие не стали его слушать.
– Я совершила плохой поступок, Ричард Мэхью, очень плохой, – печально прошептала Охотница. – Из-за того, что так сильно хотела убить Зверя. И мне нужно было копье.
Она медленно поднялась на ноги. Только теперь Ричард понял, как сильно она пострадала. Он боялся даже вообразить, с какой болью ей приходится бороться. Ее правая рука висела плетью, из-под кожи пугающе торчала белая кость. Глубокая рана в боку кровоточила. И с грудной клеткой явно было что-то не так.
– Зачем ты встала?! Ложись! – прошипел он, но безрезультатно.
Левой рукой Охотница сняла с пояса нож, вложила его в правую руку и сжала безжизненные пальцы вокруг рукоятки.
– Я совершила плохой поступок, – повторила она. – И постараюсь его искупить.
– М-м-м-м-м, – вдруг загудела она. – М-м-м-м…
Звук становился то выше, то ниже. А потом она нашла нужный тон, отдававшийся эхом от всех стен, труб – всего вокруг. Охотница продолжала издавать этот звук до тех пор, пока он не заполнил весь лабиринт. Тогда она остановилась, набрала воздух в раздавленные легкие и закричала:
– Эй! Зверь! Где ты?
Вокруг была тишина. Только слышалось, как капает вода. Даже комары притихли.
– Может быть, он… ушел? – предположил Ричард, крепко сжимая копье.
– Вряд ли, – пробормотал маркиз.
– Выходи, трус! – закричала Охотница. – Ты нас испугался?
Прямо перед ними раздался низкий рев. Зверь возник из темноты и снова помчался к ним. В этот раз они не имели права на ошибку. Танец еще не окончен, подумала Охотница.
Зверь бежал на нее, выставив вперед рога.
– Ричард, давай! Снизу вверх! Бей! – закричала Охотница, и тут Зверь налетел на нее, и она зашлась в отчаянном вопле.
Ричард видел, как Зверь шагнул в круг света. Дальше все происходило медленно, словно во сне, – точно так же, как во всех его кошмарах. Зверь был так близко, что Ричард чуял его запах, животный запах крови и навоза, чувствовал исходящее от него тепло. И он со всей силы вонзил копье ему в бок. Оно пробило шкуру, прошло глубоко внутрь.
Раздался рык, затем рев. И в этом реве были боль, отчаяние и ненависть. А потом наступила тишина.
Ричард слышал, как сильно бьется его собственное сердце, слышал, как капает вода, слышал звон комаров. Он вдруг заметил, что все еще цепляется за копье, вонзенное в неподвижное тело Зверя. Ричард разжал руку и, пошатываясь, обошел тушу, чтобы посмотреть, что с Охотницей. Падая, зверь придавил ее. Ричард понял, что пытаться ее вытащить бесполезно – она может просто этого не выдержать, а потому он изо всех сил навалился на тушу. Зверь весил не меньше, чем танк, но Ричарду все же удалось наполовину сдвинуть его с Охотницы.
